Виктория Шорикова - Дорога обратного времени

Судя по всему, самого владыку изрядно удивил данный вопрос. Видимо он ожидал чего угодно, но никак не этого. Он быстро взглянул на Мэдлин, а затем с тем же холодным достоинством и пренебрежением ответил.

— Разве не видишь ты, что это жена моя? Она сильная колдунья и сопровождает меня всегда, даже в походах. Не престало тебе задавать таких вопросов. Не хочешь же ты оскорбить ее? Учти, я не прощаю подобного.

— Ни в коем случае, владыка, дай нам лишь одним глазком поближе взглянуть на нее.

Мэдлин чувствовала себя так плохо, что не расслышала даже, что ответил Алеман на эту дерзкую просьбу. Но дальше начало происходить нечто неимоверное. Люди в белых балахонах в считанные секунды окружили девушку и стали пристально разглядывать. Некоторые даже протягивали к ней свои руки.

По здешней моде ногти на их пальцах были длинными, видимо для того, чтобы подчеркнуть, что они имеют привилегию не работать руками. И Мэдлин стало жутко неприятно, что они сейчас дотронутся до нее своими мерзкими узловатыми пальцами с жёлтыми ногтями, а то и вовсе растерзают.

— Что они говорят? — невольно вырвалось у нее, так как во время этих странных «смотрин» горожане беспрестанно переговаривались между собой на своем непонятном языке.

— Они восхищаются Вами. В здешних краях белая кожа и золотые волосы считаются признаком абсолютной красоты и проявлением воли богов, — получила Мэдлин неожиданный ответ от своего стража, который оказывается понимал здешний язык.

Возможно и остальные, в том числе и Алеман, его понимали, но делали вид, что не понимают, чтобы слушать, о чем переговариваются между собой горожане.

— Довольно, — раздался раскатистый голос колдуна и люди до этого окружавшие Мэдлин плотным кольцом, быстро отпрянули назад. — Я жду ответа. Если же ты хочешь посмеяться надо мной и оскорбить мою жену, то опасайся моего гнева, я не посмотрю на то, что ты жрец! — произнес он, обращаясь к предводителю процессии.

— Не гневайся, владыка Алеман! — быстро заговорил мужчина, который оказался жрецом. — Мы видим, что ты привел к нам живое воплощение нашей богини! Хранительницы солнца и покровительницы нашего города!

Мэдлин было так плохо, что ей стало уже все равно, за кого ее принимают эти люди. Лучше уж за богиню, чем за преступницу. Если у них тут конечно не принято пить кровь живого воплощения божества.

Алеман вопросительно поднял брови, видимо ожидая объяснений. Предводитель процессии быстро подозвал к себе гонца, ходившего в город, и тот протянул ему какой-то предмет, завёрнутый в белую ткань. Главный жрец аккуратно развернул ее и осторожно достал каменную пластину, на которой с помощью мелких цветных камешков был выложен мозаичный рисунок.

Мэдлин напрягла глаза и разглядела, что на мозаике изображен портрет молодой женщины с очень белой кожей и золотисто-рыжими волосами. Типаж ее внешности можно было, пожалуй, сравнить с античным. На голове неизвестной был надет золотой венец с красными камнями, а шею венчало такое же ожерелье. Полного сходства с Мэдлин у нее, конечно же, не было, но какие-то общие черты прослеживались. И в краю, где большинство людей смуглые и кареглазые, Мэдлин уж точно не могла остаться незамеченной.

— Действительно, Вы удивительно похожи на их богиню солнца Раду, — тихо так, чтобы слышала только девушка, прошептал Натан.

— Вы считаете мою жену богиней? — с усмешкой поинтересовался Алеман. — Но при этом смеете не пускать нас в свой город? Так вы чтите своих богов?

— Ты прав, владыка, мы приняли решение, что пустим вас в город, как и было обговорено, — вздохнул жрец. — Во многом, благодаря тому, что мы действительно чтим наших богов. Мы не знаем, является ли, твоя жена истинным воплощением богини или простой смертной, хоть и красивой, почитаемой женщиной. Но нам не хотелось бы ошибиться и навлечь на себя гнев небес. Вы будете гостями в нашем городе, получите еду и кров, но лишь на семь дней.

— Большего и не нужно, — перебил его Алеман. — Моя цель лежит далеко впереди, но сейчас мои солдаты нуждаются в отдыхе. Этого времени будет достаточно.

Они говорили еще о чем-то, но Мэдлин уже не могла понять смысл их разговора. Ей сделалось совсем плохо. В глазах ее потемнело, и она потеряла сознание.

Остальное она помнила смутно, как в тумане. Ее страж на руках отнес ее в город, куда их наконец-то пустили. Вокруг суетились незнакомые люди, до девушки отдаленно доносились их голоса. Но о чем они говорят, она не понимала.

Наконец Натан принес ее в какой-то дом и уложил на постель. Мэдлин ожидала, что так ей станет легче, но простыни, которых она коснулась своим телом оказались до омерзения холодными, словно ледяными. Девушке сразу же вспомнилось ее недавнее купание в озере. Она вздрогнула и открыла глаза.

— Доброе утро, — произнес чей-то знакомый голос. — А точнее уже вечер.

Мэдлин окончательно проснулась и, вернувшись к реальности, поняла, что сидит на ковре — самолете, прижавшись к Джереми. Сейчас ей было так холодно, что не спасала уже ни куртка, ни теплые объятия.

Края ковра успели даже заиндеветь от холода и сам артефакт покрылся тонким слоем инея, так что сидеть на нем стало не слишком-то приятно. Небо было серым, вокруг царили вечерние сумерки, и земля внизу покрылась туманом. Но сквозь него все равно можно было разглядеть, что они летят над каким-то темным и кажущимся мрачным лесом.

— Мне кажется, нам уже давно было пора приземлиться и где-нибудь передохнуть! Посмотри, ковер весь обледенел, такими темпами он растеряет всю полетную магию, и мы просто свалимся с него! — возмутилась Мэдлин.

— Я не хотел тебя будить. Ты так крепко спала. Кстати, ты ведь и ночью спала, и сейчас весь день, ты часом не заболела? Ну и вообще-то, мы уже практически долетели до искомой точки, так что не было никакого смысла приземляться где-то на середине пути, — пожал плечами Джереми.

— С таким образом жизни трудно не заболеть! То в ледяное озеро за тобой ныряй, то на этом… замечательном коврике лети! — обижать артефакт, который и так летел из последних сил, девушке совсем не хотелось, она опасалась, что в таком случае ковер может совсем взбунтоваться и сбросить своих пассажиров на землю. — А о какой искомой точке ты говоришь?

— О той, что отмечена на карте, разумеется, и где предположительно находится копье, — терпеливо напомнил молодой человек.

— Ты хочешь, чтобы мы приземлились в этом ужасном лесу прямо сейчас? — с ужасом поинтересовалась Мэдлин, разглядывая ставшие более отчетливо видимыми внизу кроны магического леса.

— А ты что предлагаешь нам всю оставшуюся жизнь провести в небе? — вопросом на вопрос ответил ее спутник.