Lutea - Меж двух огней: МАКУСА против якудза [СИ]

Какаши вновь поднял взгляд.

— Ты знаешь, что это необходимо.

— Да, — вздохнула Сакура и опустилась на колени рядом с ним. От Какаши исходило тепло, такое нужное в промозглую осеннюю ночь.

— Сиди смирно, — зачем-то приказал Хатаке и сдвинул повязку с левого глаза. Расчерченное шрамом веко поднялось — и мир Сакуры поглотила краснота.

Пришла в себя она ближе к утру, опять не выспавшаяся и замёрзшая. Как оказалось, Какаши положил её в свой футон, а сам уснул прямо на татами перед столом.

Потянувшись, Сакура выбралась из-под тонкого одеяла. Какаши спал, едва слышно сопя, и шевеление девушки его не потревожило. Сакура зарделась. «Видный мужчина!» — смеялась в её голове Ино. Она укатила в Европу со своим фальшивомонетчиком и не вернулась.

Сакура осторожно, бесшумно подобралась ближе. Ей хотелось мужского тепла — как любой нормальной девушке хочется, а её напарник ведь видный мужчина. Почему бы и нет? Сакура легла рядом с ним и обняла со спины. Какаши слегка поёрзал, но не проснулся. Тогда Сакура аккуратно запустила руку ему за пояс — и к радости обнаружила крепчайший утренний стояк. На её запястье мгновенно сомкнулись пальцы, и заспанное лицо с удивлённым и растерянным взглядом возникло в поле зрения.

— Почему бы и нет, Какаши-сан? — прошептала Сакура и провела рукой по всей длине.

— Якудза готовит большую сделку с ирландцами, — даёт отчёт Сакура после очередного вечера в стане врага. Ей всегда позволяли в начале говорить, а потом уже копались в памяти. — Она должна состояться до Рождества.

— То есть, до следующей недели, — протянул Грейвз, поигрывая волшебной палочкой. Он задумался на минуту, после вопросительно посмотрел на Какаши.

— Я сформирую группу, — кивнул тот. — Это наш шанс, Перси.

— Первый за много лет, — отозвался Грейвз задумчиво и недобро мечтательно. — Однако… Вы уверены, Харуно?

— Более чем, — серьёзно сказала Сакура. — Я слышала, как Шисуи Учиха обсуждал дело с Конан. К сожалению, лишь урывками, но я уверена, всё состоится до Рождества.

— Хорошо. Какаши, проверь её на вмешательство, и тогда можем начинать подготовку операции.

— Сейчас же этим и займусь.

Какаши отвёл её в свой кабинет, по привычке заперся и тщательным образом проверил напарницу на закладки. Не обнаружив ни единой, он расслабленно вздохнул и убрал палочку.

— Я горжусь тобой, — произнёс он. — Ты сумела привести нас так близко к победе, Сакура.

— У меня был мотив, — прошептала она, делая шаг ближе. — Очень личный.

Он обнял её и притянул, она зарылась пальцами в седые волосы.

— Личный… и у меня, — выдохнул Какаши ей в шею.

В тот вечер они снова были в его квартире — как почти каждый вечер в последнее время. Сакуре давно не было так хорошо и уютно, как в заботливых, внимательных руках опытного мужчины. Редко когда ей удавалось получить от секса столько удовольствия. Саске всегда думал в первую очередь о себе, а вот Какаши словно ставил задачу замучить её оргазмами. Это было вовсе не плохо — Сакуре нравились до дрожи его нежные прикосновения и ловкие приёмы. Пожалуй, Хатаке Какаши был самым восхитительным любовником в её жизни.

— Кто она? — тихо спросила Сакура, когда они лежали на футоне, отдыхая. Взглядом девушка вперилась в колдографию, стоящую на комоде.

— Рин, — прошептал Какаши так тихо, словно боялся произносить это имя. — Она была моей женой.

— Что с ней стало?

