Ольга Пашнина - Наследница молний [litres]

– Осторожнее. Ты здесь не одна.

– Как и ты, Брина, – устало откликнулась я. – Придется с этим смириться.

– Единственное, с чем я не могу смириться, это с тем, что ты появилась в жизни моего брата и Эйгена!

– Я бы многое отдала, чтобы этого не произошло.

– Достаточно было отдать жизнь.

– Что мне сделать?! – рявкнула я так, что со стены чуть портрет какого-то почтенного профессора не грохнулся. – Я не могу изменить того, что сделал Оллис! Чего ты хочешь от меня? Чтобы я исчезла? А поможет? Появится новый псих, найдет себе новую жертву. И что изменится? Тебе тяжело, ты потеряла брата, жениха, загремела в эту школу, но почему ты винишь меня, а не убийцу? Даже Бастиан это понимает, демоны тебя раздери, Брина!

Она замерла, удивленно хлопая глазами, а я до боли прикусила язык.

– Что ты сказала?

– Ничего. Я… имела в виду, что Бастиан бы понял, он встречался с Оллисом и видел его безу…

– Ты сказала, что Бастиан понимает! Сегодня ты слышала духов в роще…

Я огляделась. Убедилась, что Бастиана нет рядом, что его ненавидящий взгляд не подожжет мне подол, как это обычно бывало, когда я говорила Брине что-то, что ему не нравилось. Ди Файру это бы не понравилось… да что там, он бы убил меня за то, что растрепала все Брине.

Но Бастиана нет! Он исчез и не может меня остановить, а я больше так не могу.

– Некоторое время Бастиан существовал… существует… в виде астральной проекции. По какой-то причине я его вижу и могу с ним говорить.

С лица Брины сошла краска, а красивые голубые глаза наполнились слезами.

– Что… он здесь? Ты его видишь?

Я с сожалением покачала головой.

– Не видела с обеда. Ему трудно оставаться здесь, он…

Я не смогла произнести слово «умирает», но Брина и сама все поняла. Она дернулась, словно от резкого удара. Мне показалось, девушка вот-вот расплачется, но это стало бы для нее позором. Брина сорвалась с места, не успела я и моргнуть, исчезла на лестнице, начисто забыв о том, что выскочила из жилого корпуса в одном халате.

Очень захотелось размахнуться и со всей дури приложиться головой о стену. Нести ответственность за свою силу, в то время как остальные даже за язык не отвечают, как-то не слишком просто.

Брина меня ненавидит, не без оснований, возможно, я ее ненависть заслужила. А теперь ей еще и больно. И несмотря на все резоны, все аргументы, я так и не согласилась с Бастианом до конца. Мне все еще кажется, что ей было бы легче, поговори он с ней. Пусть и через меня.

Я дошла до комнаты с четким ощущением, что еще несколько минут – и вернется головная боль. Хотелось лечь и забыться, по крайней мере до утра, а затем нырнуть в подготовку к экзаменам, в тренировки, забыть обо всем и хоть пару месяцев побыть обычной студенткой. Насколько вообще можно быть студенткой в школе магии.

И тут я увидела Бастиана.

Наверное, явись в мою комнату Акорион, эффект был бы примерно похожий, потому что я настолько отвыкла от огненного взгляда ди Файра, что взвизгнула и подскочила.

– Боги! Бастиан! Ты меня напугал!

– Я тебя просил не говорить ничего Брине.

Я замерла, как кролик перед удавом. Голос у парня был мрачный, многообещающий.

– Извини, это вышло случайно.

– Вокруг тебя слишком много случайностей. Я достаточно увидел, чтобы задаться вопросом, кто ты такая. И услышал достаточно, чтобы спросить, почему древний и считающийся ушедшим темный бог одержим тобой. Знаешь, почему я оставил все свои идеи при себе? Потому что ты мне помогала. Потому что у меня был шанс, особенно теперь, когда Оллис мертв. Я надеялся, ты хоть немного поумнела.

– Я уже сказала, что это вышло случайно. Твоя сестра, знаешь ли, не подарок. Как и ты.

– Когда я стал… таким, я мечтал, чтобы время повернулось вспять и тебя не стало. Чтобы ты осталась в своем мире, драить свои туалеты, никогда не узнала о Штормхолде и школе.

– Ты мечтал об этом еще до того, как стал таким, – устало отозвалась я. – Ты как проклятие. Хозяин жизни и магии, которому все можно. По первому твоему слову «шестерки» должны всех ставить на колени. День, когда ты исчезнешь, я отмечу в календаре в качестве праздника!

Я вдруг испугалась того, что вырвалось случайно, и отпрянула. Нет, нет, нет! Кейман говорил именно об этом! Когда там, в коридоре, пытался вытрясти из меня всю тьму, что чуть не убила Оллиса.

– Я не… не то хотела сказать.

– Ну почему же. – Ди Файр сделал шаг в мою сторону. – Договаривай. У тебя не так много времени осталось. Я исчезну очень скоро. Может, ночью. Может, утром. Последний шанс, Шторм, больше такого не представится.

– Без тебя моя жизнь станет намного проще!

Запахло дымом, пламя вспыхнуло на постели, но я не шелохнулась, только смотрела, словно зачарованная, в полные пламени глаза огненного короля.

– Значит, он был прав, – усмехнулся Бастиан, – когда наказал нас за то, что посмели к тебе прикоснуться. Оллис говорил, что тебе понравится. Вот видишь? Все исполняют твои капризы.

– Я об этом никого не прошу! – сорвалась я на крик.

– А я тебя просил! Не говорить Брине! Это что, так сложно?! Сохранить хоть один чужой секрет?!

– Да что с тобой не так?! У тебя есть шанс поговорить с теми, кто тебя любит! Кто страдает, пока ты умираешь! Возможность попрощаться!

– А я не хочу прощаться! – рявкнул ди Файр в ответ.

С потолка посыпались искры, а пламя, едва-едва занявшееся на покрывале, перекинулось на пол, создав огненный круг, в котором мы и стояли. Я чувствовала жар, но дыма не было, а в те моменты, когда языки огня случайно касались кожи, все ограничивалось быстро исчезающим красным следом. Это ж сколько в ди Файре силы, если даже он-призрачный способен на такое?

Мы стояли, упрямо глядя друг другу в глаза, и сами не заметили, как оказались почти вплотную. Упрямая борьба взглядов, никто не хотел сдаваться – и магия бесновалась вокруг, прямо как во время Бала Огня. Молнии сплетались с пламенем, вспыхивали голубым сиянием, растворялись в воздухе, оставляя после себя снопы искр. Комната наполнилась электрическим треском и противным запахом горящего дерева.

Это то, о чем не расскажет Кейман. И не поведают книги на древних языках. На некоторые вопросы можно ответить только самой себе, а на некоторые не существует ответов в принципе.

К какой категории относится вопрос «Что происходит между нами с ди Файром?», я не знала. Но вдруг испугалась бушующей вокруг стихии… двух стихий, если вообще мои молнии можно было назвать стихиями. Они подчинялись, наверное, одному богу Кросту, хотя в последнее время он не баловал свою наследницу вниманием.

Поэтому я совершала ошибки сама.

Протягивая руку, я знала, что это ошибка. Что позже я обязательно пожалею о том, что дала волю эмоциям, но сейчас мне смертельно захотелось его коснуться. Мысленно я со сжавшимся сердцем ждала, как рука пройдет сквозь полупризрачную фигуру проекции, поэтому, когда ощутила тепло, испуганно вздрогнула.