Lutea - Два мира. Том 2 [СИ]

— Под каким надо, мм, — отчеканил парень. Стоило отдать подрывнику должное: сам он мог собачиться с кукольником до посинения, но нападки других на напарника не поддерживал; тот, впрочем, отвечал ему тем же.

Проигнорировав обе их реплики, Сасори вновь обратился к Итачи:

— Я полагаю, нам необходимо обсудить некоторые вещи.

— Не со мной, Сасори. Я уже связался с Яхико, нашим лидером.

— Хорошо, — забрав у напарника зеркало, Сасори вышел в соседнюю комнату — смежную с кухней столовую — и закрыл дверь.

— Облом, — вздохнул Дейдара. — А мне интересно было, как Яхико на Данну отреагирует, — помолчав немного, прислушиваясь, он обеспокоенно добавил: — Что-то мне подсказывает, что разговор у них выйдет совсем не весёлым, мм.

— Будем надеяться, что всё обойдётся, — успокаивающе сказала Хината, возвращаясь к прерванной разговором нарезке картошки.

Помявшись ещё немного, но всё-таки поборов желание пойти подслушивать, Дейдара занялся индейкой, а Анко, которую к приготовлению пищи лучше было вообще не подпускать, пристроилась на стуле и стала наблюдать за ребятами.

Хотя и скрывала это, она тоже беспокоилась за исход разговора Сасори с Яхико — от него зависело действительно многое. «Хотя, — успокаивала она себя, — Яхико же принял обратно в Акацуки Орочимару, да и Итачи многолетние действия в качестве крота простил… Сасори с любым договориться сможет, я в него верю…»

Спустя почти час кукловод, наконец, вернулся на кухню; по лицу его совершенно непонятно было, насколько всё хорошо или плохо.

— Ну? — Анко позволила себе проявить нетерпение.

— Я остаюсь в Акацуки, а также официально присоединяюсь к вашей команде, если ты это хочешь услышать, — откликнулся Сасори, хотя видно было, что он погружён в какие-то свои, вовсе не радужные мысли.

Остаток дня прошёл в спокойной, Анко бы даже сказала — уютной обстановке. Ужин, приготовленный Дейдарой, как всегда был хорош, и пришедшие в расслабленное состояние шиноби весь вечер беседовали на отвлечённые темы, оставив обсуждение плана дальнейших действий команды на следующий день. Только Сасори был едва уловимо напряжён, и это настораживало Анко.

— Так, что с тобой? — спросила девушка, когда они глубокой ночью пили в мансарде чай (Митараши хотелось виски, но кукольник запретил). — С тех пор, как поговорил с Лидером, ты какой-то нервный.

— Разве? — Сасори как всегда попробовал притвориться, но Анко продолжала серьёзно смотреть на него. — Возможно, я просто не люблю перемены.

— Перемены?

— Да, — он, кажется, решил побыть откровенным для разнообразия. — Нынешняя Акацуки, о которой Дейдара мне вчера рассказал, с главой которой я сегодня говорил, кардинально отличается от той, в которую я когда-то вступил: статусом, политикой, целями и методами.

— Тебе от этого некомфортно? — удивилась Анко, подавшись вперёд. Чего-чего, а такого от кукловода она не ожидала.

— А разве тебе самой было бы комфортно, если бы многое из того, на что ты прежде ориентировалась и что принимала за аксиому, изменилось бы в одночасье?

«Нет, конечно», — подумала Анко, но не сказала — ответ и так был очевиден. Вместо этого она, ведомая странным, необычным для неё желанием, взяла Сасори за руку, переплела пальцы.

— Но я всё та же и вряд ли уже изменюсь… Разве что ты опять пропадёшь.

Сасори не ответил, но его взгляд был более чем красноречив.

Эта миссия не была ни захватывающей, ни сложной, ни рискованной. Обычная разведка в приграничной области — она была из разряда тех заданий, которые хочется поскорей закончить и забыть. Дополнительная задача, которой нагрузил бывших подчинённых Орочимару, тоже была до смешного проста: необходимо было проверить пару убежищ Саннина и убедиться, что они в сохранности.

— Эй, очкастая, — окликнул её Суйгецу; он говорил напряжённо — напарники уже успели сегодня поцапаться. — Сколько нам ещё до той базы?

— Близко уже, — буркнула в ответ Карин, глядя прямо перед собой.

Лес вокруг был умиротворённо тих; тонкий здесь, в чаще, снежный покров хрустел под ногами. На сей раз, памятуя, как чуть не замёрзла прошлой зимой во время тогдашнего их похода, Карин оделась теплее, отдав предпочтение штанам вместо шорт, а форменный плащ Акацуки, пошитый из отличной ткани, не пропускал холода, согревая. «Акацуки заботятся о своих», — почему-то пришла ей на ум вечная мантра Лидера. Впрочем, Карин не могла не признать, что поводов сомневаться в этом его утверждении за почти год в организации у неё не возникало.

Вытащив из держателя на поясе бутыль с водой, Суйгецу присосался к ней нарочно громко, чтобы побесить напарницу. В уме сосчитав до трёх и решив, как именно убьёт его, Карин повернулась было к мечнику — и замерла с приоткрытым ртом.

— Чего? — с вызовом спросил Суйгецу.

— Чакра, — проговорила Карин севшим голосом — её шокировала сила приближающегося шиноби. — Очень мощная. Рядом.

— Мощная чакра? — Суйгецу нахмурился и заозирался. — Где? И чья?..

— Быстро, скрой свою чакру! — прикрикнула Карин, выполняя то же. Напарнику, к счастью, в кои-то веки хватило ума послушаться, и Акацуки затаились в тени деревьев. — Он уже рядом, — горячо зашептала она. — Не таится совсем, будто так и надо…

— Так кто «он»? — полушёпотом спросил Суйгецу.

— Я похожую чакру только раз чуяла, у того приятеля Саске-куна, — Карин сглотнула, — джинчурики Кьюби.

— Джинчурики, да? — он помрачнел. — Хреново…

В следующий миг им пришлось покинуть убежище — прямо сквозь толстое дерево, за которым они прятались, прошёл карандаш, сверкающий чакрой Молнии, и пробил ствол напротив, воткнувшись в землю уже где-то за ним. «Ксо, нашёл», — Карин цыкнула и внимательно посмотрела на шиноби, стоявшего перед ними. Высокий и крепкий, темнокожий, с мечами за спиной и протектором Кумо на лбу…

— Хачиби, — пробормотала Карин едва слышно. Судя по тому, как напрягся Суйгецу, слово достигло его; парень резким движением выхватил Обезглавливатель.

— Что шиноби Кумогакуре делает на земле Альянса? — громко и нарочито бесстрашно спросил он.

Джинчурики тем временем внимательно разглядывал напарников; взгляд его задержался на их плащах.

— Вы из Акацуки, ни дать ни взять.

Заставлю я вас от боли кричать.

От исходившей от него чакры Карин пробирала дрожь; куноичи придержала за рукав собравшегося было сделать шаг Суйгецу.

— Какие у вас претензии к Акацуки? — по возможности ровно и уверенно спросила она.

Джинчурики посмотрел на неё очень серьёзно и вновь ответил рифмой: