Анастасия Суворова - Багорт. Том 1

— Он прав, Ян, — вмешалась Родмила. — Я попробую его одурманить, чтобы он не чувствовал боли.

— И что бросим его тут? — спросил Ян с сомнением в голосе.

— Я думаю, что именно так и выходят из игры. Он видимо не прошел испытание. Ну не оставят же его тут гнить до конца времен, за всеми пострадавшими наверняка придут, — высказала свои предположения Омелла. — А нам надо двигаться дальше.

Ян бережно опустил всхлипывающего стража на пол.

— Извини, друг, ничего личного. Надеюсь, за тобой, и правда, скоро придут.

Все двинулись вперед, оставляя позади пещеру с подвесным мостом и одурманенного Родмилой Стража.

— Как думаете, что там с ним приключилось? — любопытствовал Сеслав.

— Не знаю и знать не хочу, — ответил Ян.

— Вот, вот, — вторила ему Омелла. — как подумаешь, какие нас ужасы могут впереди ожидать, мураши прям по коже.

— А чего ты вообще пошла на испытания, обморочная, если так боишься? — напал на нее Невзор.

— Может я и обморочная, но все еще с вами в отличие от тех двоих, что остались позади. И потом, я посмотрю, как ты будешь чувствовать себя в воде несколько часов к ряду, даже если тебе наколдуют хвост, как мне ноги.

— Это низко, Невзор, оскорблять Омеллу, зная, что для нее быть вдали от воды уже испытание, — возмутилась Родмила.

— Да хватит вам уже, в самом деле, — одернул всех Ян. — Невзор, посвети-ка вправо, что там чернеет в сене?

Чернел проем, за ним тянулся еще один коридор, отличавшийся тем, что пол в нем был уже не земляной, а каменный и стены гладко отполированы. У входа висел незажженный факел. Ян подошел и вытащил его из крепления, зажег от того, что у них был, и коридор осветился еще ярче.

— Заворачиваем, — скомандовал он.

— Ты уверен? — спросила Родмила.

— В этом подземелье я ни в чем не уверен, просто мне надоело спотыкаться о булыжники.

Проход оказался не длинным. Они прошли не более десяти маховых саженей, прежде чем очутились у ступеней, ведущих в небольшую залу с зеркальными стенами.

— Чудное место, не правда ли? — воскликнула Озерная дева.

— Чудное — не значит хорошее, — отозвалась Родмила.

— Ой, ну давайте все-таки посмотрим. Ни разу не была в зеркальной комнате. Хочу убедиться, что мои сестры не врут, и я действительно хороша собой.

Сгорая от любопытства, юная русалка выхватила у Невзора факел и, сбежав по ступеням, юркнула в залу. Раздался глухой стук древка и жуткий, душераздирающий вопль.

Все ринулись к входу в зал, но добежав до проема, остановились как вкопанные. Омелла стояла в центре, а зеркала множили одно и то же изображение — осунувшееся, сморщенное лицо в грязно-рыжих пятнах, волосы свисают спутанными клочьями, губы больше не горят багрянцем, плечи поникли и вся она как-то сгорбилась, вцепившись обеими руками в остатки когда-то прекрасных волос.

Толпящиеся замерли, никто не решался войти внутрь, а Омелла продолжала испуганно озираться, пытаясь найти хотя бы в одном отражении истинный свой облик.

— Ну, что вы встали как истуканы! — разозлилась Родмила и, растолкав остальных участников, шагнула в залу.

Ее отражение оказалось еще устрашающей — блестящие черные волосы выцвели, глаза впали и померкли, рот ввалился, а высокая грудь опала, словно ее и не было. Ужаснувшись, она подлетела к одному из зеркал вплотную и стала лихорадочно ощупывать свое лицо, грудь, бедра. Затем резко развернувшись, подошла к Озерной деве и встряхнула ее.

— Омелла, перестань выть! Это чары, все это не взаправду.

Она взяла руки девушки и приложила их к ее лицу. Но та по-прежнему продолжала рыдать. Тогда Ведунья отвесила ей пару пощечин, и девушка замолчала, ошарашено уставившись на Родмилу.

— За, что? — провыла она.

— Возьми себя в руки, это не твое отражение. Потрогай свое лицо, кожа по-прежнему гладкая и молодая. Эти зеркала показывают, какой ты будешь в глубокой старости. Зрелище конечно не для слабонервных, но тебе до этого еще далеко.

Омелла исследовала себя руками, затем коснулась лица Родмилы и только потом, качаясь, вышла из залы.

Парни расступились, пропуская девушек вперед. Все молча, двинулись обратно. Выйдя в уже привычный пыльный коридор, они пошли вперед, спотыкаясь о булыжники.

— Слушай, Родмила, — обратился Ян к ушедшей в свои мысли девушки, — ты это, в общем, ты молодец.

— Что?

— Ну, я про комнату. Парни и те сдрейфили, а ты пошла за ней. Кто знал, может эта комната всерьез состаривает в одночасье. Для вас девушек ведь молодость — это…. Ну, в общем, вы к ней иначе относитесь.

Ведунья обернулась к нему и встала как вкопанная, пораженная какой-то мыслью.

— Что ты сказал? Повтори.

— А, что я такого сказал? Только то, что вы девчонки молодости придаете большое значения, в отличие от парней.

— Ну конечно, — протянула она, уставившись при этом на Омеллу. — Красота для Озерной девы — это все. Они редко выходят из своих озер. И у них всего одна неделя в году, чтобы найти себе суженного. Дурнушки в их племени обречены на одиночество, если конечно не обладаю веселым нравом или чем там еще надо обладать, чтобы за неделю задурить голову юноше.

— Это ты к чему?

— А к тому, что я, кажется, начинаю понимать, как работает это магическое пространство.

— Эй, чего вы там шушукаетесь? Идите скорей сюда, — позвал изрядно отставших Яна и Родмилу Сеслав.

Ребята поспешили догнать остальных и нашли их около очередного препятствия. Тоннель привел соревнующихся к подземному озеру, на противоположном конце которого, чернел широкий лаз. Видимо тоннель проходил сквозь этот водоем, и чтобы двигаться вперед они должны переплыть его.

— Что будем делать? — спросил Сеслав.

— Перейдем его вброд, если глубокое переплывем, — ответил Ян.

— А если в нем невесть, что водится? — спросил Невзор.

— А мы Омеллу первую запустим, ее невесть чем в воде водящимся, не напугаешь, — предложил волчий наездник.

— Сеслав! — укорила его Родмила. — Посмотри на нее, она ж и так ели ноги переставляет.

— Это по тому, что она не в своей стихии. А там она почувствует себя как рыба в воде, — не унимался Сеслав, посмеиваясь над собственной шуткой.

— А, что, — согласился Ян, — он прав. Может, вода ей сил придаст, и она очухается.

Все посмотрели на Омеллу, но та ничего перед собой не видела, стояла как зачарованная. К девушке подошла Родмила, бережно взяла ее под руку и, переместив мешочки с волшебными порошками с пояса на шею, вступила в озеро вместе с ней. Оно оказалось глубоким, уже через пару шагов их ноги полностью скрылись в воде, а еще через пару скрылась и грудь. Омелла изящно высвободилась из Родмилиных рук и ушла под воду с головой.

Все замерли, затаив дыхание и не зная, чего ожидать, но Озерная дева не заставила себя долго ждать. Не прошло и минуты как минут она вынырнула, блеснув серебристым хвостом в воздухе, и оставив круги на воде. С глубины донесся смех.