Мара Вульф - Гнев ангелов

Люц притягивает меня к себе и целует меня.

– Я знаю это, – говорит он в мои губы. – В тебе нет ни капли лжи.

Я прижимаюсь к нему и надеюсь, что он продолжит так думать, когда узнает мою тайну.

Два часа спустя мы с Наамой и Сэмом идем по пиацетте. Я пошла к ней, чтобы утешить ее, а она настояла на том, чтобы сопроводить меня к брату и сестре. Я не могла отказать ей в этом, потому что, думаю, она просто хотела оказаться в месте, напоминающем ей об Алессио. Ее лицо кажется словно замороженным. Еще вчера она была такой счастливой. Алессио пожертвовал собой ради нее, и это, наверное, худшее. Человек спас ее и отдал за нее свою жизнь. Все, что осталось от карнавала, было убрано с площади. Сейчас и не скажешь, что венецианцы праздновали здесь вчера. Нигде не осталось следов взрыва. Только за стенами пирса сияет что-то яркое. Только подойдя ближе, я могу разглядеть, что это. Кто-то оставил там цветы. Я беру Нааму за руку, а Сэм обнимает ее. Еще несколько минут мы молча смотрим на воду лагуны. Я не могу остановить слез, а Наама берет цветок в руку, целует его и бросает в воду. Качающиеся волны уносят его прочь.

– Пойдемте, – говорит Сэм после того, как цветок исчез из поля нашего зрения. Ему не нравится, что я нахожусь на улице без защиты. И это при том, что в небе летают ангелы-воины пятого небесного двора. Люц настоял на этом, когда я отказалась идти в библиотеку со свитой из нескольких ангелов. Он боится за меня и не только из-за того, что я ценный ключ.

Я стучу в дверь библиотеки, и стук дверного молотка делает ситуацию еще более нереальной. Алессио больше никогда не откроет мне. Какое-то время спустя Феникс открывает дверь.

Он суровым взглядом рассматривает Сэма и Нааму.

– Как дела у Тициана? – спрашиваю я. Мне надо было сразу же прийти к ним вчера. Эта ситуация все же непростая. Сэм не знает ничего о Стар, и я не знаю, как мне объяснить ее присутствие.

– Все так, как может быть в такой день. Он сидит в читальном зале. Я не стал отправлять его в школу сегодня.

– Можно мне к нему?

Феникс кивает.

– Он должен остаться снаружи. – Его взгляд впивается в Сэма, и, как мне кажется, он был готов вступить в схватку с ангелом, чтобы тот держался подальше от Стар. – Я не хочу, чтобы он заходил к нам в дом.

– А мне нельзя спускать глаз с Мун. Мне очень жаль, что все это случилось, жаль, что вам пришлось пережить все это, но Мун слишком ценна для нас. С ней ничего не должно произойти.

На мгновение мне кажется, что Феникс сейчас бросится на него. Я кладу руку на предплечье Сэма.

– Просто подожди здесь. Читальный зал прямо над нами. Со мной ничего не случится.

К моему удивлению, он кивает.

– Ты можешь отвести Нааму в комнату Алессио? – обращаюсь я к Фениксу. – Ей бы хотелось попрощаться с ним.

Его взгляд смягчается. Интересно, Алессио рассказывал ему о том, как важна для него Наама? Наверняка. Я завидую Фениксу, ведь он проводил последние несколько недель с моими братом, сестрой и лучшим другом. У меня были только недолгие мгновения, когда он приходил к нам во Дворец дожей. Никто не вернет мне потерянное время, которое я могла провести с ним. Я бегу в читальный зал и брожу мимо рядов. Стар где-то спряталась, но я не хочу звать ее, потому что Сэм может меня услышать. Я нахожу ее, пройдя на две комнаты дальше. Она наклонилась над своей книгой, а шелковые волосы падают ей на плечи. Тициан сидит рядом с ней, погруженный в чтение. По крайней мере, он делает вид. На самом деле он просто уставился в одну точку перед собой. Его глаза все еще опухшие от слез. Они оба замечают меня лишь тогда, когда я кладу руку на спину Стар. Тициан вскакивает с места и бежит обниматься со мной. Я крепко прижимаю его к себе и погружаю лицо в его волосы. Стар медленно поворачивается к нам. Скорбь охватила все ее тело, и она обнимает себя руками так, будто боится, что вот-вот сломается. Я протягиваю руку к ней, и мы обнимаемся все вместе. Я шепчу успокаивающие слова на ухо своей сестры и глажу Тициана по волосам. Мы потеряли столько всего, но мы все еще есть друг у друга. Это почти чудо.

Я не знаю, как долго мы стоим, обнявшись, и отпускаем друг друга лишь тогда, когда кто-то позади нас кашляет. Я встаю перед Стар, загораживая ее.

– Ты не должна быть здесь одна, – говорит Люц, серьезно разглядывая меня. Видимо, Сэм впустил его сюда. Почему он пошел за нами? Меня охватывает страх. Что мне делать? Лгать ему?

На самом деле у меня больше не осталось выбора. Я должна рассказать ему о Стар и молить о пощаде. Я не хочу ничего от него скрывать, точно не после вчерашней ночи. Я медленно отхожу в сторону, и его взгляд падает на мою сестру.

– Это моя сестра-близнец Стар, – тихо объясняю я. – Мне надо было уже давно рассказать тебе о ней. Мне очень жаль. Я хотела защитить ее и соврала тебе. Она не умерла. Мы прятали ее здесь. Извини.

Люцифер не отвечает мне. Я вижу на его лице самые разные эмоции. Он смотрит на меня, и я замечаю в его глазах ужас. Что-то в нем изменилось, он напрягается и сглатывает. Вся мягкость куда-то исчезает.

– Люц, – я кладу руку на его предплечье. – Ты должен понять меня. Я прятала ее, потому что не хотела, чтобы с ней что-то произошло. Она немая, но понимает все, что ты говоришь. Она не такая, как остальные люди. Она особенная.

Он не реагирует на мои слова, а только смотрит в глаза Стар. Ее глаза округляются, и скорбь куда-то исчезает. Люц улыбается моей сестре так, как он еще никогда мне не улыбался. Он будто увидел кого-то родного, в его взгляде облегчение и бесконечная любовь. Они оба общаются друг с другом, им даже не нужны жесты. Он читает ее мысли? Знает ли он о том, что она чувствует? Блеск в его глазах ледяной рукой хватает мое сердце. Ни Тициан, ни Сэм, стоящий позади Люцифера и тоже уставившийся на Стар, ничего не говорят. Ангел смотрит на сестру не таким влюбленным взглядом, как Люц, но так, будто она ответ на все его молитвы. Люцифер делает еще один шаг в ее сторону и кладет руку на ее щеку.

– Я нашел тебя, – с благоговением говорит он. – Я уже и не надеялся.

«Я ждала тебя здесь», – отвечает моя сестра жестами так, словно она прекрасно понимает, что он имеет в виду. Мне становится еще холоднее, когда лицо Люцифера сияет. Как будто свет изнутри выбрался наружу. Он выглядит таким счастливым и свободным, как никогда раньше. В наши самые интимные моменты он не выглядел таким расслабленным. Кажется, что Стар этими четырьмя словами сняла тяжелый груз с его плеч.

Я моргаю, пытаясь упорядочить свои мысли и понять, что происходит в данный момент. Но мне в голову не приходит ни одной идеи. Я никогда не верила в феномен любви с первого взгляда и не думала об этом, но сейчас я вижу явное доказательство того, что она существует.