Сергей Лысак - Наследник Барбароссы [litres]

Убивать сразу этого злостного нарушителя воинской дисциплины Иван не стал. Надо сначала узнать как можно больше. Араб, разбуженный самым беспардонным образом, не успел что-либо сделать, сразу же попав под влияние «чар» характерника. Иван действовал предельно жестко, буквально сминая волю противника и проникая в его душу. Вскоре он знал все о системе охраны и очень многое о крепости вообще. Поэтому со спокойной совестью отправил любителя спать на посту на встречу с Аллахом, а скорее всего с иблисом, и, вытерев кинжал о его одежду, отправился дальше, обходя крепостные стены по периметру. В смене было восемь часовых. И что его очень удивило, не спали всего трое – из новобранцев. «Ветераны» же предпочли крепкий и здоровый сон, велев «молодым» бдить в оба и разбудить в случае чего. Поскольку отвлекаться на получение свежей информации более не требовалось, Иван быстро покончил со всеми и внимательно осмотрел сверху двор крепости. Возле ворот находятся двое, причем не спят, хотя и развалились на лавочке, болтая о чем-то. Но им не видно, что творится на стенах. И если нет ничего подозрительного, то они тревогу не поднимут. У них свой пост, который нельзя покидать. Ладно, живите, правоверные. Считайте, что сегодня вам очень повезло…

Вернувшись к тому месту, где поднялся на стену, Иван еще раз проверил окружающую обстановку и, только убедившись, что все спокойно, подал условный сигнал, забравшись на парапет. В этом случае его хорошо было видно снизу на фоне ясного звездного неба, именно поэтому отказались от всякого рода световых сигналов фонарем или факелом. Огонь на стене ночью далеко виден и может привлечь внимание.

Первым на стену поднялся Давут, едва не столкнувшись лицом к лицу с Иваном, который сразу предупредил:

– Тихо!!! На стене все чисто, но во дворе возле ворот двое. Сюда они не сунутся, но если что-то заподозрят, то могут поднять остальных.

– Ну, Хасан!!! До последнего момента сомневался… Мы начинаем, а ты гляди по сторонам…

Разведчики быстро один за другим оказались на стене и сразу же распределились вдоль батареи пушек. Не теряя времени, стали устанавливать на стволы хитрые приспособления, разработанные Давутом и спешным порядком изготовленные умелым кузнецом в Беджайе, которому хорошо заплатили, но не стали посвящать в подробности. Устройство представляло собой захват, надевающийся на ствол пушки, и ворот, с помощью которого можно было вогнать «ёрш» – специальную металлическую пробку в запальное отверстие, приведя пушку в небоеспособное состояние. Конечно, времени это занимало несколько больше, чем простое махание молотком, но позволяло заклепать орудие практически бесшумно, что в данном случае и требовалось. Еще одной новинкой в этом деле, предложенной Давутом, было то, что «ёрш» в каждую пушку забивался не один, а два. Ради чего другим кузнецом были изготовлены специальные «ерши» новой конструкции. Они вводились в запальное отверстие один за другим, и благодаря особой форме, второй «ерш» по мере вхождения в ствол все больше расклинивал первый, который заклепывал орудие намертво. Янычары из отряда Давута, ознакомленные с новинками, оценили идею и сразу же опробовали на сильно поврежденных в бою пушках, не подлежащих восстановлению и любезно выделенных адмиралом для такого издевательства. Результат превзошел все ожидания. Теперь осталось довести идею до практического применения. Чем новоявленные морские пехотинцы и занялись, разбившись на пары, каждая из которых занималась одной пушкой, начав с самых крупных, направленных в сторону моря. Выполнив задуманное, переходили к следующей пушке. Все проходило быстро, без суеты и в полной тишине. Иван в этом участия не принимал, сосредоточившись на наблюдении за окружающей обстановкой. Но все было тихо. Гарнизон спал, а часовые возле ворот сюда не заглядывали.

Когда работа близилась к завершению – осталось всего четыре пушки на тыловой – западной стене, Иван уловил какое-то возмущение внизу. Вскоре его подозрения подтвердились – кто-то поднимался на стены. Но для смены часовых еще рано, да и человек всего один. Скорее всего, начальству не спится, вот и решило проверить, как служивые относятся к своим обязанностям. Предупредив остальных и велев спрятаться за пушками и ни в коем случае не высовываться, Иван тоже нырнул за пушку, чтобы скрыть от всех свое «исчезновение». Деваться было некуда, приходилось рисковать. Вот послышались тихие шаги, и на лестнице показался человек в европейской одежде. Все ясно, начальство пожаловало. Из памяти часового Иван знал, что это заместитель коменданта – француз Луи Буржа из наемников. Личность очень въедливая и старающаяся поддерживать дисциплину всеми доступными способами. И поскольку крадется, стараясь соблюдать тишину, очевидно, хочет поймать свое «воинство» на месте преступления. Увы, иногда лучше этого не делать. Ибо может плохо кончиться…

Едва месье Буржа поднялся на стену и стал крутить головой, не увидев часовых, Иван тут же стал внушать ему желание не шуметь, а поймать негодяев с поличным. А утром, после доклада коменданту о случившемся, устроить показательную порку виновников в назидание всем остальным. Чем месье Буржа и занялся, осторожно направившись к угловой башне, надеясь поймать там злостного нарушителя дисциплины. Группа разведчиков осталась в другой стороне, поэтому обнаружить их француз пока что не мог. Нужно было, чтобы ретивый служака отошел подальше от лестницы и исчез из поля зрения часовых у ворот. Еще несколько шагов, и тянуть дальше Иван не стал. Он следовал за Буржа, скрытый отводом глаз. И едва они оказались в непросматриваемой зоне, парализовал волю наемника и ударил кинжалом. После чего не дал ему упасть, а подхватив тело, осторожно уложил его тут же на месте. Убрав отвод глаз, медленно встал над телом, появляясь таким образом перед разведчиками. «Чудес» должно быть в меру, а то появится много глупых вопросов. Внимательно прислушался, но больше ничего опасного не обнаружил. Часовые внизу ничего не заметили. Но также он понял, что это видели некоторые из разведчиков, чьи эмоции сейчас били через край, и он легко ощущал их. Неудивительно, никто не ожидал такого результата. Но они были довольно далеко и не смогли ничего толком рассмотреть в темноте. Кроме Давута, оказавшегося ближе всех. И несмотря на запрет, внимательно наблюдавшего за происходящим, воспользовавшись своей удобной позицией за пушкой. До Ивана донесся его шепот, который невозможно было бы услышать, если бы он не находился в состоянии «хара».

– О, Аллах, всемилостивейший и милосердный!!! Так ты демон!!! Демон в обличье мальчишки!!!

Иван усмехнулся. Давут сам подсказал решение проблемы. Надо что-то с ним решать… Слишком этот молодой да ранний янычарский офицер умный и наблюдательный, а потому опасен. Он считает Хасана демоном? Пусть считает. Но только если будет молчать . В противном случае…