Лара Делаж - Пророчество королевы Севера

Эта была очень странная наука. Вслед за ней он сгибался, дышал, втягивал живот.

– У тебя получилось. Ты больше меня не хочешь. Что ты чувствуешь?

Варг выпрямился, прислушался к себе и улыбнулся.

– Силу. Наконец-то я его чувствую, – он положил ладонь на живот под пупком. – Центр.

– Хорошо, – она удовлетворенно кивнула и начала одеваться.

– Подожди, – остановил ее Варг. Его злость прошла, как будто он ее никогда и не испытывал. – Мы же с тобой так и не занимались любовью.

– Мне это не надо, – Эда посмотрела на него из-под руки. – Я хотела тебя проверить… Правду ли ты мне сказал, что не спишь с женщинами, потому что продолжаешь любить свою мертвую жену… Я думала, что ты не можешь… не можешь заниматься любовью.

– И проверила?

– Проверила.

– Это был розыгрыш? Как с козой и графом Беном?

– Он тебе рассказал? – она улыбнулась. – Не бойся, ты выиграл, я никого не буду убивать. Когда у тебя возникнет еще желание получить от меня что-нибудь, скажи мне. У меня есть условие, при котором я исполню все, что ты захочешь.

Варг одевался и чувствовал, что не теряет потрясающее ощущение избытка силы в центре. Ему хотелось смеяться. Стремительно темнело.

Девушка ждала его, не уходила первой. Уже натягивая сапоги, он решился наконец задать вопрос:

– Эда, а ты… ты спишь с мужчинами?

– Нет.

– Почему?

– Я предпочитаю женщин.

– Объясни… – Варг поднялся и подошел к ней совсем близко, но ее не касаясь. – Я хочу знать… Почему ты предпочитаешь женщин?

Солнце село, и он уже почти не видел ее лица, когда она наконец ответила:

– Я не знаю мужчин. И не хочу знать. Я – девственница, – повернулась и пошла в лагерь.

Группа солдат, по обыкновению собравшаяся вокруг Двана, примолкла, и все проводили их взглядами…

– Он ее трахает, – тихо сказал один из них.

– Нет еще, – подал голос Дван. – Но все к этому идет.

– А ты откуда знаешь?

– Знаю. Не договорились они еще.

– И чего у них все не как у людей?..

Тарис весь день не мог забыть сияющие глаза Кавады вчера вечером. Первый раз за все время их отношений она уснула, лишь только ее голова коснулась подушки. И он не смог ее разбудить, чтобы заняться любовью. А утром пела, расчесывая волосы. Она никогда не пела! У нее был приятный голос… И даже не обратила внимания, как он смотрел на нее. Когда она вела себя так? Или похоже? Память услужливо подсказала ему: когда в Вандервилле появился Эрланд. Слава знахаря и колдуна дошла до замка, и астролог решила с ним познакомиться. Бена тогда не интересовало, чем женщина занимается днем, лишь бы ночью она была к его услугам. Когда Кавада начала посещать Эрланда, у нее так же блестели глаза… но она не была усталой вечером и не пела утром!

От мысли, что она может в кого-то влюбиться, у Тариса больно сжалось сердце. Она говорила, что любит… Но могла же она несколько лет быть всего лишь молчаливой любовницей и не любить его! В конце концов, как полюбила, так и разлюбила… Эти мысли и воспоминания беспокоили весь день.

Он патрулировал город, посетил порт, занимался с солдатами, фехтовал, принял гонца от Варга, совещался с Эрландом, но его сердце весь день обливалось кровью от ревности. Вечером, когда он пришел в спальню, Кавада уже спала. Он ее будил – она не просыпалась. Тарис подумал взять ее сонной, но что-то в нем этому воспротивилось. Он долго ворочался, ненавидя ее, исходя от желания. Посреди ночи встал и решил пойти к одной из своих любовниц, но вдруг почувствовал, что не может оставить ее одну в постели, и заснул только под утро. Кавада с трудом его разбудила. У нее были блестящие глаза и румяные скулы. Она всегда была бледна, как белая лилия, а тут вдруг такой цвет лица!