— Была убита якудза, — Какаши провёл рукой по груди Сакуры, по животу. Он говорил совершенно бесцветно, пытаясь абстрагироваться от чувств. — Нас было трое: Рин, Обито и я. Мы учились вместе, были не разлей вода. Мы оба влюбились в неё. Она предпочла меня… — Какаши горько усмехнулся. — Однако никто не может так просто забрать то, что хочет Учиха. Обито очень хотел её — настолько, что вызвал меня на дуэль. Рин умоляла не ходить, словно чувствовала, что за этим последует. Но я не послушался её и сразился — и убил Учиху.

Сакура тихо ахнула.

— Такой долг перед якудза может оплатить только кровь. Они забрали Рин. Обратно я получил жену по частям… Не передать, что я чувствовал, Сакура.

— Я… сожалею, Какаши, — прошептала она, обнимая его.

— По настоянию Минато-сенсея я покинул страну. Мы оба надеялись, что если я уйду, они забудут про меня — кровавый долг уплачен, Итачи сам сказал мне, что мы в расчёте. Я перебрался в Америку, всё было хорошо — Нью-Йорк хороший город, для мракоборца здесь много работы. И никакой якудзы — до недавнего времени… — он едва слышно взвыл. — Почему прошлое преследует меня?!

— Оно никогда не оставляет нас, Какаши, — шепнула Сакура, прижимая его к себе, гладя по седой голове. Она сама беззвучно рыдала. — Оно не оставляет нас никогда.

До Рождества оставалось пять дней. Нью-Йорк приоделся к празднику, из тёплых кафе лился джаз, а кинотеатры полны восторженной публики. Уже куплены были подарки, кое-какие даже отправлены: Ино, затерявшейся где-то в Италии, маме и папе домой, Наруто и его добрым родителям. Сакура верила, что встретит счастливой это Рождество.

Она сидела в засаде вместе с Какаши и ещё пятерыми, ожидая прихода Учих. Ирландцы уже были на месте встречи, от скуки перебрасываясь квоффлом — только прошёл финал Американской Квиддичной Лиги, и маги Нью-Йорка были на подъёме после победы своей команды. Не поддавалась всеобщему настроению разве что Конан. Она замерла статуей, прислонившись спиной к стене заброшенного цеха. Рядом с ней на бочке сидел Пейн и порой сверялся с часами. Тёмная шляпа мужчины блестела от капель дождя, закончившегося всего-то минут пять назад.

Дождь намочил и пальто Сакуры, и она искренне завидовала Какаши в кожаном плаще. Хатаке не брился уже пару недель, спал урывками и казался скорей работягой, чем главой опергруппы мракоборцев МАКУСА. Сакура вспоминала свет палочки и приглушённое бормотание по ночам. Захват Учих стал для Какаши навязчивой идеей, и никакие ласки не могли отвлечь от неё.

На заброшенном заводе раздались хлопки трансгрессии.

— Приготовиться! — шепнул Какаши, поднимая волшебную палочку. Защитный купол, совместное усилие всех, скрывал мракоборцев от мафии.

Минуту спустя появились якудза: Итачи, Шисуи и ещё трое в тёмных мантиях. Ирландцы оставили квоффл в покое и подошли ближе.

— К чему такая толпа, Пейн? — громко спросил Шисуи.

— На улицах нынче неспокойно, МАКУСА рыщет, — отозвался Пейн и поднялся с бочки. — К делу?

— К делу, — согласился Итачи, и по его кивку Шисуи передал Конан бумаги. Та вложила в его опустевшую руку увесистый кошель.

— Вперёд! — скомандовал Какаши, и мракоборцы рванули в атаку.

Сакура держалась позади — она целитель, ей положено прикрывать. Вовремя заметив, она послала Оглушающее в Шисуи, метящего со спины в Какаши. Учиха отмахнулся от её чар и напал было, но Какаши уже развернулся и бросился на него с устрашающим рёвом. Не удержав улыбку, Сакура поспешила на подмогу Смиту — его флегматичная Конан методично превращала в решето.