Оро Призывающий - Герой чужого рода III [AT]

– Но я ведь должна что-то знать, не находишь?

– Летом у меня будет достаточно сил для того, чтобы начать делать первые шаги. Если тебя интересует, то могу начать выступления на собраниях Союза Памяти.

– Не знаю, – нахмурилась Кассия. – Я и так под колпаком Венедикта. Если ты объявишься в поместье, то, боюсь, нам это аукнется.

– Что ж, тогда подумай об этом, – я пожал плечами. – Я готов принимать твои предложения сотрудничества, но только не раньше середины лета.

– Предложения сотрудничества? – воскликнула она. – Ты это так представляешь себе?

– А как я должен представлять? Не считаешь, что мне лучше знать, что мне надо? Или ты думала, что я буду радостно держаться за твою юбку и идти куда укажешь? – я усмехнулся. – Похоже, ты совсем забыла своего мужа. Да и мужа ли?

Кажется, я задел её за живое, она отвела взгляд и растерялась.

– Не беспокойся, – попытался я успокоить её. – Если тебе так противно прикасаться к человеческому телу, то я не намерен тебя заставлять.

Я встал и шагнул к ней, чтобы провести тыльной стороной ладони по щеке. Кассия замерла и прекратила дышать, но стоило мне отойти за своё кресло и облокотиться руками на спинку, как она с облегчением вздохнула.

– Я не спешу, но однажды… Не думай, что так просто отделаешься от меня, дорогая. Полагаю, разговор окончен.

Она кивнула и я ушёл из лаборатории. Сразу же направился в свою комнату к Проходу, после чего переместился в убежище и развеял магию. Много же это отняло у меня сил, выгоднее было бы держать коридор открытым, но я ещё не умел делать его индивидуальным.

– Что ж, у меня ещё есть время, – тихо сказал я сам себе и похлопал по увесистой сумке с книгами.

В своей первой жизни я никогда не задумывался о том, что с детьми в утробе матери можно разговаривать. Что с определенного месяца они могут слышать всё, что происходит снаружи, в том числе привыкать к голосу своих родителей.

Прежде, выращивая Камни Души, я никогда с ними не разговаривал, такая мысль не могла мне даже в голову прийти. А, между тем, в отличии от тех же человеческих детей, или демонических, они появлялись на свет вполне взрослыми и самостоятельным. При рождении элементаля с ним следует заключать контракт в первые минуты, пока он растерян и наивен. Если оставить его на несколько дней, то уже через неделю он будет достаточно умен для понимания того, чем грозит ему создание контрактной связи.

Все свои прошлые провалы с духами природы я видел в нежелании признавать их живыми. Они были для меня вещью, которую можно нещадно эксплуатировать. Никогда я их не любил, постоянно обманывал и манипулировал. Думаю, они чувствовали фальшь в отношении к себе, потому каждый раз всё заканчивалось одним и тем же. Они хотели свободы, не желали служить мне и исполнять приказы, и в итоге погибали.

Сейчас я имел за плечами иной опыт. В том проклятое мире полной анархии я понял, что значит быть откровенным к себе и другим. Доброта это валюта, такая же как и золото. То, что нельзя купить за деньги, обычно легко покупается хорошим отношением. Я собирался стать этому элементалю родителем и другом, заботиться о нем и оберегать, чтобы потом получить солидарную помощь в ответ.

В первой жизни я уже знал, что светлые больше своей жизни ценят только чужую: ребёнка, друга, близкого. Но только сам став человеком понял, насколько глубоко сидит эта привязанность и самоотдача. Ни одна пытка не сравнится с душевной, когда ты видишь, как страдает твой ребёнок. И любой светлый, кроме отъявленных мерзавцев, пойдёт на всё, чтобы избавить чадо от мук. Я сам прошёл через это, я знаю, насколько глубокой может быть эта связь. И именно такую я намеревался создать с новорождённой элементалю. Сколько же сил я вложил в его появление на свет, уже сейчас он безмерно дорог мне.

До рождения оставались считанные часы. Я старался не выходить за пределы колыбели, только по крайней необходимости и ненадолго. Огонь пульсировал, так как камень начал поглощать энергию неравномерно – так элементаль проверял свои силы. Конечным итогом стало бы разрушение оболочки и само появление на свет.

Наконец, это произошло. Магический огонь вспыхнул и расселся по воле элементаля. Я прикрыл глаза от яркого света ладонью, а когда открыл через секунду, то увидел бледно красного духа, что парил в центре помещения. Она был маленькой, порядка двадцати сантиметров – их любимая форма. Андрогинная внешность, длинные волосы; одежда, что являлась их частью, свободные брюки и туника на тощем тельце, ножки в туфельках-лодочках. Она была похожа на куклу, облитую краской, но, между тем, очень красивая.

– Ты родилась, – тихо сказал я и протянул к ней руки, что слегка тряслись от волнения.

Она улыбнулась и бросилась ко мне, тут же увеличиваясь в размерах и превратилась в низкорослую девушку, что обняла меня за талию. Горячая, будто больная лихорадкой – но она элементаль огня, это естественное состояние для неё. Хоть я и говорю «она», но эти духи не имеют пол. У неё не было женской груди, как и других половых признаков под одеждой.

– Папа, – её голос красивый, мелодичный, ведь она само творение Тьмы, произведение божественного искусства. Она отстранилась, смотря мне в глаза. – Я так рада наконец увидеть тебя.

– Я тоже рад, Анна.

Я выбрал имя своей племянницы из прошлого мира, где родился человеком. Необычное имя для этого мира, да и ассоциации с кем-то знакомым не помешают.

– Анна? – она удивленно вскинула брови.

– Да, это твоё имя, что я даю тебе. Ведь ты согласна принять его?

– Да, мне очень нравится, – улыбнулась она.

– Скажи, пожалуйста, это полностью.

– Мне нравится имя Анна и я согласна принять его. Ой, что это? – она положила руку на грудь и удивленно посмотрела на меня. Я почувствовал такой же укол в области сердца.

Какой же сволочью я себя почувствовал в этот момент! Вот так просто заключался контракт с элементалем – он должен был принять своё новое имя, добровольно согласиться на это. По моим воспоминаниям из первой жизни, они никогда так просто не соглашались, приходилось применять обманные уловки.

– Это значит, что мы заключили договор. Теперь ты мой ребенок, а я твой отец.

– Хорошо, я только рада!

Она снова обняла меня, а я же боялся дышать, настолько паршиво было на душе.

– Прости меня, Анна, но этот контракт значит, что ты не можешь причинить мне вред или уйти от меня.

– Но папа, я не хочу уходить от тебя! – рассмеялась она. В ответ я лишь крепче обнял её. Оставалось надеяться, что я всё сделаю правильно и она не изменит своего мнения. Я не хотел видеть ненависть в её глазах, какую наблюдал у других элементалей, которых погубил. – А где это мы?