Киара Румянцева - Война трех [СИ]

Она догадывалась, откуда у нее эти навыки и такая реакция, но рассказывать не решалась. Марк итак иногда кидал на нее мрачные взгляды, а после того как она чуть не уложила Ангела на обе лопатки, всего после двух недель тренировок, вообще стал смотреть с опаской. Как будто догадываясь о том, что на самом деле с ней происходит.

Кьяра молчала, но уже знала, что Равновесие давно пробудилось и только ждет момента, чтобы вырваться из плена и подавить ее разум. Она пользовалось навыками Воина, при этом, каждый день, прилагая титанические усилия для сдерживания его, боролась против чужого холодного сознания. Свет, зародившийся в душе, как будто изнутри согревал ее. Робкое чувство после разговора с Лендоном в трактире, прочно обосновалось в ней, с успехом подавляя напор Равновесия. И это нежное и пока неясное ощущение росло с каждым новым днем, с каждым вздохом, с каждым брошенным на нее взглядом сапфировых глаз. Кьяра неосознанно тянулась к Светлому Ангелу, находя покой и утешение в его сильных объятиях. Возможно, это и было опасно, но она настолько устала бояться, что даже за краткие минуты счастья, проведенные в обществе Лендона, готова была на все. И если чувства, которые пробуждал в ней Ангел, помогут ей справиться с монстром, она была согласна на то, чтобы потом страдать от собственной наивности и человечности.

Девушка посмотрела на идущего впереди Велкона, и на чуть заметный порез на его щеке. Тонкая нить серебристого шрама полукругом огибала уголок правого глаза.

Отношения с Темным Ангелом улучшились. В его взгляде больше не сквозилось презрение, и если надо было к ней обратиться, он делал это как можно вежливее.

Если Лендон взялся учить ее обороне без острых предметов, то Велкон сам предложил свои услуги в обучении владения клинком. Тирипс сначала с большой неохотой относился к таким тренировочным боям. И каждый раз все норовил пустить драгоценную кровь Темного Ангела. Кьяра иногда с трудом сдерживала свой не в меру ретивый меч, вечно рвущийся в бой. Но, потихоньку Тирипс стал привыкать к руке державшей его, и уже не противился ее движениям. Со временем он начал доверять девушке, полностью отдаваясь во власть новой хозяйки.

Тренировки с Велконом давались Кире намного легче, чем рукопашные бои. И если в начале их занятий Темный был расслаблен и поднимал меч, только когда надо было отбить хотя бы один удачный выпад Киры, то уже через три недели он полностью концентрировался на противнике. Не позволяя себе отвлечься даже на секунду, черный фламберг он держал постоянно в защите, даже когда что-то объяснял.

А вот почему он не залечил рану на лице, которую оставила на нем девушка кончиком Тирипса, никто так и не понял.

Кьяра обернулась, посмотрев на вампиршу. Черный плащ развивался у нее за спиной, длинные густые волосы, цвета вороного крыла, были заплетены в тугую косу и на конце перехвачены атласной лентой. Черные бездонные глаза, казалось, смотрели не на мир, а сквозь него. Правая рука вампирши лежала на массивной крестовидной рукояти меча, придерживая украшенные еле различимыми рунами ножны, висевшие на сплетенном из тонкой кожи широком ремне.

Агадайя практически ни с кем из них не общалась. Всегда молчаливая и спокойная. Ответы ее были короткими и информативными. Единственный с кем вампирша разговаривала, был Горьев. Кьяра частенько замечала, как они сидят в стороне ото всех, тихо между собой беседуя. И как она смогла понять по выражению лица Марка и редким полуулыбкам вампирши, общение им нравилось.

Единственный раз, когда Агадайя удостоила ее более-менее красноречивым ответом, был, когда девушка спросила ее про сущность всех вампиров.

— Кровь пьют только низшие вампиры, но в данном случае мне требовалась и она. Поток, из Океана Жизни, который омывает приделы Мироздания, пронизывает все сущее, что есть в нем, задерживаясь в существах и наполняя их силами. Для Вампира, все живые — это океаны, моря, лужицы, скопившейся в них энергии Потока жизни. Мы пьем его, как вы пьете воду, — закончила необычно долгую для нее речь, вампирша.

— Но Милена говорила, что Кару невозможно уничтожить, — осторожно заметила Кьяра.

— Мы пьем не силу первичных материй, а жизнь. То, что заставляет работать твое тело, биться сердце, гоняя кровь по венам, растения и животные, все это часть Потока жизни. Без него, все это было бы мертво. Одни существа быстрее скапливают энергию жизни, от того стареют и умирают раньше других. Смерть — это лишь перенасыщение жизнью. Ангелы бессмертны, потому что медленнее всех впитывают эту силу, умеют ей управлять, избавляясь от излишка. Фелхи — еще быстрее. Люди, обладающие этим даром, тоже стареют медленнее других представителей своей расы. Твой друг, умеет пользоваться силой. Он не самый сильный маг в Сфере миров, но и далеко не самый слабый. Его жизненный путь продлиться примерно одно тысячелетие. Но есть существа, лишенные разума, но бессмертные, как и Ангелы.

— Значит, в вампирах не накапливается эта энергия?

— Да. Мы закрыты от общего Потока жизни, поэтому вынуждены брать ее у других.

— Воин Равновесия тоже выпивал жизнь?

— Нет, он все уничтожал. В любом создании Творца. Мы же вытягиваем жизнь только из живых существ.

— Понятно, — и с любопытством уставилась на вампиршу, — а аллергии на чеснок нет?

— Зачем тебе? — немного отрешенно спросила она.

Было заметно, что разговор ей порядком наскучил.

— Ну, просто у нас бытует мнение, что вампира можно убить солнечным светом, чесноком, осиновым колом или серебром.

— Убить меня решила, — невесело усмехнулась она. — Аллергии у меня на это все нет.

— А на что есть?

— На непроходимую тупость, — отрезала вампирша.

Больше Агадайя ничего не рассказывала, вернувшись к своей излюбленной односложной манере речи: да, нет.

— Привал, — устало объявил Марк.

Ангелы свернули с тропы чуть в сторону. В небольшую рощу тонких гнилых деревьев. Их длинные кривые ветки переплетались, создавая своеобразные свод, сквозь прорехи которого виднелось серое небо межреальности. Под ногами хрустели маленькие веточки. Сухие листья, шурша, рассыпались в мелкую пыль. Общая затхлая сырость небольшого пролеска, казалось, проникала под одежду, заставляя зябнуть и мечтать о тепле и уюте.

Агадайя молча начала разжигать костер, Марк полез в рюкзаки. Они все-таки успели закупить кое-какие продукты. Но как выяснилось позже, из всех едоков включая вампиршу, умел готовить только Марк. Ангелы сначала уверенно определили поваром Киру, но Горьев быстро убедил их, что если они не хотят валяться с отравлением, ее лучше к этому делу не допускать.

Лендон ушел осматривать местность и ставить по периметру сторожевые заклинания. Несмотря на относительно спокойную обстановку их похода, меры предосторожности были все же не лишними. Особенно после нападения гончих и вампиров в мире Вилиара. И на время отдыха они всегда выставляли одного часового.