Мосян Тунсю Mo Xiang Tong Xiu - Магистр дьявольского культа (Mo Dao Zu Shi)

Два нефрита клана Лань стояли вровень друг с другом, один – с сяо на поясе, другой – с гуцинем за спиной; один – теплый и приветливый, другой – холодный и нелюдимый. Тем не менее, оба брата были одинаково изящны и одинаково статны; одинаково неотразимы и одинаково благонравны: одно лицо, но разный дух. Неудивительно, что каждый прохожий смотрел на них во все глаза и ахал от восхищения.

В то время Лань Ван Цзи еще сохранял некую невинность в чертах, но холодное выражение лица, держащее всех на почтительном расстоянии, оставалось прежним. Вэй У Сянь сразу же прилип к нему взглядом, будучи не в силах оторваться, и невзирая на то, слышал он его, или нет, радостно воскликнул: «Лань Чжань! Я до смерти соскучился! Ха-ха-ха-ха-ха!»

Внезапно в воздухе раздалось: «Глава Ордена Не, глава Ордена Лань».

При звуках знакомого голоса сердце Вэй У Сяня на миг ускорило свой ход. Не Мин Цзюе вновь обернулся. К ним приблизился Цзян Чэн, держащий руку на мече и одетый в фиолетовое облачение.

А рядом с Цзян Чэном стоял не кто иной, как сам Вэй У Сянь.

Вэй У Сянь узнал себя, одетого во все черное, стоявшего плечом к плечу с Цзян Чэном, заложив руки за спину; с заткнутой за пояс сверкающей флейтой темнее ночи, с которой свисали бахромчатые кисточки алого цвета, однако, без меча. Он кивнул в сторону стоящих, при этом вся его манера держаться сквозила ноткой высокомерия: последние штрихи к облику трудно постижимого человека, смотрящего на всех с пренебрежением. Стоило Вэй У Сяню увидеть поведение молодого себя - и в зубах его аж засвербело. Он подумал, что тот в самом деле рисовался, и кулаки его зачесались наподдать себе как следует.

Лань Ван Цзи также заметил Вэй У Сяня, находившегося подле Цзян Чэна. Брови его слегка дернулись, но уже через мгновение Лань Ван Цзи отвел свои светлые глаза, продолжив степенно смотреть прямо перед собой. Цзян Чэн и Не Мин Цзюе с каменными лицами кивнули друг другу: никто из них не пожелал перекинуться парой лишних слов, и после спешного приветствия Цзян Чэн и Вэй У Сянь продолжили свой путь. Тут Вэй У Сянь увидел, как он сам, одетый во все черное и бездумно глядящий по сторонам, наконец-то заметил Лань Ван Цзи и остановился. Похоже, он намеревался что-то сказать, но тут вернулся Цзян Чэн и встал подле Вэй У Сяня. Они оба склонили головы и с серьезными выражениями лиц заговорили о чем-то. Вэй У Сянь засмеялся в голос. Они направились в другую часть площади, по-прежнему идя плечом к плечу. Люди перед ними расступались, давая дорогу.

Вэй У Сянь попытался вспомнить, о чем же они тогда беседовали, но не смог, как ни старался, и, лишь прочитав по губам глазами Не Мин Цзюе, восстановил те фразы у себя в памяти. Тогда он сказал: «Цзян Чэн, а Чи Фэн Цзунь намного выше тебя, ха-ха».

Цзян Чэн ответил: «Пошел прочь. Смерти захотел?»

Не Мин Цзюе отвернулся от них: «Почему Вэй Ин без меча?»

На торжественных мероприятиях ношение оружия равнялось облачению в парадные одежды – негласному символу соблюдения правил этикета, и заклинатели из именитых орденов придавали этому особо большое значение. Лань Ван Цзи бесцветным тоном произнес: «Скорее всего, забыл».

Не Мин Цзюе поднял бровь: «Он способен забыть даже о подобном?»

Лань Ван Цзи ответил: «Для него в этом нет ничего удивительного».

Вэй У Сянь подумал: «Ай-яй-яй, сплетничаешь за моей спиной. Попался».

