Андрей Ангелов - Безумные сказки Андрея Ангелова — 1

Также, при пыточном заводе, он оборудовал залы отдыха для грешных душ с бильярдом, казино, барами… Разработал систему поощрений для очищающихся душ.

И так далее, и тому подобное… много чего прозаик успел, но…

На сорок первый день он сидел за столом, усердно составляя план благотворительного марафона. Писателя несла творческая фантазия до той минуты, пока её не обрубили.

— Ну-ну, — умиротворенно сказал сатана, размашистым шагом входя в кабинет. Все та же одутловатая рожа и синяк под глазом, правда, невнятную робу он сменил на чёрный костюм-двойку… Дьявол нарезал по помещению круг, подошел к столу и укоризненно глянул на интеллигента:

— Впрочем… я сам виноват. Это ж надо додуматься, — отправить Человека рулить преисподней, с его-то милосердием! — сатана несколько раз и со всей силы ударил себя кулаком по голове.

— Чёрт! Чёрт! Чёрт! — после отошел прочь и тут же вернулся к столу. Добавил обиженно:

— Ты продал мои земли в преисподней, мои квартиры в европейских столицах и два шикарных гарема, которые я тщательно отбирал по свету в течение сотен лет!.. А деньги потратил на фуфел типа дискотек для грешников! Какого хрена?.. Мало того, что я разорён, так ещё и Ад превратился в хрен пойми что! Сволочь ты, — честно слово, Андрюха!

Залихватский был подавлен и испуган. И был согласен со справедливостью сатанинских слов. Да, он милосердный человек… Оправдываться было бессмысленно, и писатель молчал.

— У меня черти без работы остались, с голоду дохнут! — вдруг выкрикнул сатана зло. — Сука ты, тварь и мракобес! Понял?!

Залихватский с опаской кивнул в знак согласия.

— Возьми, сволочь! — кинул ему сатана пластик жвачки. — Жуй и только попробуй проглотить! Отправляйся на свою грёбаную землю и будь праведником! Если не захочешь — то заставлю!

Уволенный наместник, не медля, занямкал жвачку. Последние слова сатаны, что он услышал — были таковы:

— Я заставлю тебя быть праведником, Андрюха! Видеть тебя не желаю… у себя…

* * *

…блеклая мертвенная вспышка, и Залихватский… ощутил себя на своём диванчике. Рядом лежал кейс, а в нем один североамериканский доллар. И всё. Больше ничем ему Сатана не помог. Расскажи кому о такой сделке с нечистой силой — засмеют…

В издательстве «Эксмо» — рассказ вышел под названием « Наместник Сатаны». 2019 г. Сборник, в составе «Безумные сказки Андрея Ангелова».

Иван Матвеевич Сидоров являлся солидным и несколько дородным мужчиной тридцати семи лет. Он имел высокий рост, мощную грудь и десяток лишних килограммов жира на животе. Семьи у Сидорова не было, и ему никто в этом смысле не докучал: ни жена традиционным ворчанием о «мало денег», ни тёща разглагольствованиями о разной ерунде, ни детки, ежечасно требующие любви, обожания и игрушек.

Иван Матвеевич редактировал местную газету «Ударим по…» и считал, что жизнь удалась!

Жил редактор в Весёлом переулке, в квартире №13 кирпичной «хрущёвки». Когда-то в данном жилище обитал знаменитый гений Подколёскин. Чем именно был знаменит ученый — Сидорова никогда не интересовало, Иван Матвеевич просто знал, что в его квартире некогда жил какой-то — то ли физик, то ли лирик.

У Сидорова была мания! Он любил телевизоры. Всё жилище редактора было уставлено красивыми разноцветными коробочками — белые телевизоры, чёрные, красные и синие… Когда Иван Матвеевич не мог достать телевизор с определенным цветом корпуса, то тогда он красил корпус сам.

* * *

Смотреть ТВ Сидоров не любил в принципе. Он собирал телевизоры ради телевизоров! Однако сегодня редактор как раз включил новый ящик, — с целью проверки его на техническую годность.

— Не зря ж я отдал за тебя всю зарплату, — бормотал Иван Матвеевич, щёлкая пультом. — Телевизор должен чётко выполнять свои функции, независимо от моих пристрастий.

Новый телевизор был здесь самым большим, самым красивым и самым дорогим! Места сиреневый ящик занял где-то половину комнаты, оттеснив по углам другие ящики.

— Так… давай… ну же… — ворчал редактор, настраивая канал.

Экран шипел белой рябью, иногда сквозь шум прорывался мужской голос, горланящий междометия.

— Обожаю такую ерунду! — вдруг явственно раздалось из телевизора. — Нет, просто обожаю!

Сидоров несказанно удивился, услышав свой фирменный фразеологизм. Но тут ушла рябь, и экран засветился иссиня-белым светом. Вот-вот появится картинка!

— Ага! — закричал Иван Матвеевич.

На экране возникло растерянное лицо мужчины, он недоумённо моргал, глядя на Сидорова.

— Ну, чего смотришь? — подмигнул Сидоров телевизионному изображению. — Пой или пляши! Развлекай меня! Ха-ха…

Мужчина в экране вздрогнул, как-то… неловко повел шеей… ухватился за края телевизора и стал вылезать в комнату.

— Телемертвец! — огорчился Сидоров, живший представлениями конца 1980-х годов, когда Россию наводнили дешёвые голливудские ужастики.

Мужчина вылез, зачем-то отряхнул коленки, сделал шаг к фанату телевизоров. Подал руку и вежливо сказал:

— Добрый день. Здравствуйте. Меня зовут Иван Матвеевич Сидоров. Я прибыл к вам из параллельного мира, при помощи «переместителя Подколёскина».

— Обожаю такую ерунду! — прошептал теперь редактор. — Нет, просто обожаю!

Пришелец… нахмурился. Наклонил голову, внимательно разглядывая визави. Вдруг… схватил редактора за лицо… ощупал… заглянул в ухо… После отстранился.

Иван Матвеевич, находясь в столбняке, вовсю смотрел на пришельца!

Повисла пауза.

— Ты… — прищурился пришелец.

— Идем-ка! — встряхнулся редактор.

* * *

Спустя секунду оба стояли перед зеркалом в прихожей, тупо разглядывая друг друга. Одинаковые глаза, нос, щеки… двухдневная намеренная щетина и шрам на интимном месте! Только прически разные.

— Встречу себя с собой не планировал, — усмехнулся пришелец.

— Как ты сюда попал? — спросил редактор.

— Это Подколёскин, он жил тут, — объяснил гость из параллельного мира. — Гений оставил после смерти прибор и инструкцию к нему. И когда я въехал в его квартиру как новый жилец, — то… атрибуты лежали на полу, пыльные и грязные, среди мусора.

— Как так, лежали?.. Подколёскин же был известным гением? — удивился редактор, оживляя в сознании скудные сведения о физике. — Другие ученые должны были просто перевернуть квартиру в поисках гениальных записей!

— Лежать на полу и лежать на столе — это разные вещи, — кратко размыслил пришелец. — Так понимаю.

Помолчали немного, молча пялясь в зеркало.

— Ты тоже гений? — спросил Сидоров.

— Я обычный работник газетного фронта, — с иронией отозвался пришелец. — Но делать изобретения и применять изобретения — это тоже разные вещи. Много лет «переместитель Подколёскина» гнил у меня под диваном. А сейчас у меня… кризис среднего возраста, полагаю. Глубоко прозаичная вещь…