Марцин Гузек - Застава на окраине Империи. Командория 54 [litres]

– Да, но… Ты хочешь сказать, что если бы Ульгар был принявшим уже присягу Серым Стражником, а ситуация была бы ровно такой же – то ты бы настаивал на выполнении Закона Мести?

Дункан обернулся и посмотрел Люциусу прямо в глаза.

– Мне бы это не доставило удовольствия, но Закон Мести не знает исключений. Это наша привилегия и наша обязанность. И да, это значит, что если бы Ульгар носил Серый Плащ, то я лично отрубил бы голову девке, которая его убила. И любому, кто встал бы на дороге. И того же я ожидаю от каждого из вас. И если ты к этому не готов, Люциус, то лучше подумай еще раз, хочешь ли ты здесь быть. Потому что, поверь мне, Серая Стража заставляет пачкать руки. Всех нас заставляет, и гораздо чаще, чем мы хотели бы.

– Как у вас с консуммацией? – спросил Эдвин с понимающей усмешкой.

– Мы же обедали перед тем, как выехать в патруль, – ответил Люциус растерянно. – Ты же сам при этом был.

– Я так думаю, что он не про консумацию, а про консуммацию, – пояснила Амелия, перехватывая поводья. Кони, тянущие ее телегу, медленно шли по усыпанному листьями тракту, возвращаясь отлично известной дорогой домой.

– А, так ты о… А, действительно… – Монах отчаянно покраснел.

– Во-первых, не твое это дело, а во-вторых, мы не пара. Я просто беру у него книжки почитать, – отрезала Амелия.

Эдвин, несмотря на это, едко усмехнулся. Они с Люциусом ехали по разным сторонам телеги. Теоретически это был патруль, практически больше смахивало на эскорт.

– Ну да, берешь книжки. Каждую неделю. Вот уже месяц. Скоро у тебя кончатся поводы, чтобы заезжать к нам в гости. Ты меня не убедишь, что способна прочитать их все так быстро. И ладно бы еще это была поэзия, но смотри – вон тот фолиант, он о грибах. О грибах!

– Я очень быстро читаю.

– Ясно… Так, вообще говоря, каким чудом ты в принципе умеешь читать?

– Я же тебе говорил… – поспешил объяснить Люциус.

– Нет. То, что ты мне говорил, это была какая-то мутная история про дочь писца, которую она тебе скормила. Я спрашиваю о правде.

– А почему это вообще тебя интересует? – спросила девушка.

– Потому что Люциус для меня как младший брат. С небольшой задержкой развития. Чувствую настоятельную потребность опекать его и следить, чтоб никто не воспользовался его наивностью.

– Честно говоря, из вас двоих ты более кажешься требующим опеки.

– Это предложение? – Губы барда искривились в нечестивой улыбке.

Желто-красный лист упал с ближнего дерева, секунду танцевал на ветру, потом грациозно опустился на тракт. Буквально следом за ним в то же место с куда меньшей грацией приземлилась куча лошадиного навоза. Люциус кашлянул.

– Господа! Господа! – раздался крик. Это Хелиер, один из охотников, живущих в округе, мчался по тракту в их сторону. Он остановил коня прямо перед телегой Амелии. – Я еду из Рубежницы. Мы нашли всадника, был тяжело ранен, еле живой. Вез на коне мальчика.

– И что?

– И у него были перстень и Серый Плащ.

Дункан присмотрелся к железному перстню с изображением росомахи.

– Номад, – сказал он.

– Не знаю, господин, он без сознания был, когда мы его нашли. Не представился. – Имя невысокого охотника командиру рекрутов никак не удавалось запомнить.

– Это не имя, это принадлежность, – пояснил Люциус. – Означает, что этот человек не относился ни к какой командории.

Они стояли перед старой, разваливающейся хатой где-то на околице Рубежницы, самой крохотной деревни в округе. Ведущая сюда лесная дорожка была изобилующей поворотами и не особо ухоженной. В это время года местами превращалась в грязевую ловушку.

У цели их маршрута Серых Стражников встретили любопытные взгляды. Патрули редко добирались сюда. Собственно, сюда вообще мало кто когда-либо добирался. Несколько живущих тут семей были на полном самообеспечении, отказываясь от любой помощи. Чаще всего даже открыто против нее возражали. Сам Дункан до этого был тут всего один раз, в самом начале, на следующий день после прибытия в командорию. Местные угостили их с Олафом обедом, вежливо поговорили, а потом дали понять, что их лучше оставить в покое.

На самом деле единственным, что Дункан крепко запомнил с того визита, был вид на восток от поселения. Рубежница лежала на краю Великой Чащи, древней границы Империи. Перед Катастрофой гигантские деревья выжигались при помощи Легионов, шаг за шагом граница цивилизации двигалась на восток. Даже сейчас, спустя век, невооруженным глазом было видно, как далеко смогли дойти тогда люди. Обычный лес уступал там место стене деревьев невероятных размеров.

– Пойдемте, господа, он внутри, – пригласил хозяин. – Перебинтовали мы его как смогли, но он так-то уже был перебинтован. Видимо, сам себе повязку наложил. Хуже с мальчиком, он молчит, и даже притронуться к себе не дает.

Дункан, Люциус, Эдвин и Олаф вошли внутрь, Магнус и Кассандра остались при конях и повозке.

– Нашли мы его к югу от деревни. Конь нес его и мальчика, но он сам уже был без сознания. Вещи его мы сложили там, на столе. – Хозяин минуту как бы колебался, потом понизил голос. – Господа, кажется, что он из Чащи выехал.

– Из Чащи? – удивился Монах.

– Ну да, с востока. От дьяволов, что там живут…

– Спасибо за помощь, – прервал командир рекрутов. – Сейчас перевяжем его, погрузим на телегу, и нас уже тут нет.

Хозяин поклонился и вышел.

– От дьяволов с востока? – Эдвина явно это позабавило.

– Маркус, – сказал Олаф, взглянув на раненого.

Лежащему на земле мужчине на глаз было около тридцати. Его кожа была необычно белой и покрытой невероятным количеством волос. Лицо почти терялось за густой бородой, а волосы доходили до середины спины.

– Маркус? Маркус Следопыт? – Дункан не сдержал изумления.

– Да, так его тоже зовут. Что с ним?

– Колотая рана, видимо, от стрелы, – сказал Люциус, присматриваясь к ранам Номада. – Следов заражения я не вижу, но крови он потерял много. Сердце еле бьется. Нужны будут лекарства, и быстро.

– Позови Магнуса и перенесите его в повозку, – прозвучала команда. – Есть в его вещах что-то интересное?

Шутник высыпал на стол содержимое кожаной сумки.

– Оселок для меча, иголки с нитками, немного запасов приправы, засушенные части разных зверей. Какие-то странно выглядящие костяные амулеты, человеческое ухо… Этот парень точно на нашей стороне?

– Есть какие-то бумаги?

– Хмм, тут что-то есть. – Бард развернул небольшой свиток бумаги. – Не знаю, что за алфавит. Выглядит, как какие-то руны, или…

Олаф выхватил у него листок. Мгновение вчитывался, потом перевел взгляд на забившегося в угол комнаты ребенка. Мальчик был истощенный и очень невысокий, выглядел на четыре-пять лет. С того момента, как они вошли в хату, не двигался, явно стараясь остаться незамеченным под огромным, многократно латанным плащом, очевидно принадлежащим Маркусу.