Lutea - Клан Учиха. Возрождение легенды [СИ]

— Нет, ну вот насколько же он любит Учих! — проговорила Сакура, смахивая навернувшиеся на глаза слёзы.

— Даже удивительно, — произнёс Итачи, аккуратно доставая из отсека коробки последний фурин, — что, как оказалось, возможно столь поэтично и завуалировано отразить мысль «Учихи невыносимы» в двенадцати различных вариантах.

— А я-то думала, что он только взрывать и готовить способен, — Сакура попыталась придать себе серьёзность, но спектакль рухнул, стоило подумать и озвучить мысль: — И это ведь только наша с Саске свадьба. А теперь попробуй представить, что за шедевр твой самопровозглашённый «лучший, потому что больше некому» друг произведёт, когда будет твоя.

— Даже пытаться не хочу, — отозвался Итачи, возвращая фурин на место.

Оставив его в размышлениях — кажется, Итачи теперь всерьёз засомневался, стоит ли вообще жениться, — Сакура вернулась в зал, где Саске, слишком гордый для того, чтобы бежать за ней, как раз разглядывал очень красивую картину с фениксом, которую нарисовал, конечно же, Сай. Её Сакура тоже категорично запретила выкидывать, как и фурины.

— В чём их ценность? — недовольно спросил Саске, после взрыва жены относившийся к коробке, которую она теперь держала рядом с собой, настороженно.

Сакура улыбнулась и провела рукой по гладкой деревянной крышке.

— В душевности, Саске, в душевности… Я тебе их потом покажу, — остановила она его руку, когда Саске потянулся к коробке.

Саске это определённо не понравилось, и он проявил настойчивость, на которую Сакура ответила собственной — смешная для шиноби их уровня возня закончилась внеплановым освоением нового метода выяснения отношений, на полу не слишком удобного, но однозначно приятного. Они постигали искусство переговоров в горизонтальном положении с пылом и интересом, и получалось уже куда лучше — Учихи обладали талантом разбираться в процессах и быстро учились их улучшать. А уже после Саске, закрепив убеждение отчётливым засосом на её шее — и где только нахватался таких вещей? — перекатился через Сакуру и открыл коробку.

Едва он закончил доскональное изучение подарка, Сакуре пришлось вновь подставиться под удар, на сей раз чтобы уберечь нахального подрывника от немедленной расправы.

— Забавно же, ну согласись, — едва смогла членораздельно изъясняться, выдохнула она, ничком лёжа на часто вздымающейся груди мужа.

— Цукиёми — тоже весьма забавная вещь, — хрипло откликнулся Саске, но уже без прежнего ярого желания найти жертву и пустить упомянутую технику в ход.

— Помнишь, что Хаширама-сама говорил? — Сакура слегка приподняла палец, строя мудрое лицо. — «Если бы я относился к себе и своим силам без доли самоиронии, точно бы поверил, что я божество».

— Но ведь про насмешки со стороны наглецов он ничего не говорил, так?

— И вместе с тем с улыбкой терпел их от Мадары-сана.

Они переглянулись и оба не сдержали смех. Фурины было решено оставить; а тот, который с изречением про излишнюю спесь, при первом же удобном случае повесить Мадаре на окно.

Но всё же были среди вороха хлама и действительно ценные вещи. Малфои, к примеру, подарили не что-нибудь, а Омут памяти — артефакт для просмотра мыслей; он был похож на тот, который перед тем, как Хогвартс заняли силы Тёмного Лорда, был «спасён» из кабинета директора Мадарой и Тобирамой, а уже после войны возвращён школе вместе с другими «сохранёнными» тогда реликвиями. Как раз в момент его находки в зал заглянул Мадара, который Омуту однозначно обрадовался и унёс его в подвал особняка, где им и Итачи была оборудована комната… хотя нет, бункер, скорее, для хранения самых ценных реликвий. Впрочем, перед этим Мадара заявил, что каждый член клана должен будет создавать «картотеку воспоминаний» для последующей демонстрации новым поколениям Учих — чтобы дети своими глазами увидели, через что проходил клан на пути своего становления.

— Как думаешь, он серьёзно? — почему-то вполголоса спросила Сакура.

По полному фатализма взгляду Саске ответ был понятен.

За всем этим как-то незаметно подкралось время обеда. Сакура думала, что клан опять поест вместе, но Итачи посоветовал:

— Лучше сходите к родителям Сакуры. Полагаю, им будет приятно, если вы придёте.

— Да, наверное, — неловко согласилась Сакура. Нехорошо кольнуло понимание: сама она даже не подумала об этом.

Итачи, кажется, заметил её состояние, однако промолчал. Повернувшись к брату, он заметил:

— Также, возможно, вам стоит вечером пригласить друзей на ужин.

Посмотрев на него весьма въедливо — Итачи легко сохранил всегдашнюю невозмутимость, — Саске хмыкнул.

— Это часть плана по интеграции клана Учиха в жизнь селения?

Степенно кивнув, Итачи вслух ничего не добавил, да это и не требовалось — и без того ясна цель всех этих мероприятий. Никогда не любивший массовые собрания Саске, конечно, отнёсся к идее без восторга, но с мрачным пониманием — признавал необходимость предложенных действий. Впрочем, не попробовать отыграться он не мог:

— Хорошо, мы сделаем это. И да, Итачи, не забудь мне сказать, когда у нас наметится вечер с кланом Инузука — сомневаюсь, что после того, что было на свадебном пиру, Цуме-сан не захочет его назначить.

— Разумеется, — голос Итачи не дрогнул, но в глазах мелькнула тень укора. Сакура и сама не удержалась от короткого недовольного взгляда на мужа — со стороны Саске, с таким ожесточением пытавшегося на протяжении последних лет доказать Итачи, что он имеет полное право на счастье, было не слишком честно сейчас пенять брату на попытки это самое счастье построить. С другой стороны, не стоило забывать, как странно большую часть времени шиноби клана Учиха проявляют свою любовь и заботу.

Быть может, Сакуре и хотелось сказать об этом Итачи, заверить, что и она сама, и Саске рады за него, однако в последний миг стушевалась и молча выскочила следом за Саске из кухни. Пока ещё она не была уверена, что может себе позволить столь фамильярно вторгаться в личную жизнь Итачи.

— Будет здорово, если у них с Ханой всё получится, — негромко заметила она мужу, когда вместе с ним вышла из дома и направилась к воротам поместья.

Саске придал себе безразлично-хладнокровный вид, как делал всегда, покидая территорию Учих и попадая в деревню.

— Хана и в самом деле хорошая партия для брата, — заметил он. — Дочь нынешней главы клана Инузука, старшая сестра следующего их лидера, довольно способная куноичи, но при этом тихая, неконфликтная.

— Ну да, конфликтных вам в клане хватает, — засмеялась Сакура, прикрыв рот ладонью.

Мимо них по улице пробежали дети: двое маленьких Хьюг, до квартала которых отсюда было рукой подать, Яманака и Сарутоби. По всей видимости, ребята играли в преследование — бежавшие впереди Хьюги выглядели очень сосредоточенными и всё время петляли, норовили сбить противников с толку; те, в свою очередь, пытались ускориться и не спотыкаться, стремясь настигнуть свои «цели» как можно скорей.