Антон Орлов - Золото Ларвезы

Лекарка окликнула их с Хантре, велела перенести Нинодию. Та пришла в себя и просила «хоть глоточек винишечка».

– Нужна кормилица, – бросила Ринальва Тейзургу.

Даже тот принял ее властный тон, как должное.

Хеледика рассказывала, как они весной сбежали из Аленды – их унес на себе Дохрау, и Кем порой думал: жаль, его там не было, вот бы тоже разок прокатиться на спине у Северного Пса… А теперь его желание сбылось. Уселись верхом, друг за другом. Ему велели присматривать за Нинодией, а Лису положили в тряпичную люльку для переноски детей, которую сноровисто примотала к своему телу лекарка.

Кем приготовился к болтанке, но они двигались плавно, несмотря на ураганную скорость. Одной рукой он обхватил сидевшую впереди пассажирку, другой вцепился в космы мягкой шерсти. Внизу проносились верхушки елок, лиственниц, сосен вперемежку с зелеными, хотя и присыпанными снегом кронами лиственных деревьев. Мелькнула группа всадников, которые придержали лошадей и смотрели в их сторону.

– Мы для них выглядим, как низко летящее облако, – сказал Хантре. – Если подняться выше, будет интересней, но там холодно.

Раскисшие сугробы остались позади. Под ними сменяли друг друга поля, крыши, дороги, потом засверкала серебром большая река, и Кемурт понял, что это Бегона, по которой проходит граница. Снова перелески, деревни, поля, огороды – но это уже другая страна.

Море черепичных крыш с флюгерами и кирпичными трубами. Дохрау опустился на мостовую. Теперь он со своими пассажирами уже не притворялся облаком, и на них уставились прохожие.

– Нинодии помогите, – распорядилась Ринальва.

– Это же не Аленда? – пробормотал Кемурт, озираясь.

Стоял он нетвердо, голова кружилась. Нинодия мешком повисла на руках у них с Хантре и уселась на тротуар, но тут из дверей ближайшего здания выскочили двое милосердников с носилками, подхватили ее, бегом унесли внутрь.

– Паяна, столица доброжителей, с которой у меня связано множество воспоминаний, в том числе интимного характера, – ностальгическим тоном произнес Эдмар. – Дальше поездом.

– Это ничего, что мы в Молоне?

– Кем, а что тебя пугает? Доброжители не кусаются. Хотя, конечно, некоторые из них, в определенных пикантных ситуациях… Когда я зарабатывал здесь на еду для нас с Зинтой, со мной всякое бывало. Но что касается большой политики, Лярана с этой благословенной страной не ссорилась. В свое время я отсюда сбежал, но законов не нарушал, меня ни разу не поймали ни на чем противозаконном.

Дохрау уже умчался, словно его здесь и не было.

Через толпу любопытных к ним пробился полицейский в фуражке с кокардой. Тейзург, улыбаясь, представился.

– Добрые гости, вы можете остановиться в «Старой груше», а я незамедлительно доложу о вас доброму начальству. Гостиница в конце улицы – видите вывеску? С каждого из вас причитается гостевая пошлина, постановление Совета Попечителей Молоны за номером четыреста двадцать семь дробь три.

– О, никаких возражений, – покладисто улыбнулся Эдмар.

По дороге к «Старой груше» Кем отметил, что люди здесь одеты попроще, чем в Ларвезе или в Овдабе, а улица выглядит слишком провинциально для столицы. Но, наверное, в Паяне есть и более фешенебельные улицы.

Они провели здесь четыре дня. Тейзург пропадал на официальных встречах и, кажется, был доволен. Кемурт и Хантре бродили по городу – раньше ни тот, ни другой не бывали в Молоне. Однажды Кем попросил Хантре проводить его через Нижний мир в Абенгарт, чтобы навестить деда с бабушкой, и наконец-то повидался с ними после долгого перерыва.

– С «Солнечным проводником» ты и сам мог бы туда прогуляться, – обронил узнавший об этом Эдмар. – У тебя для этого есть и артефакты, и знания… Не хватает только чуть-чуть смелости.

Он промолчал. В Хиале он не был уверен в своих силах, и вряд ли дошел бы куда-нибудь в одиночку.

За день до отъезда он подслушал разговор магов через стенку номера. В «Старой груше» селился народ скромного достатка, но Тейзург хотел быть поближе к Лисе, поэтому не стал искать другую гостиницу. Внутренние перегородки – фанера, оклеенная обоями: считается, что у доброжителей не должно быть секретов друг от друга. Впрочем, маги наверняка приняли меры, чтобы кроме Кемурта их никто не услышал.

– Вечером собираюсь нанести визит главе гильдии паянских контрабандистов. Ты ведь знаешь, кто он такой и что меня с ним связывает…

Кем не разобрал, что Хантре процедил в ответ. Эдмар рассмеялся:

– Позволь считать это проявлением ревности?

– Да делай что хочешь, только совсем не обязательно держать меня в курсе. Надоело уже.

– Но ты так забавно реагируешь… Главное, что мне не надоело. Мы с тобой нередко друг друга бесим, и это так восхитительно… О, я тебе еще самого главного не сказал: Лисичка – маг-перевертыш. Сегодня утром дежурная милосердница обнаружила вместо человеческого детеныша лисенка с серебристо-серой шерсткой. Побежали за Ринальвой, и та догадалась сразу же послать мыслевесть мне.

– Так вот в чем дело… Зимой я встретил Нинодию у Зинты и видел картинку – как будто она нянчит щенка вместо ребенка. Я тогда решил, что ребенок, скорее всего, погибнет, а она после этого сойдет с ума. Если б сразу подумал о том, что возможны другие варианты…

– Прелесть, особенно с учетом того, что ты сам маг-перевертыш. Нет бы мне рассказал, я бы объяснил. А Лисичку я украду, это решено. Увезу в Лярану. У меня на нее больше прав, чем у кого бы то ни было.

– Красть-то зачем? Возьми Нинодию с собой. Заодно будет у тебя благодарная аудитория взамен Шныря. Лис ценил ее, как собеседницу, всегда готовую выслушать любой треп.

– М-м… Возможно, ты и прав, я подумаю. Но по поводу ее алкоголизма и клептомании придется что-то делать. Ринальва жаловалась, что она уже успела прибрать к рукам три чайных ложки, пинцет и чужую гребенку. Правда, когда ее приперли к стенке, без возражений отдала награбленное. И вдобавок за спиной у милосердницы оприходовала пузырек спиртовой настойки, предназначенной для другой пациентки. Как подумаю, что будет твориться в ляранском дворце с ее участием… Истинный ужас, согласись. Но, наверное, это будет весело.

– Ну, хотя бы из этих соображений. Какой бы ни была Нинодия, не надо их разлучать. Для Лисы так будет лучше.

После паузы Тейзург сказал:

– Уму непостижимо, почему Лис не вырвался на волю. Он ведь мог переиграть… До самого последнего момента мог, но не воспользовался этой возможностью. Что ж, когда-то я и сам через это прошел, хотя не помню, как это было. И вряд ли рядом со мной был опытный наставник, Лисичке повезло больше.

– Что за возможность?

– Судя по тому, что ты слегка побледнел – не отпирайся, заметно – ты уже уловил, что это довольно жестокая возможность. Демон мог прогрызть выход наружу, после чего снова принял бы свой истинный облик, ничего не утратив. Такие инциденты известны. А Серебряный Лис не стал этого делать, вот что поразительно…