Павел Шек - Нарушая клятвы

Клаудия только вздохнула.

– Хорошо, – подытожил я. – Если ванная комната готова – первые пойдёте. У нас семейный ужин, и обе чтобы присутствовали. Чтобы я потом не извинялся перед мамой Иолантой и не врал, что ты плохо себя чувствуешь, – я сурово посмотрел на Клаудию, затем первым направился ко входу, а то Александра начинала сердиться. Терпение не входило в лучшие качества дочерей Блэс, это я уже понял. Но это даже хорошо.

Цивилизация – это магия. Переступив порог, я словно в другом мире оказался. Тепло, ни одного намёка на сырость. Сразу чувствуешь себя гораздо лучше. Александра, ожидавшая нас у входа, прошла навстречу, обняла, расцеловала в щёки. Осмотрела, убедилась, что я вернулся целым и невредимым, и только после этого вздохнула с облегчением. Достался поцелуй в щёку и Клаудии, которая успела отвыкнуть от подобного обращения за месяц и вспыхнула румянцем.

– С возвращением, – сказала Александра. Её взгляд упал на Идду. Мне показалось, что я услышал, как у неё в голове защёлкали косточки счёт, перебирающие варианты, откуда взялась эта красивая девушка и почему приехала вместе со мной. – Вас так долго не было.

– Главное, что мы вернулись, – улыбнулся я. – Знакомься – это Идда. Она не говорит второе имя, но она дочь Владыки северных племён Шантана. Отец оставил её заложником в Империи в знак примирения и добрых намерений. Завтра мы должны предстать перед Вильямом.

– Я поняла, – Алекс кивнула, можно сказать, с облегчением. – Мы рады принимать Вас в доме Хаук.

– Идда, знакомься – моя супруга Александра, – представил я её.

– Спасибо за гостеприимство, я ценю это. Ваш дом очень красивый.

Дверь в дом открылась, и на пороге появился крупный оборотень.

– Вещи сюда нести? – пробасил он. Перевёл взгляд на побледневшую Идду, которая спряталась за Клаудию.

– Марк! – Сердито сказала Александра. – Я тебе что говорила?! Не вламывайся в дом в этом облике!

– Но вещи ведь…

– Куда ближе их нести из конюшни? Тогда зачем спрашиваешь?

Оборотень пожал плечами и ушёл, осторожно прикрыв за собой дверь.

– Бестолочь! – проворчала Алекс. – Берси, тебе надо переодеться. Рут, помоги Клаудии и Идде. Скажи на кухне, пусть несут больше горячей воды. И пусть кристаллы не жалеют.

– Рут, – я увидел спускающуюся с лестницы девушку.

– С возвращением, – сказала она, как всегда забыв поклониться, и с интересом посмотрела на Идду.

Я нащупал в кармане красный камень, пытаясь сказать, что нам надо поговорить. Она вопросительно посмотрела на меня.

– Ничего, – в итоге сказал я. – Потом.

Алекс уже взяла меня под руку и повела на второй этаж.

– Твои асверы не сильно промокли? – спросила она. – С утра поливает. Не заболеют?

– Не сильно, – больше машинально ответил я. – Но, если хотят, пусть идут в ванную комнату после девушек, я подожду…

– Берси?! – Алекс остановилась, заглянула мне в глаза. – Всё в порядке?

– Всё хорошо. Дел много предстоит, вот я и задумался.

– Врёшь ведь, – она крепче стиснула мою руку, прильнув к плечу. – Если всё очень сложно, отложи до завтра. Утро решает многие проблемы. Или помогает найти выход. Кстати, я от папы короткое послание с голубем получила. Он пишет, что у них всё хорошо. Обещал письмо с курьером прислать в ближайшие дни. Он сказал, что будет тебя хвалить перед Императором. Жуть как интересно, что у Вас там произошло.

– Я маму Иоланту на ужин пригласил. Там всё и расскажу, – я улыбнулся. – Надеюсь, Даниель меня не перехвалит.

– Это сложно, – она рассмеялась. – Ты всегда умудряешься сделать в десять раз больше, чем может уместиться в любом донесении.

