Ольга Пашнина - Наследница молний [litres]

Из-за меня у нее нет ни возлюбленного, ни брата. Из-за меня ее магия вышла из-под контроля, приведя ее в Школу темных. Пусть Кейман и говорил, что в сотворенном Акорионом виноват лишь сам темный бог, я не могла отбросить разъедающие душу мысли.

Так и уснула, терзая себя горькими воспоминаниями и внутренне страшась снова очутиться в заброшенном храме, в объятиях сумасшедшего бога, жаждущего смертельной пугающей игры.

– Что ты здесь делаешь?

Резкий ледяной голос вырвал меня из сладкого сна и привнес в жизнь боль. Болело все: голова, шея, спина, затекшие руки и ноги. Я проспала половину ночи, опустив голову на руки и кое-как подложив пальто. И если думала, что с утра Брина все равно будет выглядеть хуже, после такой-то заварушки, то глубоко ошибалась!

Сестра Бастиана была идеальной. Идеальная укладка, идеальный макияж, идеально выглаженное форменное красное платье. Идеальное презрение во взгляде. Как ей это удалось, суперспособности у нее, что ли? Женщина-опохмел? Женщина-бодун?

– Я спросила, что ты здесь делаешь. Отвечай немедленно!

Зевая, я поднялась. Честно, ненависть уже не удивляла, я бы скорее ошалела, если бы Брина кинулась мне на шею и заявила, что отныне будет моей самой лучшей подружкой.

– Я здесь сплю. Ты нажралась как скотина и чуть не дала половине факультета. А я тебя уберегла от ранней беременности, ЗППП, глубокого раскаяния и отвратительного секса с бухими неудачниками. Можешь не благодарить.

Брина рассмеялась.

– Совесть замучила, да?

– Что, прости?

– Брось, остальные, может, и идиоты, но не я. Ты – Деллин Шторм, это из-за тебя Бастиан одной ногой в могиле. А Эйген обеими. Тебя должны были убить, но ты вовремя смылась. Удобно, да, прятаться за чужими спинами? Приносить в жертву чужих родных?

Я молчала, закусив губу. Мне хотелось, видят боги, больше всего на свете хотелось ей ответить, но я не могла добивать и без того лишившуюся родных девчонку. Она имела, в конце концов, право винить меня в своих бедах. Глупо было предполагать, что истинные мотивы Оллиса останутся тайной.

В глазах Брины ди Файр не полыхал тот безумный огонь, который я видела в ее брате, но, несомненно, девушка ненавидела меня всей душой. Должно быть, сейчас она ненавидела весь мир, и я бы не сказала, что без оснований.

– Думай что хочешь, – устало махнула я рукой. – Это не мои проблемы. Можешь поискать дружков своего братика и компенсировать им обломавшуюся оргию. Обещаю, что не сдам вас директору. Приятного дня.

Выходя, не удержалась, хлопнула дверью и сама вздрогнула от громкого звука. После быстрого душа стало немного полегче, но все равно я спала на ходу. Чтобы избавиться от головной боли, пришлось растереть крупицу. Практически на автомате я покидала в сумку учебники и канцелярию, собрала волосы в небрежный пучок, который развалился еще на половине пути к столовой, и направилась грызть. Сначала завтрак, потом гранит науки.

– Адептка Шторм! – услышала я голос Кеймана.

– Я ничего не сделала, я не виновата, но клянусь, что больше не буду.

– Похвально, – усмехнулся Кейман. – Признание проблемы – первый путь к ее решению. Что с тобой? Ты спишь стоя.

Дабы не спалиться на ночных похождениях, решила для разнообразия сказать правду (ну или полуправду):

– Храм снился половину ночи. И Акорион. Очень выматывает.

– Возьми у лекаря снотворное.

– И все? – Даже глаза открылись от удивления. – Не расскажете, почему мне снится это место? Как Акорион проникает в сны?

– Не он, а ты, твоя сила создает сновидения, она делала это, еще когда Акорион не вмешивался в твою жизнь. Снотворное поможет. К слову, о здоровом сне… не знаешь, по чьей вине вчера ночью была разрушена часовня Кроста? Я был, знаешь ли, очень удивлен, когда обнаружил треснувшую крышу, обвалившуюся лепнину и обломки некогда великолепного образчика алтаря Кроста. Ну и пьяная компания под всем этим мусором, конечно, тоже немного удивила. Хотя чего я ожидал в первый день нового семестра? Ну так что, есть что сказать на этот счет?

– Нет.

– Правда? И ты не знаешь, что случилось с адептами огня третьего курса?

– Ну… может, их покарал Крост? Нельзя пить в часовнях бога, это невежливо. Меня и за меньшее током дернуло.

Кейман скептически хмыкнул, но допытываться, к моему удивлению, не стал. Хотя вполне мог наказать и без доказательств, он явно был уверен, что без меня в ночных приключениях не обошлось.

– Что-то ты не слишком опечалена потерей часовни.

– Может, я, как наследница Кроста, не одобряю осквернение святынь?

– Крост милостив к детям стихий.

– Он же их не убил. Очень милостиво.

– Я не сказал, что никого не убили.

– Мне думается, в этом случае у вас бы был более мрачный вид.

– Значит, ты всю ночь провела в комнате?

– Да.

А что? Почти всю ночь, почти в своей комнате. Почти и не соврала, да и Кейман все равно не собирался меня наказывать, я уже научилась улавливать оттенки его настроения. Так, разминался с утра.

Он вдруг схватил мое запястье и заставил поднять руку. Я инстинктивно нервно огляделась, но в коридоре больше никого не было.

– А если пересчитаю крупицы?

– У меня болела голова, я использовала парочку.

– Хорошо. – Кейман выпустил руку, но кожу там, где он прикасался, все равно покалывало. – Можешь идти.

На самом деле я бы тоже с удовольствием позадавала вопросы. Например, почему меня за драку с Бастианом наказали крыльями, хотя мы и подраться толком не успели. А его дружки спокойно бухают в часовне Кроста, между прочим, действующего бога, устраивают там оргии и еще и возмущаются, когда им мешают. Неужто Кейман не в курсе, как развлекаются его подопечные? Или считает такое поведение нормальным?

Невольно вспоминалась первая встреча. Не стоило забывать, что Кейман Крост – не заботливый и справедливый магистр. Педагогический талант совершенно необязательно следует рука об руку с порядочностью. В конце концов, он ближе к ним, к хозяевам магии и жизни, чем к таким, как я.

Аннабет уже ждала меня в столовой, а напротив подруги сидел Бастиан. Но она его не видела и с безмятежным видом жевала вафлю.

– Ну и как тебе с соседом? – усмехнулась я.

Аннабет тут же поперхнулась.

– Он… он здесь? Это так странно.

– Могу только посоветовать переодеваться в шкафу.

Бастиан был непривычно тих и все кого-то высматривал. Этот «кто-то», сверкая бриллиантовыми серьгами и гладкими локонами, явился к самому концу завтрака. Брина лишь выпила чашку кофе, ни с кем не говорила, не общалась, только мельком взглянула на расписание. Ее, похоже, совсем не мучило похмелье, а еще не интересовала судьба огневиков, которые вчера помогали ей скоротать вечер.