Лань Си Чэнь улыбнулся: «Молодой господин Вэй как-то сказал, что не желает беспокоиться о вычурных церемониальных условностях. Сегодня он не надел даже своего облачения, не говоря уже о мече. Но разве кто-то в силах воздействовать на него? Он еще совсем юноша».

Услышав из чужого рта самонадеянные и бахвальные речи, произнесенные им однажды, Вэй У Сянь и впрямь испытал неописуемое чувство: ему стало несколько стыдно, но в то же время уже ничего нельзя было поделать. Внезапно он разобрал, как Лань Ван Цзи пробормотал себе под нос: «Какая распущенность».

Голос его звучал крайне тихо, словно Лань Ван Цзи обращался лишь к самому себе. Однако эти слова гулом отразились в ушах Вэй У Сяня, и сердце его так же гулко застучало в груди.

Лань Си Чэнь взглянул на него: «Хм? Почему ты еще здесь?»

Лань Ван Цзи пришел в некоторое замешательство и с серьезным видом проговорил: «Брат здесь, и, само собой разумеется, я тоже здесь».

Лань Си Чэнь спросил: «Почему ты все еще не пошел поговорить с ним? Они скоро уйдут».

Вэй У Сянь весьма удивился: «С чего вдруг Цзэ У Цзюнь поднял эту тему? Неужели тогда Лань Чжань хотел мне что-то сказать?»

Но он не успел увидеть реакцию Лань Ван Цзи: с другого конца площади неожиданно раздался шум и разноголосый гомон. Вэй У Сянь услышал крик самого себя, на этот раз кипящего от гнева: «Цзинь Цзы Сюань! Ты уже забыл, какие речи произносил и какие поступки совершал? Что за мотивы ты преследуешь сейчас?!»

Вэй У Сянь вспомнил. Так вот, значит, который момент времени он наблюдал!

Цзинь Цзы Сюань столь же запальчиво воскликнул: «Я спрашивал главу Ордена Цзян, а не тебя! И спрашивал я о деве Цзян! Так как же это касается тебя?!

Вэй У Сянь ответил: «Замечательно, просто чудесно сказано! А как тебя касается моя шицзе? Не у тебя ли раньше глаза росли на затылке?»

Цзинь Цзы Сюань сказал: «Глава Ордена Цзян, это пиршество нашего Ордена, а он – человек из вашего! Вы намереваетесь вмешаться или так и останетесь в стороне?!»

Лань Си Чэнь полюбопытствовал: «Почему они вновь затеяли ссору?»

Лань Ван Цзи устремил взгляд в направлении перебранки, но ноги его так и остались прикованными к земле. Немного потоптавшись на месте, он, кажется, наконец, решился, и сделал шаг вперед. Однако его прервал долетевший до них голос Цзян Чэна: «Вэй У Сянь, закрой уже свой рот. Цзинь Цзы Сюань, я приношу свои искренние извинения. Моя сестра поживает хорошо, спасибо за участие. Мы можем обсудить все позднее».

Вэй У Сянь холодно рассмеялся: «Позднее? Никаких «позднее» не будет! Хорошо ли она поживает или же плохо – тоже не его ума дело! Что он о себе возомнил?»

Он развернулся и пошел прочь. Цзян Чэн выкрикнул: «Вернись! Куда ты собрался?»

Вэй У Сянь замахал руками: «Куда угодно, лишь бы подальше от него! Я все равно не жаждал приходить сюда. Ты и сам прекрасно со всем справишься».

Когда Вэй У Сянь бросил Цзян Чэна в одиночестве, лицо того заметно помрачнело. Цзинь Гуан Яо как раз хлопотал вокруг, шурша то здесь, то там. Он улыбался всем и каждому, разрешал малейшие неурядицы и, увидев, что в той стороне случилась беда, тотчас же поспешил на выручку: «Молодой господин Вэй, прошу Вас, останьтесь!»

Вэй У Сянь с угрюмым лицом стремительно летел вперед, заложив руки за спину и не замечая никого вокруг. Лань Ван Цзи сделал ему шаг навстречу, но не успел сказать ни слова. Они столкнулись плечами и разминулись.