Кае де Клиари - Ключ [СИ]

Давным-давно жили-были три маленьких дракончика. Только в те времена жили они не на драконьей горе, а внизу, где много-много зелени, цветов и вкусного мяса, которое бегает, плавает и летает. Дракончики жили очень хорошо. Дни напролёт они плескались в озере, играли в огненные шарики, которые сами же и надували, бегали наперегонки, кувыркались, дурачились и ели всё, что могли поймать!

Но вот однажды, из далёкого-далёкого замка, пришёл к ним злой-презлой рыцарь! Он захотел убить маленьких славных дракончиков, ведь страшные злые рыцари всегда так поступают! Дракончики очень испугались рыцаря и стали думать, как им быть?

Первый дракончик влез на дерево, но рыцарь срубил дерево своим мечом и убил бедного дракончика!

Второй дракончик нырнул в озеро, но рыцарь сел на берегу и стал ждать, когда у дракончика кончится воздух. А когда дракончик всплыл на поверхность воды, рыцарь накинул ему на шею верёвку, вытащил на берег и тоже убил его!

А третий дракончик взмахнул своими маленькими крылышками, раз-другой и взлетел на высокую-высокую каменную гору! Рыцарь долго ждал, когда дракончик слезет с горы, но так и не дождался. Тогда он взял свой большой ужасный меч и стал рубить гору, но меч затупился, и его пришлось выбросить.

Но рыцарь был очень злой и никак не хотел оставить маленького дракончика в покое. Он снял свои доспехи и полез на гору, чтобы достать дракончика! Лез-лез, лез-лез, лез-лез! Дракончик увидел, что рыцарь скоро до него доберётся, очень испугался и ка-ак дохнул на него огнём! Тут рыцарь и свалился с горы, и упал в глубокую-преглубокую пропасть! Упал и разбился насмерть!

Тогда дракончик слетел с горы вниз и съел рыцаря, ведь тот был не только мёртвый, но ещё и жареный!

Мик отложил книгу в сторону и потёр заболевший висок. Вот уже третьи сутки он не вылезал из читального зала Архива Конгресса, где изучал материалы, которые подбирал сам, поскольку помогать ему было некому. Ключ к загадке должен был быть где-то здесь, Мик был в этом уверен. Но, как найти этот ключ, если он скрыт под видом безобидной сказки, (так утверждал Дульери), песенки или чего-то в этом роде. К тому же, неизвестно, какой именно сказки.

Вот эта последняя, например не дала конкретной информации, но озадачила новым вопросом — откуда собственно здесь драконья сказка?

Впрочем, если внимательно посмотреть на то, как изменился мир, который он знал, в котором жил, пусть и, пребывая в беспамятстве, то удивляться нечему! Удивляться можно лишь быстроте, с которой произошли все эти потрясающие перемены.

А началось всё тогда на острове в неизвестном измерении, когда память вернулась к нему, и это вовсе не было здорово. Скорее напоминало снежный сугроб, который внезапно обрушивается с крыши и хоронит зазевавшегося пешехода.

Память начала возвращаться ещё накануне, когда он проснулся в неглубокой луже наполненной благоуханной целебной травой. В течение последующих суток, богатых странными событиями и удивительными знакомствами, память возвращалась постепенно, зато, когда на утро следующего дня он разлепил веки, память решила сыграть с ним новую шутку.

Несколько секунд он смог провести в блаженном беспамятстве, и только удивлялся той пёстрой компании, которая собралась вокруг него, явно ожидая его пробуждения. Там был, например, изумрудно-зелёный дракон, большой, как соборная колокольня, но с очень славной физиономией в огромных очках. С ним резко контрастировал розовый крыс, тоже в очках и с очень умной мордочкой. Третьим в компании был здоровенный чёрный бык, испанской породы, улыбающийся во весь рот. Четвёртый и пятый персонажи смахивали на людей, хоть явно ими не являлись. Это были два каких-то носатых колобка похожих на гигантские картофелины. Они были словно братья-близнецы, но при всей своей похожести выглядели настолько по-разному, что перепутать их мог бы лишь слепой. Эти двое всё время переругивались шёпотом и сжимали кулаки, как будто собирались драться, но пока держали себя в руках.

Мик сел и огляделся, ничего не помня и ничего не понимая. Поодаль стояла ещё одна колоритная пара — огромный, больше первого, бело-золотистый дракон с двумя парами крыльев и высокий, больше двух метров, атлетически сложенный мужчина с совершенно седыми длинными волосами.

Когда они увидели, что Мик проснулся, то приветливо помахали ему руками, а он машинально помахал им в ответ… И тут это случилось!

Он вспомнил всё и сразу, и это было… больно! Мик схватился за голову и, слабо вскрикнув, повалился обратно. Конечно, к нему сразу бросились, сбили с ног обоих колобков, чуть не затоптали профессора Прыска, а самого Мика едва не разорвали на части. Но, в конце концов, всё обошлось, правда, Фиг и Дуля воспользовались всеобщей суматохой, чтобы вцепиться, друг в друга и укатились в заросли чертополоха, но Бык скоро выгнал их оттуда.

Боль ушла, расшатанные нервы успокоились, а дружеская забота оказалась настолько трогательной, что долго хворать было просто неприлично. К тому же Мик прекрасно понимал, чего от него ждут, но едва начал говорить о деле, как на него замахали руками, копытами, лапами и крыльями, после чего вручили новый кусок жареной акулятины.

Когда Мик покончил с ним, Мегги и профессор Прыск предложили ему прогуляться по берегу, пока остальные занимаются своими делами, (Анджелика и Драгис пошли купаться, а Бык делал внушение жутко злым и красным братьям).

— Многоуважаемый коллега! — начал профессор Прыск, когда они отошли на приличное расстояние от лагеря. — Нас всех волнует вопрос, есть ли выход из той ситуации, в которую мы попали. Я думаю, вы меня понимаете…

— Конечно, уважаемый профессор! — ответил Мик. — Я понимаю, что вы имеете в виду. Кроме того, я был вчера настолько неосторожен, что позволил себе дать некоторую надежду… Видите ли, сеньор Прыск, возвращение в тот мир, из которого мы сюда попали, на самом деле возможно, но для этого необходимо много такого, чем мы сейчас не располагаем. И это только, во-первых, а во-вторых, да, когда-то мне удалось проделать нечто подобное, но тогда мы работали втроём — дон Клеофас, Великий Инквизитор и я, недостойный священнослужитель, оставивший свою паству.

— Но ведь и сейчас нас здесь трое учёных! Даже четверо, ведь Мегги моя лучшая ученица!

— Это так, но дело в том, что сеньора Дульери в расчёт можно не брать. Вы помните его рассказ о единении с третьим братом? Да, при этом он действительно стал человечнее, чем в свою бытность Великим Инквизитором, но кое-что с тех пор утратил, хоть, похоже, и не заметил этого.