– Милый, пора подыматься.

Он всегда просыпался рано, первый раз проспал утренние часы. Искал злость внутри себя, но в нем жило лишь беспокойство. Дотронулся пальцами до ее щек. Какие у нее нежные глаза… От мысли, что она может вот так смотреть на кого-то еще, у него перехватило дыхание. Тарис потянул ее в постель.

– Уже поздно, – она начала сопротивляться. – Тебе надо идти, мне надо идти…

– Мы быстро, – он не хотел ее отпускать. – Куда тебе надо идти?

– В город.

– Зачем?

– Я нашла то, чему мне надо поучиться.

– И чему же?

Женщина на секунду задержалась с ответом:

– Геометрии…

Он все-таки не смог ее затащить в постель – первый раз… Она его звонко чмокнула и убежала. Вот так же было и с Эрландом. Вначале Кавада у него училась, а потом она в него влюбилась. Ревность терзала графа все больше и больше, он был зол и придирчив. Вечером, закончив с солдатами, прошел к ней в кабинет, но ее там не было…

Тарис почувствовал в сердце ледяную иглу, почти бегом спустился на кухню. Помощник повара, пятнадцатилетний мальчишка с красным веснушчатым лицом и карими глазами, был необычайно улыбчив и невероятно молчалив, что делало его в известной степени незаменимым. Граф пересек помещение, слегка щелкнув пальцами. Подросток скользнул за ним.

- Проследи, куда, к кому и как часто ходит Кавада, – ему не надо было даже замедлять шаг…

Вечером любовница зашла в комнату почти сразу после него. Ее лицо казалось осунувшимся. Она была усталой, но улыбалась – раньше она никогда не улыбалась. Хотела обнять его, но Тарис ее оттолкнул и завалился спать к ней спиной. Кавада его обхватила руками сзади и тут же уснула. А он снова ворочался и мучился. А когда наконец провалился в сон, ему приснилось, что к нему пришел Варг и сказал: «Я сплю с твоей женщиной. Она говорит, что я лучше тебя». Тарис проснулся от слов: «Что случилось, любимый? Ты кричишь…»

Он лежал в поту и не мог понять: это был сон или явь? Кавада гладила его голову, а тело сотрясала нервная дрожь. Женщина испугалась, зажгла свечу.

– О, боги, что у тебя с лицом?! – Она никогда не видела ничего подобного. Судороги сводили рубцы, искажая и без того искаженную мимику. Кавада перепугалась не на шутку, унеслась к себе в кабинет и примчалась с густым темным эликсиром.

Тарис не захотел, чтобы она к нему прикасалась, вскочил и ушел… Ночью он остался в караульной у южных ворот. Ему хотелось слушать мерно накатывающиеся волны и крики чаек, вдыхать соленый запах… Он спал на узкой лежанке, выпил с дежурными дешевого вина. Не хотел больше идти в спальню – боялся ее улыбок, смеха, пения… Вдруг подумал, что если Кавада ему еще раз изменит, он убьет обоих, любовника и ее, чтобы она никогда больше не доставила ему такой боли…

Граф Бен не вернулся в замок, снова остался с солдатами и не переставая думал о ней… Ночью к нему пришли два человека. Первый принес новости из порта: у капитана Брандона, с которым в последнее время выходил в море пропавший рыцарь Арута, исчез юнга, плавающий с ним последние три года. В последний день перед тем, как обоих больше никто не видел, Ирвена ждал на пристани Фада. После короткого разговора с братом моряк предупредил капитана, что в ближайшие дни в море не выйдет. А мальчишка еще разговаривал с ним на причале. Люди видели, как они обнялись, будто перед расставанием. Юнга плакал, сказали ему.