Lutea - Два мира. Том 1 [СИ]

— Очень надеюсь, что вы не правы в этом, капитан, — проговорил Ранка хриплым голосом.

«Дурак ты! Неужели по-твоему лучше, если Какаши утащили в какое-нибудь убежище Акацуки для допроса с пристрастием?»

Следующие дни не принесли никаких утешительных вестей. Помещение подпольного морга, в который нагрянула команда Анко, было заброшено; на то, чтобы найти новое место его дислокации, ушло целых два дня, но даже когда он был обнаружен, оказалось, что владелец совсем запустил дела. Находясь в запое уже добрых полгода, он не поддерживал связь с другими учреждениями торговли головами, поэтому не располагал информацией, кто был схвачен и убит нукенинами в последнее время. Раздражённая этим сверх всякой меры, Анко повела команду в Страну Звука, надеясь получить необходимую информацию там.

Стоит сказать, что не только с поиском Какаши дела обстояли скверно. Анко вообще начинала думать, что её отряд преследует злой рок: стоило им ухватиться за ниточку, способную привести их, как казалось, к Кабуто, она тут же рассыпалась в прах или же заводила в тупик. После того, как его видели неподалёку от Югакуре, Кабуто как в воду канул, и никто: ни чёрные дельцы, ни лучшие информаторы — не мог сказать, где он и что делает.

Об Акацуки тоже никто не мог сообщить ничего определённого. Поговаривали, что они лишились своего лидера и теперь таятся, а некоторые даже со всей убеждённостью утверждали, что организация вовсе распалась. Но Анко не верила в это — чутьё подсказывало ей, что Акацуки просто ждут чего-то, какого-то события, которое позволит им выступить в открытую. Исчезновение Наруто, джинчурики Кьюби, затем Джирайи, одного из Легендарных Саннинов Конохи, а теперь вот и Какаши — не могло, просто не могло это быть обычным совпадением, как и не было, на взгляд Анко, ни единой возможности, что это никоим образом не связано с Акацуки.

Картину неудач дополнял Саске. Уже три месяца прошло с тех пор, как он пришил «разлюбимого» Орочимару-сенсея, и с тех пор парень никак не проявил себя.

— Останьтесь в лагере, я схожу осмотрюсь, — сказала Анко товарищам, когда они в один из вечеров устроились на привал в чаще какого-то леса.

Шиноби не сказали ей ничего, но, уходя, Анко чувствовала спиной их взгляды.

Они были обеспокоены. Ни для кого в Конохе не было секретом, что Анко и Какаши дружны, многие даже поговаривали, что эти двое спят вместе, поэтому товарищам нетрудно было догадаться, что пленение Какаши стало для их капитана ощутимым ударом. Однако же для шиноби, тем более находящегося на миссии столь значимой и ответственной, как их, важно не поддаваться эмоциям, ставить задание превыше личных мотивов и интересов.

«Они начали разувериваться в том, что я на это способна, — думала Анко, отходя всё дальше от лагеря. — В последнее время у нас практически нет подвижек ни в чём, а теперь эта история с Какаши… Сейчас они видят во мне не капитана отряда, а простую женщину, у которой захвачен в плен возлюбленный, хотя Какаши вовсе и не мой мужчина. Но им-то невдомёк; они, как все, верят слухам, а слухи упорно приписывают нам с Какаши роман. Мои подчинённые думают, что я из-за своих переживаний не могу сосредоточиться на миссии, и их уверенность в этом будет только расти с каждым новым проколом, с каждой потерянной зацепкой. Если я в ближайшее время не найду что-то стоящее, ребята вполне могут и сместить меня с командования».

Допустить этого Анко ни в коем случае не могла. «Нервный срыв на почве любви во время задания» — самое худшее, что могут написать в личном деле любой куноичи. Это вмиг перечеркнёт все заслуги Анко, перечеркнёт те почти уже шесть с половиной сотен безукоризненно проведённых миссий, надолго опустив её к чему-нибудь типа приёма экзаменов на чунина или сопровождения чванливых феодалов мелких стран в их путешествиях… Нет, ей срочно нужен план!

Шорох в кустах моментально привлёк внимание. Резко выхватив кунай, Анко метнула его в сторону подозрительного звука. Раздалось громкое шипение, и Анко, подойдя ближе, увидела, что её клинок крепко пригвоздил к дереву извивающуюся в предсмертных конвульсиях небольшую белую змею.

— Упс, — пробормотала Анко, выдёргивая кунай из коры и беря трупик в руки.

Белые змеи до сих пор ассоциировались у неё с учителем. Орочимару рассказывал когда-то, что особи такого окраса очень редки, потому-то он так дорожил белой змеиной кожей, хранившейся у него много лет в специальном стеклянном контейнере. Так что теперь, держа в руках это тельце, Анко вдруг почувствовала себя крайне неловко, будто лишила мир чего-то уникального, какого-то чуда. «Это всего лишь змея», — одёрнула себя Анко. Она уже готова была положить трупик в карман, чтобы позже снять кожу и по возвращении в Коноху отнести в террариум, как вдруг змея извернулась и, больно укусив куноичи за палец, выскользнула из её рук.

— Вот зараза! — проворчала Анко, стараясь по возможности быстро отсосать яд из раны. Конечно, в её теле имелись антитела ко многим ядам, в том числе и животным, но лучше всё же перестраховаться.

Опустив взгляд в траву, туда, где скрылась, ускользнув от неё, змея, Анко вдруг заметила среди палой листвы странный блеск. Всё ещё держа палец во рту, она присела на корточки рядом с тем местом и, осторожно протянув здоровую руку, извлекла из-под низко сомкнутых ветвей можжевельника какой-то предмет. Присмотревшись получше, Анко поняла, что это красивая и до жути реалистичная, выполненная из серебра увеличенная копия скорпиона.

«Это что ещё такое?» — растерянно подумала Анко, ставя фигурку на ладонь и осторожно касаясь её головы указательным пальцем. Серебряные челюсти тут же пришли в движение — и скорпион, стремительно подавшись вперёд, впился жвалами в ранее уже пострадавший от змеиного укуса палец. Анко вздрогнула, почувствовав, что эта штуковина сосёт из неё кровь.

— Чёрт возьми! — Анко резко отдёрнула руку и уже собиралась сбросить непонятную вещицу, но та проворно перебежала с ладони на её запястье и обхватила его тремя парами ножек. Анко попробовала разжать их хватку, но штуковина держалась на её руке ох как крепко; потянув фигурку за хвост, Митараши вскоре сдалась, понимая, что скорее оторвёт себе такими темпами руку, и с отчаянной злостью воскликнула: — Да отцепись же ты от меня!

И тут скорпион, к огромному её удивлению, подчинился: серебряные ножки разжались, и Анко поспешила стряхнуть с себя подозрительную вещицу. Отлетев обратно в кусты, фигурка не спеша поднялась на ноги; походила она в этот момент на домашнего питомца, беспричинно ударенного хозяином.

Заворожённая и даже, что уж скрывать, немного напуганная тем, как легко и быстро, точно живой, двигается выполненный из серебра предмет, Анко сделала шаг назад. Скорпион, наоборот, подался вперёд.