Владимир Дёминский - Воспитанник ведьмы

Пошёл дождь, да не простой. Капли падали на деревья и те загорались. Спустя пару ударов сердца лес вокруг Дарена запылал. Вековые стволы рушились, вздымая в чёрное небо снопы искр.

Глядя на всё это Дарен захохотал. Он разгадал загадку Красного Леса и тот больше не мог навредить ему! Воспитанник ведьмы смело шагнул в ревущее пламя.

Перед глазами замелькали какие-то алые руны, затем появилось изображение сине-зелёной спирали, после чего пошла уже совсем непонятная абракадабра, нечто вроде многократно повторяемых символов «ХХ» и «ХУ».

Внезапно всё кончилось. Красный лес, пламя, непонятные символы – всё это разом исчезло. Дарен вновь очутился в комнате, обитой белыми плитами и его пальцы сомкнулись вокруг «сердца».

Руку пронзила резкая боль. Воспитанник ведьмы попытался разжать хватку и отбросить нехорошую штуку прочь, но куда там! «Сердце» прилипло намертво, не оторвёшь!

Ладони стало тепло. Потом очень тепло. Горячо! Дарен взвыл и затряс рукой. Без толку! Жар начал распространятся по всему телу. Красно-белым огнём засветилась кожа, а из открытого рта вырвался сноп искр.

Между тем «сердце» словно таяло в руке Дарена. Вот оно размером с крупный булыжник, затем с куриное яйцо и…нет его! Жар тут же прошёл, и кожа перестала светиться. Дарен с недоумением уставился на свою ладонь. Ни малейших следов какой-либо раны!

Брумс! Это треснула потолочная балка. Во все стороны от воспитанника ведьмы словно волна хлынула. Невидимая, но очень мощная. Она в считанные мгновения достигла Замковых Гор и Прибрежья. И её почувствовали все, кто имел хоть малейший талант к волшбе.

В дивьих пещерах проснулся от ночного кошмара шаман Рурх. Он долго вглядывался в каменные своды, затем выругался и поднялся. С большой неохотой надел на себя одежду и побрёл к вождю.

В чёрном замке, что воздвигнут неведомо кем в самом глубине Болота, коротающие вечность Владыки прервали совершенно бессмысленный с человеческой точки зрения разговор и уставились друг на друга.

Старый волхв из прибрежного храма заплакал. Старик почувствовал – грядут великие потрясения.

Существо, лежащее в хрустальном гробу на дне Чёрного Озера, радостно зарычало. Проклятый кинжал, воткнутый ему в спину, рассыпался в прах. Теперь оставалось лишь немного подождать, пока полностью вернутся магические силы. Две-три седьмицы, не более. Что значит этот срок по сравнению с тысячелетиями? Ничего.

С потолка чуть ли не наголову Дарена упала белая плита. Рядом рухнула ещё одна. Раздумывать было некогда, и воспитанник ведьмы бросился к лестнице. Стены заходили ходуном, а языки пламени, бившие из них, куда-то исчезли.

– Что ты наделал! – взвизгнул дух-охранитель. – Ты..

– Освободил меня! – перебил его Нур. – Сотни лет я…

– Всегда пожалуйста! – на ходу проорал Дарен.

Он пробежал сквозь призрак хозяина леса, вскарабкался по осыпающейся лестнице и выскочил наружу. Земля под ногами ходила волнами. Дарен в последний момент заметил валяющиеся неподалёку нож и кинжал. Видимо, пояс с ними оторвался и сгорел, когда он подполз к Огненной купели. Подхватив оружие, Дарен, словно мартовский заяц, бросился к дубам, высившимся на окраине поляны.

За его спиной что-то трещало и падало. Затем раздался тяжкий удар, да такой силы, что воспитанник ведьмы рухнул на колени! Обернувшись, он увидел, что центр поляны просел как минимум на пару локтей. Входа в Огненную Купель больше не было, а в ночном воздухе повисло облако светящейся жёлтым пыли.

– Туда вам и дорога, – пробормотал Дарен. – Колдуны хреновы.

Земля перестала содрогаться под ногами. Дарен встал и уже спокойным шагом направился к дубам. Дойдя до первого дерева он вдруг ощутил, как устал за последние пару дней. И немудрено, ведь сколько всего произошло! Глаза закрывались сами собой. Последнее, что он успел сделать, это прижаться спиной к стволу и медленно осесть на землю. Спустя мгновение Дарен погрузился в глубокий сон.

***

Ярха, наконец, закончила возиться с Серым волком и занялась Сириной. Перевязала ей руку да прошептала нужные наговоры. Пощупала ногу, хвала богам, трещины не нашла. Повязку накладывать не стала, лишь смазала ноющие мышцы вонючей мазью.

– Рассказывай, – покончив с делами буркнула лесная хозяйка.

Сирина заговорила. Она поведала о том, что захотела отвлечь Дарена и как они пришли в деревню. О бое с варгами и панцирном волке. Старуха слушала и не перебивала. Пока воительницы вела неспешный рассказ, Баюн пару раз уходил в обступившую их со всех сторон тьму. Сейчас они находились в кругу бледно– зелёного света, исходящего из глазниц черепа на ведьмином посохе. С одной стороны – хорошая цель для врага, а с другой кто к ним после сегодняшнего сражения сунется?

Каждый раз возвращаясь, Баюн молча садился рядом с Сириной. Во тьме не скрывался никто, кто мог бы причинить им вред. Все бежали к Замковым горам. И хоть у воительницы и не сложились с ним хорошие отношения, она была благодарна коту. За всё.

– Ну вот, так оно и получилось, – Сирина махнула здоровой рукой. – Спасибо тебе и Баюну. Без вас пропали бы мы. Спасли вы нас!

– Пфе! – хмыкнула старуха. – Не думала я, что горные такими козлами окажутся. Затаили, значит, злобу после битвы Лесов, а?

– Нечего лезть к нам было!

– Согласна. Что же им, дубинам осиновым, Кощь наобещал такого? – Ярха зловеще ухмыльнулась. – Да и пёс с ними. Я тут видала, когда на ступе летела, место одно нехорошее. Крови там изрядно и тела разодранные валяются. Глянуть бы надо, когда обратно пойдём.

– А где?

– Да недалече от деревни той, где ты Дарена оставила.

– Покажи! – потребовала Сирина.

Старуха удивилась, но ничего не сказала. Она положила ладони на виски Сирины. Воительница закрыла глаза и перед её внутренним взором предстала картина: медленно проплывающая внизу равнина с пожухлой травой и красное пятно на ней. Неприглядное зрелище. А вот совсем рядом, это что такое…курган вроде?

– Мда, – Сирина открыла глаза. – Похоже, эти бараны курган раскопали. Опять. Они там что в своих деревнях, на сёстрах родных женятся? Как можно быть такими тупыми?! Не понимаю…

– Я ду…– начала было говорить Ярха и поперхнулась.

Неведомый вал, накативший со стороны Леса, захлестнул их со всех сторон. Посох засветился розовым светом, у Баюна встала шерсть дыбом. Ярха пошатнулась и застонала, Сирина же с трудом сдержала рвотный позыв. Всё её тело с головы до пяток словно горячие иглы пронзили! Миг и все ощущения пропали.

– Что…что это за хрень…? – с трудом произнесла она.

Баюн хрюкнул, что котам (даже очень большим) обычно не свойственно. Серый волк, погружённый в целебный сон, засучил по земле лапами. Ярха медленно повернула голову в сторону Леса. Долго смотрела во тьму, затем задумчиво произнесла: «С Чащобы откуда-то…пришло…»