Евгений Шифровик - Геомаг [СИ]

Он всегда шутит, вот такого жизнерадостного человека мне и не хватало. Всё, что ни делается, – к лучшему.

– Нет, големы переваривают всё без остатков.

Я зашёл в тёмную комнатку и осмотрелся, следом за мной шагнул Орешек. Оскард помог ему затащить тележку внутрь.

– Так значит они преобразовывают всё, что сожрут в магию?

– Магия, энергия, сила… я сам точно не знаю. Скорее всё же в энергию, как и обычные животные, только без отходов.

– Ты смотри, носом пол не клюнь. Завтра поболтаем, ложись вон там, на раскладушку.

Оскард показал на странную сборную кровать. Эдакую смесь гамака с обычной деревянной. И как он только всё это выдумывает? Я плюхнулся в мягкую постель и закрыл глаза. Думал, что вот-вот засну, как услышал сквозь сон:

– Много золота нарыл? – судя по интонации, Оскард долго держал этот вопрос в себе, но так и не справился с нетерпением узнать ответ.

– Много, – ответил я, проверил на месте ли драгоценная баночка и удовлетворённо закрыл глаза.

* * *

Я лежал на раскладушки. Не сказал бы, что успел хорошенько отоспаться за ночь. Нет, в свинарнике вполне комфортно, шумы никакие не мешали, крысы тоже. Ночью меня донимала страшная боль в руке, стараясь игнорировать её, я всё же засыпал. Потом через какое-то время снова просыпался, рука ныла всё сильнее. К утру боль стала совсем невыносимой.

– Вставай, с первыми лучами солнца вставай! – напел Оскард какую-то песенку.

– Хорошо, – с трудом открываю глаза.

Сидя на раскладушке, первое, что я заметил это свою опухшую руку с кровоточащими ранами. Затем увидел Оскарда, который соорудил на столике небольшой загончик и запустил в него крабиков Работяг. Орешек стоял возле изобретателя и смотрел за тем, как тот играл с членистоногими големчиками.

– Ну, не томи! Показывай золото.

Обернувшись, Оскард заметил мою нездоровую руку. Он, конечно, попытался скрыть свои ужас и недоумение, но я-то прекрасно видел, как его глаза на мгновенье превратились в блюдца.

– Вот оно, – я достал из кармана железную баночку и передал другу.

– Чёрт с ним, – он быстро поставил её на стол, даже не открывая, – собирайся и поскакали к лекарю, рука гниёт, ты чё не видишь?

Он, конечно, прав. И в том, что зараза попала в рану, и в том, что нужно идти к лекарю. Но это стоит больших денег.

– У меня на лечение всё равно денег нет. Что толку мы туда припрёмся?

– Дзынь-дзынь, – сказал Оскард, болтая баночкой с золотым песком словно колокольчиком, – не хватит, я добавлю. Пошли уже быстрее!

Я резко поднялся с, в глазах помутнело. Чуть не завалился обратно, но Оскард меня подхватил и ужаснулся. Я отследил его взгляд и увидел на постели большую засохшую лужу крови. Зараза, рана не просто слегка кровоточила, она словно пыталась выжать из меня всю кровь.

– Твоя мать! Крис, ты боли вчера не чувствовал?

– Нет, – отвечаю виновато.

Но рука вчера действительно не болела. Не понимаю, как она могла за одну ночь так распухнуть… Оскард сложил крабиков в ведро и бросил им часть дохлой крысы.

– Всё же правильно, они это едят? – спросил он, выходя на улицу.

– Да, – не было у меня сил объяснять, что крабикам половина дохлой крысы – это слишком много.

Я схватил железную баночку и направился за другом.

– Кому золото-то продавать будем?

– Золотая жила, – процедил сквозь зубы я.

С горем пополам, но мы-таки добрались до ловки. Я чувствовал себя отвратительно, меня тошнило, рука ныла, картинка перед глазами, то теряла чёткость, то становилась невыносимо яркой, от чего даже приходилось щуриться. Но Оскард, спасибо ему, поддерживал меня. Со стороны, наверное, мы выглядели, как пьяница и его трезвый друг… Да и плевать, я-то знаю, что это не так.

– Открывай дверь, я пойду один, – конечно, ещё не хватало, чтобы она меня пред другом высмеяла.

– Как знаешь, – изобретатель открыл дверь, а сам отошёл, повернулся в сторону лавки и залип на ветрины. Наверное, представлял какие-нибудь свои новые творения. Вот бы он изобрёл какую-нибудь штуковину, чтобы та упростила золотодобычу…

– Добрый день, – войдя в лавку, говорю я.

Иду и пошатываюсь, дело плохо. Сделка может сорваться.

– Добрый-доб… Ты сдурел? А-ну выметайся, пьяные мне тут не нужны.

– Я трезвый, просто приболел.

Показываю владелице лавки свою руку, от чего её лицо бледнеет. Неужели с рукой всё настолько плохо. Вот чёрт, я её не могу нормально разглядеть. Какие-то мутные пятна, ничего не видно. Нужно быстрее продавать золото и идти к лекарю.

– Ты адресом ошибся, я тебя не вылечу.

– Мне нужно продать золото, – по правде говоря, я не был уверен, что эта женщина вообще его скупала, но других мест я и не знал.

– Господи… вспомнила. Ты тот парнишка. Ну показывай, что раздобыл, – она надела беле перчатки и прищурилась, – только, пожалуйста, иди-ка ты потом лечись.

Я выставил на прилавок банку, а сам облокотился на него, точно пьяница на забор. Хорошо хоть тот выдержал нагрузку. Женщина нырнула вниз, взяла из-под стойки большую серебристую миску и ссыпала в неё из банки все золотые песчинки до последней.

– Ох-ох-ох… – обречённо застонала она.

– Ну что ещё такое? – возмутился я, – кварц я не смог достать, ну не умею я отделять.

– Кварц-то растворить не сложно, как и другие примеси… Но ты хоть понимаешь, что тут в лучшем случае пару процентов золота. Остальное пирит! Пи-ри-т, мать его, золото дураков!

– Что? Быть не может, какой ещё пирит?

Владелица достала листочек с цветной картинкой.

[Золото на левой части изображения]

После чего ушла в другую комнату, вернулась уже с прозрачной тарелкой, в которой булькала зелёная жидкость. Она пересыпала в неё всё, что мне удалось добыть. Золото… или пирит, я уже и сам не знаю… в общем, песчинки начали растворяться, зелёная жижа пениться и мутнеть, меняя цвет на более тёмный. Спустя пару секунд она принесла сито и пролила через него зелёную жидкость вместе с осадками.

– Так-так-так… да, золото есть! – улыбнувшись, воскликнула она.

Я только хотел взглянуть на самородки, как вдруг перед глазами всё потемнело. Земля ушла из-под ног…

* * *

Очнулся я в светлом помещение, на каком-то деревянном лежаке. Что вообще происходит? Пробую встать и ничего! Меня привязали ремнями, неужели я влип по-настоящему?

– Очнулся, очнулся! – вдруг я услышал голос Оскорда и сразу как-то легче стало, – Стилтон скорее.

И тут ко мне подошёл гладковыбритый худощавый мужик. Я узнал в нём местного лекаря. По правде сказать, выдали его общая атмосфера и окровавленный серый халат. Он сунул мне какую-то бумагу, а Оскард передал свою чудную ручку, совсем не перьевую.

– Что происходит? Меня лечат?

– Нет времени, подпиши! – тараторил Оскард, – тут такое дело… если руку не амперпедри…