Елена Зикевская - Нелюбезный Шут [СИ]

— Давай, ты поможешь мне, а я помогу тебе? — в душевном порыве я осторожно коснулась его жёсткой ладони пальцами. — Я ведьма. Я вижу, что у тебя болит сердце. Позволь мне облегчить эту боль.

Он удивлённо приподнял брови, а потом смерил меня взглядом снова.

Долго, внимательно, проникновенно. Заново оценивая, как ведьму и как женщину. И в то же время его взгляд словно проходил сквозь меня, куда-то в неведомое…

Никогда на меня так не смотрели.

Этот взгляд держал, оценивал, проникал куда-то глубже, чем умеет смотреть обычный человек. Я не могла объяснить, но всей собой чувствовала насколько важно выдержать и не отвести глаза…

Он словно творил какое-то неведомое, удивительное волшебство: я ощущала его силу, разлившуюся в воздухе, как намёк на туман, на едва уловимый запах чего-то…

— Помочь, значит… — медленно и несколько отстранённо протянул воин, глядя куда-то сквозь меня, а светлые глаза стали напоминать отражение молодой луны за окном. — Помочь… Вот значит как… На растущую луну, да ещё и по судьбе… Ну надо же, как удачно… Забавно…

Удачно? О чём это он? Что это за сила? Что происходит? Про чью судьбу он говорит? Что забавно?

Вопросы в голове вспыхивали и гасли, как искры. Но спросить я не осмеливалась. Я даже дышать боялась. Под странным взглядом Джастера моя душа трепетала и замирала, как бабочка на цветке. Его сила заполняла собой комнату, и от этого мне вдруг стало страшно.

Одинаково страшно, что он откажется или согласится. Его ответ вдруг стал очень важным, словно от этого зависела вся моя жизнь.

И мне внезапно всей душой так захотелось, чтобы он согласился!..

Воин неторопливо опустил веки, и наваждение спало.

Я заморгала, приходя в себя, а Джастер, — хмурый воин в одежде бродячего шута — покосился на блестевший в лунном свете меч, и снова посмотрел на меня. Взгляд серых глаз стал чуточку мягче.

И я поняла, что решение принято. Но спросить, что это вообще было, я не успела.

— Может, ты и права… — Мужчина устало потёр переносицу и твёрдо взглянул мне в глаза, заставив затаить дыхание от волнения. — Хорошо. Договорились, ведьма. Я принимаю твоё предложение.

В следующий миг я вздрогнула от пронёсшейся сквозь меня волны силы, понимая, что вокруг трактира поставлена магическая защита. Вторая волна — уже вокруг комнаты, — пронеслась, когда Джастер наклонился, взял моё лицо в ладони и осторожно коснулся губ поцелуем, словно пробовал неизвестный напиток, а не скреплял магически нашу необычную сделку.

Это неожиданно бережное прикосновение ошеломило и пронзило насквозь восхитительной, горячей волной предвкушения чего-то намного большего, чем всё, что я могла вообразить. Словно я прикоснулась к неведомому чуду, скрытому от посторонних глаз.

К демонам все вопросы… к демонам…

Чудесного же оказалось много.

Светлые, удивительно мягкие непокорные пряди воина едва уловимо пахли клевером, ащёки и подбородок Джастера оказались по-юношески гладкими и нежными, что поразило меня до глубины души. Выходит, он из-за своей мрачности и замкнутости выглядит куда старше и суровее, чем есть…

Чёрная ткань рубахи была нежной, как шёлк. Тело под ней, сильное, точёное и горячее, как согретое солнцем полированное дерево, таило в себе скрытую могучую силу и окончательно вскружило мне голову. И пах он луговыми травами, а не потом и кровью, как должен был бы после драки.

Ох, Янига, попала, как муха, всеми лапками в сладость…

Это я должна была вскружить ему голову, а не он мне.

Джастер оказался невыносимо притягателен как мужчина. Наверняка раньше у него от женщин отбоя не было. Удивительно, что кто-то смог задеть его чувства так сильно, что он до сих пор переживает.

— Ты не слишком везучая для своей работы, как я вижу. — Чуть насмешливые нотки в голосе вернули меня на землю. В прозрачно-серых глазах плясали едва заметные искорки. Или это луна так отражалась?

— Это не проклятие. Просто настройки у тебя сбились и запутались, не по своей судьбе ты идёшь, вот путь в узелки и завязывается. Впрочем, это я могу легко поправить.

С едва заметной улыбкой он потянул шнуровку корсета, и все вопросы разом вылетели у меня из головы.

Дальнейшее я не смогла бы описать словами. Он брал меня, как хотел, мешал нежнейшие ласки с нарочитой грубостью и силой, его напор плавил меня изнутри, а руки лепили меня новую… Никогда я не переживала ничего подобного. Даже не предполагала, что так бывает.

— Ты, наверно, бог или демон… — еле прошептала я, настолько всё внутри млело от полученного наслаждения и какой-то звенящей лёгкости. Одно я знала точно: неведомо как, глубоко и основательно Джастер коснулся моей души и сделал что-то такое, отчего я чувствовала себя… другой. Сильнее, свободнее, женственнее… Счастливее… Живее… Влюблённее.

Меня не покидало ощущение случившегося со мной удивительного чуда.

Вылечить его рану?

Нет. Уже нет.

Не знаю, кто он и откуда, и почему вдруг владеет непонятной, таинственной силой, но я хочу покорить его сердце. Он должен стать моим.

Я ведьма любовной магии или нет, в конце концов?

— Нет, Янига. — Джастер приподнялся на локте и с лёгкой усмешкой смотрел на меня, как будто отвечал не на слова, а на невысказанные мысли. И тут же заставил забыть обо всём: его пальцы начали новое волнующее путешествие, настраивая неведомые ранее внутренние струны, словно я была музыкальным инструментом. — Я просто Шут. А ты хорошая ведьма. Больше у тебя не будет проблем.

Утром меня разбудило солнце, назойливо светившее прямо в глаза. Я подняла руку прикрыть лицо, надеясь продлить сон ещё чуть-чуть, когда услышала неожиданный голос.

— Собирайся, нам скоро выходить. — Холодный баритон заставил вцепиться в одеяло и почти подскочить на кровати, а не спокойно сесть.

Мой вчерашний спаситель и нечаянный любовник сидел на подоконнике раскрытого окна, свесив одну ногу вниз, и невозмутимо смотрел на мою растерянность. Разбудивший меня луч отражался от нагрудной пряжки его перевязи.

Я сморгнула, заглянула под одеяло: может, мне вчера приснилось, что я с ним?.. Но нет. Я без одежды, комната другая. А этот Джастер смотрит так, словно от меня одни неприятности…

Грубиян невоспитанный…

— Отвернись, — сердито фыркнула я, рассердившись на себя за вчерашнюю слабость. Нашла, кем увлечься!

Тоже мне, «пёс» несчастный… Нужна ему моя жалость, как крестьянам засуха…

— Да я и ночью всё прекрасно разглядел. — Воин холодно хмыкнул, в придачу к раздражению вызвав внезапное желание запустить в ответ чем-нибудь тяжёлым.

Но вместо этого я встала, удерживая одеяло у груди, и с невозмутимым видом взяла рубаху.