Дэниэл Кахелин - Сказ о наёмнике, деве и драконе [publisher: Издательские решения]

– Руку! – кричу я Идрику. – Ну же, успей, – бормочу я. Вытянутая рука дрожит.

Музыкант пристально смотрит на меня. Я вижу, как на лбу проступают капли пота. На полном ходу он успевает запрыгнуть, крепко сжав мою руку. Я отодвигаюсь, уступая место. В другой руке он держит лютню, с ней он расставаться не намерен. Мы быстро несемся по тракту, позади я слышу крики. Я надеялся, что они не пустятся в погоню. Они привыкли к засадам, они не станут гнаться.

– Теперь у них солдатские кони, – заметил Идрик. – Только не останавливайся!

– Добычу они терять не захотят, – согласился я, стегая лошадей. – Но и разделяться не станут. Оторвемся, – твердо сказал я.

Сердце билось слишком скоро, мысли же едва поспевали.

– Если не встретим очередную заставу, – мрачно заметил бард.

Я гнал до тех пор, пока Идрик не ткнул меня в плечо со словами:

– Спокойно, Айгнар. Погони нет. Ты так лошадей загонишь.

Их дыхание становилось хриплым; фыркая, они сбавляли темп. Я бросил поводья. Когда лошади остановились, я наконец вздохнул, будто вспомнил, как дышать. Оглядевшись по сторонам, я увидел, что мы на опушке леса. Листья здесь были желтыми, почти золотыми, они хорошо сочетались с красным.

Я помотал головой, приходя в себя. Умиротворяющую тишину нарушало пение птиц. Я спрыгнул с повозки.

– Что теперь? – спросил бард, осматриваясь.

– Не знаю, – ответил я. – Нет больше свиты, нет воли князя.

Очень хотелось выпить. Я вытер с лица засохшую кровь, опустился на землю.

– Слышишь? – тихо проговорил бард.

– Что? – переспросил я.

Прислушавшись, я услышал шум внутри экипажа.

«Защити, – вспомнил я слова легата. – Довези, не позволь…»

– Так быть не должно, – сжимая руки в кулаки, бормочу я его последние слова.

«Обещай мне», – звенит в ушах.

«Действительно, так быть не должно», – судорожно думаю я, подходя к экипажу.

– Этого не должно было случиться, – уже вслух говорю я, голос не слушается.

Мешок, карта… Мысли бегут одна за другой. Я приблизился к дверям экипажа. Темным глазом смотрит на меня замочная скважина, проклятый замок встает у меня на пути.

«Я виноват, – со злостью я бью по двери, – только я!»

Бью еще раз, как можно сильнее – разбитое стекло окна вылетает, рассыпаясь. «Вина – плохой спутник, ярость ослепляет», – звучит в голове идиотский голос. Я выхватываю меч, надеясь заколоть болтливого невидимку. Идрик испуганно смотрит на меня. Бью рукоятью по замку, голос со звоном разлетается на осколки. Множество голосов твердят одно: «Тише. Тише. Тише…» Еще бью по замку. Продолжаю бить до тех пор, пока на металле не остается вмятина. Замок поддается, падает на траву. Каждый удар раздается в ушах, голова болит; я чувствую, как из носа снова льется кровь – горячая, полная ярости. Я резко распахиваю дверь.

– Сволочь, – раздается женский голос, и я получаю пинок в живот.

Рухнув на землю, я больно приложился головой. Голова немного остыла, на смену звону в ушах пришла тупая боль.

– Что там? – осторожно спрашивает бард, поглядывая с козел.

– Девушка, – отвечаю я, пытаясь подняться.

– Пинается, – ничуть не удивившись, констатировал Идрик.

– И больно, – заметил я.

В дверях экипажа появляется девушка. Я бы назвал ее привлекательной, не ударь она меня. Внешность ее кажется мне знакомой. Желтые, почти совиные глаза на чистом бледном лице. Редкий цвет. Светлые волосы собраны в подобие косы, брови нахмурены. Прямая осанка. Что-то выделяет эту девушку, делает особенной. Она изящна. Я обращаю внимание на аккуратные руки с длинными пальцами. Руки связаны, веревка грубая и прочная. В глаза бросается перстень, красивый и, должно быть, дорогой. Кольцо кажется мне знакомым. Где я мог его видеть? Девушка облачена в черное платье; позже, увидев капюшон, я понимаю, что это балахон. Тонкая талия опоясана золотой лентой. Из-за черного цвета одежды благородное лицо кажется еще белее. В таком виде девушка походит на монашку, но есть в ее взгляде что-то далекое от смирения – нечто властное и неуправляемое.

– Ну и ну, – протянул бард, застыв, словно статуя. Он едва не выронил лютню. – Вот так сокровище. Золото! Я ведь говорил.

– Кто вы? – произнесла девушка, покидая экипаж. – Отвечайте, я жду.

Лицо ее стало колючим, взгляд карих глаз устремился на меня. Знакомые холодные нотки в голосе, только интонация живее. Я начал догадываться, кто передо мной.

Я поднялся, девушка отступила на шаг, но взгляда не отвела.

– Мы из княжеской свиты, – приходя в себя, откликнулся трубадур.

– Вернее, что от нее осталось, – буркнул я.

– Меня Идрик звать, – ослепительно улыбнувшись, произнес он.

– Сандра, – ответила девушка и, подумав, добавила: – Княжна. Лучше бы вы оказались разбойниками или мародерами, – заметила она. – Вы, кстати, на них похожи.

Она оценивающе посмотрела на барда, затем на меня.

– Эй, – обиделся Идрик, осматривая свой пестрый костюм.

– Если вы действительно из княжеской свиты, то развяжите мне руки. Пожалуйста, – добавила она.

Лицо сделалось мягче, но взгляд остался прежним. Резкий взгляд.

– Да, конечно, – сказал Идрик, подходя к девушке.

Княжна слегка отпрянула. В том, что она была знатной крови, я не сомневался. Поняв, что руками веревку не развязать, трубадур обратился ко мне:

– Следопыт, подсоби. Дай кинжал.

Я протянул вытянутый из сапога охотничий нож. Провозившись с веревкой слишком долго, Идрик наконец сумел разрезать путы. Резкий толчок в грудь, бард спотыкается и падает. Я делаю шаг вперед. Княжна произносит что-то непонятное, взмах изящной руки – и у моего горла возникает невесть откуда взявшийся ледяной осколок. Он чудно переливается. Повеяло морозной прохладой. Я пытаюсь отступить, но что-то держит мои ноги. Я чувствую, как холодеют ступни.

– Имя? Твое имя, – произносит девушка, не сводя с меня глаз.

Кажется, она настроена серьезно – острие коснулось моего горла.

– Айгнар, – просипел я.

– Так вот, скажи мне, Айгнар, – начала она, – тебя действительно послал князь?

Голос ее был тверд, осколок больно уколол.

– Он заключил контракт, – начал я.

– В чем суть? – перебила меня княжна. – В чем заключается контракт?

– Сандра, – начал Идрик, отползая подальше, – мы должны были доставить экипаж в северную башню.

Он поднялся на ноги.

– Я не с тобой говорю, – резко ответила Сандра. – Стой тут.

Ноги трубадура начали стремительно превращаться в ледяные глыбы. Закованный в лед музыкант испуганно воскликнул:

– Эй-эй, Сандра, княжна, помилуй!

– Он ничего тебе не сделал, – вмешался я.

Княжна повернулась ко мне.

– Что ты еще знаешь, Айгнар? Зачем доставлять меня в северную башню? – Она усмехнулась. – И не лги.