– Я как раз ничего и не сделал. Всё как-то само собой произошло. Даже не убил никого за всю поездку…

– Это плохо?

– Не знаю, – честно ответил я на её взгляд.

* * *

То же самое время, недалеко от поместья Хаук, старый город

По небольшому бальному залу, обильно украшенному позолотой и дорогими картинами неспешно шли двое мужчин. Высокий и подтянутый придирчиво разглядывал зал, выискивая недостатки. Второй, гораздо старше, шёл уткнувшись в подшивку листов, что-то помечая в ней тёмным грифелем.

– Паркет старый и потёртый, – сказал первый. – А вот там пятна от вина и… рвоты.

– Пятна можно замыть или поставить столы, чтобы скрыть, – не отвлекаясь от цифр, отозвался второй. – Нынешняя молодёжь не смотрит на состояние паркета. Её больше интересуют свободные комнаты и мягкие кушетки. А в этом доме полно комнат. Это лучший дом в своём роде во всей столице. За те деньги, что мы готовы платить.

– Мы привезли столько золота, что можно купить половину старого города. А в этом доме слишком маленький бальный зал. Посади в том углу музыкантов и почти не останется места для танцев.

– Приглашены только важные гости, так что места будет достаточно. Тебе показать, сколько уйдёт золота, чтобы организовать бал? Музыканты, вино и закуски, прислуга, которая не опрокинет это самое вино на гостей. Украшение самого зала и всего дома. Нанять писаря, в конце концов, чтобы подготовить приглашения.

– Папа, дядя, вот вы где, – в комнату вбежала очаровательная девушка лет семнадцати. – Дядя Рамо́н вас ищет. Он только что приехал с хорошими новостями.

– Виктория, прекрасное платье, – восхитился первый. – Мне кажется, это лучший выбор. Ни один мужчина в столице не устоит. А где подвеска с изумрудами?

– В шкатулке. Я не стала доставать её раньше времени.

– Нет, нет, надо примерить. Может придётся докупить что-нибудь, чтобы дополнить образ. И серьги примерь.

– Три платья, изумрудная подвеска, два набора с серьгами и ещё брошь, – ворчал второй мужчина, чиркая грифелем в записях. – Мы спустили уже целое состояние.

– Брэнон, не ворчи. Иди, лучше, встреть Рамо́на. Нет, я с тобой пойду. Надо узнать, что это за хорошие новости.

– Надеюсь, привезли ещё денег, – тише, но более злобно проворчал тот.

– Я же сказал, что герцог Хаук на этом балу будет! Что тебя заклинило? Ты же сам платил деньги этим… этому ворью. Сколько они сказали? Шесть балов и три торжественных приёма. Хочешь, чтобы Виктория появлялась на них в одном и том же платье? Тогда в чём смысл всего этого?

– Дешевле будет, если он завалит её на какой-нибудь кушетке прямо здесь, – сказал Брэнон.

– Кстати, надо будет мебель осмотреть. Не заблевали ли её молодые столичные аристократы. И вообще, мне этот дом не нравится.

С этими словами Альберт Богна́р развернулся и зашагал по залу к выходу. Брэнон Богна́р бросил взгляд на столбик цифр, вздохнул, борясь с приступом жадности, убрал тетрадь в карман камзола. Родственники Лоури в кои-то веки проявили единодушие и не поскупились, собирая деньги, отправляя их в столицу. Только все забывают, что тратить деньги легко. И в ближайшее время не стоило ждать золотого дождя. Идея, которая внезапно пришла в голову Барнату Лари, воодушевила и сплотила всех. Но стоило приехать в столицу и купить немного слухов, как общая радость несколько угасла. Выяснилось, что Лоури были отнюдь не самыми умными и не самыми торопливыми. Говоря откровенно, они существенно опаздывали, что вызывало лишние траты. Это и злило Брэнона. Он надеялся, что новости, которые принёс им Рамо́н, действительно хорошие. После того, как его племянник едва не погубил молодую Викторию, оказавшись то ли тёмным магом, то ли просто людоедом и психом, тот старался изо всех сил, пытаясь загладить вину. Поэтому и вложил денег не скупясь, и даже носился по столице, решая многие проблемы.