Роман Седов - Про Кощея

Смерть в игле

— А ежели так? — захихикал Идолище Поганое, — Смерть в иглу, а иглу ту на дно океяна?

Кощей задумчиво хрустел костями.

— Да ни в жизнь никто не догадается, — Идолище продолжал сметать со стола угощения, — Где это видано вообще, смерть в игле?

Кощей протянул руку к кубку, и тот сразу же наполнился вином.

— А ежели Богатырь какой с рыбою договорится? — он пригубил напиток, поморщился и вино сразу же сменилось молоком.

— Что ты, отец, что ты! — Идолище выглядел крайне возмущённым, — Да кто ж супротив тебя…

— Тихо! — Кощей вскинул руку вверх и Идолище замолчал. Еда на столе начала потихоньку исчезать.

Кощей встал со стула, заложил руки за спину и неспешно зашагал по залу.

— Я вот и думаю, понимаешь. Додумается Богатырь с рыбами договориться, али нет?

Идолище подавился вином.

— Не понимаю я тебя, Кощей. Ты чего, хочешь, чтобы нашёл он твою смерть что ли? Ты мухоморов объелся?

Кощей еле заметно улыбнулся сухими губами.

— Разумеется. Просто смерти моей в той игле и не будет.

Идолище смотрел на Кощея непонимающими глазами и жевал воздух. Кощей вздохнул, щёлкнул пальцами, и перед тем возникло блюдо с жареным поросёнком.

— Объясняю. Каждый раз, когда я задумываю сотворить зло, всегда находится Богатырь, который приходит, мешает моим планам, стучит по голове и запирает в какой-нибудь темнице. Ну надоело, понимаешь? Убить меня не могут, я же бессмертный. Вот и держат. А там даже книжки нет, сидишь, как дурак.

— И что ты хочешь сделать? — Идолище поднял блюдо с поросёнком и высыпал всё себе в рот.

— Хочу слух пустить, мол, есть у Кощея смерть. А чтобы все в это поверили, нужно придумать, где она спрятана. Да хорошо спрятана! Чтоб даже сомнений ни у кого не возникло! Идея с иглой хороша, но океян? Богатыри, конечно, сильные, но умом то особым не отличаются.

— Ну а если так, — Идолище дожевал поросёнка и плотоядно поглядывал на само блюдо, — Игла в яйце, а яйцо то в курятнике?

Кощей закатил глаза.

— Сколько на Руси курятников? Да он пока все обойдёт… Нет, нет, нужно что-то проще.

— Ну и пусть ходит всю жизнь, ищет. Тебе то что?

— А если повезёт ему? Если раньше найдёт? Мне что, сидеть трястись, придёт или не придёт?

Идолище задумался.

— Тогда так. Закопаем яйцо под деревом, на острове среди океяна, а?

Кощей поскрёб сухой подбородок.

— Уже лучше. Но, всё-таки, слишком просто, понимаешь? Засмеют же меня все, скажут, смерть так просто спрятал, совсем из ума выжил старик. О! Мы это яйцо в утку засунем.

— В утку? — Идолище заржал так, что задрожали стены, — А утку куда прикажешь засунуть? Может в корову?

— В зайца, — серьёзно ответил Кощей, — Утку мы засунем в зайца, а того в сундук. А сундук под дубом закопаем на острове. На Буяне, например.

Идолище просмеялся, выхлебал бутыль вина и посмотрел на Кощея снисходительным взглядом.

— Звучит совершенно по-дурацки.

— Да! — воодушевлённо заговорил Кощей, — Но в этом то и дело, понимаешь? Никому даже в голову не придёт, вот увидишь, что такой идиотизм может быть неправдой. Найдут сундук, зайца, утку, яйцо и иглу. Сломают, я для вида поохаю и всё! Решат, что я мёртв и ходить ко мне перестанут.

Идолище задумался.

— Ты умней, тебе видней, — он хохотнул, — А как заставить всех поверить, что это правда?

— Очень просто, Идолюшка. Ты сейчас, сразу же отправишься к Бабе-Яге. Напьёшься с ней вина, да так, чтобы пол плясать начал, понимаешь? И скажешь ей, под большим секретом, что так, мол, и так, старушка, вот де что Кощей удумал. Понял?

— А с чего ты взял, что она другим расскажет?

— Расскажет. Я её лет 300 назад на свидание пригласил, да не пришёл. Не специально, конечно, ко мне Моревна пожаловала. Да вот Яга до сих пор обижается.

— Хорошо, отец, — Идолище Поганое поднялся с лавки, — Сделаю, как сказал ты, но должок за тобой будет.

— Будет, будет, — Кощей хитро улыбался, — Ступай. Не забудь, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, а сундук под дубом на острове Буяне. Не перепутай.

— Служба поддержки сказочных злодеев, — раздалось в трубке, — Меня зовут Любава, чем я могу вам помочь?

— Вы знаете, — заговорил Кощей тихим голосом, — Я, наверное, совсем старый стал.

— В чём это выражается?

— Как бы объяснить. Ну вот у меня есть возможность и средства, чтобы творить злодеяния великие… А не хочется.

— Возможно, у вас синдром профессионального выгорания, — мягко заговорила Любава, — Я могу подсказать вам отличного специалиста…

— И ведь совсем никакого разнообразия, если разобраться, — перебил её Кощей, — Вся жизнь-то, планирование да исполнение. Бывают, конечно, исключения, Богатырь какой придёт, аль ещё кто. В темницу посадят, сидишь, новые злодеяния обдумываешь, злость копишь. Сбегаешь и всё по новой. Над златом чахнешь, опять же, в качестве разнообразия.

Кощей замолчал, тяжело вздыхая.

— Я, кажется, поняла вас, — медленно начала Любава, — Вероятнее всего имеет место быть кризис среднего возраста. Запущенный.

— Да какой же средний возраст, мне восемьсот, я молодой ещё, — вздохнул Кощей, — А моё окружение? Все эти Лешие, Водяные, Яга, Идолище… Да все! Все сказочные злодеи. Мы должны сообща бороться против добра, помогать друг другу. А они что? Чуть только Богатырь по голове стукнет, сразу всё рассказывают: и где смерть моя, да как победить, да где найти. Понимаете?

— Понимаю, — ответила Любава, — Могу предложить вам с друзьями посетить курсы анонимных злодеев, вы сможете пообщаться и высказать друг другу свои недовольства в тёплой, дружеской обстановке.

Кощей грустно рассмеялся.

— Зачем, — отмахнулся он, — Знаю я, в глаза будут о уважении говорить, да верности. Не хочу, Любава, ничего не хочу.

— А вы не пробовали, — неуверенно предложила Любава, — В качестве разнообразия сменить сторону?

— Это как это? — удивился Кощей.

— Ну перейти на сторону добра? Помогать Богатырям, сражаться со злом, даже какое-то время самому побыть Героем. Так сказать, уйти, ненадолго в геройский отпуск?

— Звучит не особо, честно говоря, — сомневался Кощей.

— Да вы подумайте, — воодушевилась Любава, — Сплошные плюсы же. Первое: вы поймёте, насколько отвратительно сражаться за добро и с радостью и новыми силами вернётесь к прежним злодеяниям. А второе: вы можете настучать по голове всем другим злодеям! Понимаете? Вполне официально и без дальнейших обид, вы ведь были за добро.

— Слушайте, — сказал Кощей, — А ведь это отличная идея, Любавушка! Побыть Героем, сражаться бок о бок с Богатырями! Избивать коллег по цеху! Это же ужасно, сражаться за добро! Вы правы! И как я сам не догадался? Займусь немедленно!