Роберт Сальваторе - Без границ

Дварфов там не было.

«Клянусь густой бородой Морадина, что же ты делаешь, мой король?» — подумал Пвент.

Он заметил, что дверь в палату предтечи не просто открыта; на самом деле, её убрали, обнажив короткий проход из помещения кузницы в огромную яму, удерживающую богоподобного зверя.

Пвент промедлил, но паук медлить не стал — он пробежал по этому коридору, громко визжа, как будто неожиданно кого-то преследуя.

Пвент направился следом, но не успел он войти в зал, как услышал чудовищный грохот, крики дварфов и вопль паука, и когда вошёл — его поприветствовала ослепительная вспышка чудовищной молнии.

— Это безумие , просигналили пальцы Закнафейна сложным кодом дроу Джарлаксу, стоявшему рядом, в дальнем конце невероятного зала, длинной пещеры, купавшейся в оранжевом свете от бурлящего пламени и лавы предтечи, что питала кузницы Гонтлгрима. Помещение постоянно дрожало от движений чудовища, пойманного в глубокую пропасть вдоль задней части зала. Водяные элементали бурлили прямо за краем этого ущелья, постоянно оживляемые струями воды, стекавшими с потолка.

— Как мы просили короля Бренора довериться нам, так и мы сами должны довериться ему, — засверкали пальцы Джарлакса в ответ. — Он это заслужил — и не раз.

Закнафейн оглянулся на дварфа в однорогом шлеме, с баклером в одной руке и топором со множеством зарубок — в другой. Он попытался отбросить сомнения — как можно доверять дварфу? Да ещё дварфу с поверхности!

Для бедного Закнафейна всё перемешалось. Всю свою жизнь он провёл, познавая правду о мире, но оружейник начал понимать, что то была правда только о мире дроу. Искажённая со злым умыслом, к тому же. Всё, чему он научился — нет, не просто научился, уверовал — стало узлом, который начал распускаться, как будто его мир был готов полностью расплестись.

Грохот за дверью в дальнем конце помещения потребовал его внимания.

— Да будет так, — прошептал оружейник и приготовился умереть.

Бренор заманил паука сюда и установил вдоль правой стены линию странных, массивных приспособлений на колёсах — соковыжималок, как он их называл.

Замысел казался Закнафейну нелепым. Даже смехотворным, если не считать того, что на кону стояла его жизнь.

В зал вломился паук вместе с обломками двери и стены. Он немного заскользил, разворачиваясь, и Закнафейн испытал мимолётную надежду, что паук рухнет в огненную пропасть.

Но нет, голем побежал дальше — прямо на него, смотрел на него, знал оружейник.

Один из глаз чудовища вспыхнул и в оружейника полетел зелёный луч, и на мгновение сердце Закнафейна остановилось.

Однако лишь от потрясения — ведь незримая стена силы, которую установил перед ним Джарлакс, всё-таки сделала своё дело и остановила луч.

Но паук мчался дальше, полностью сосредоточившись на Закнафейне.

Тогда в движение пришли команды дварфов вдоль стены, взявшись за шесты соковыжималок и толкая устройства вперёд, во фланг массивному демоническому голему. С рёвом и криками дварфы наступали, приподняв паука косыми передними листами боевых машин. Четыре паучьих ноги замахали над передней частью этих устройств, пытаясь найти опору. Могучий захватчик застыл на самом краю пропасти!

Но дварфы вынуждены были остановиться. Паук упёрся в пол, восстановил равновесие и принялся сражаться. Ещё один из его глаз засверкал искрами. Палата содрогнулась от оглушительного взрыва.

Дальняя соковыжималка раскололась и задымилась, её команда извивалась на полу, попав под молнию, и чудовище из Бездны быстро воспользовалось преимуществом, разворачиваясь, чтобы его глаза оказались над верхним краем стены соковыжималок. Несколько глаз уже светились волшебной силой.

— За моего сына! — закричал Закнафейн, бросаясь бегом, на ощупь находя путь вокруг силовой стены.

Он бросился на захватчика, который полностью отвлёкся, и чудовище неожиданно развернулось к оружейнику. Его глаза сверкали голодом и силой.

Из одного выстрелил комок паутины, но Закнафейн упал на колени и прогнулся назад, проскользнув прямо под липкой западнёй. Оружейник вскочил, не останавливаясь, полный решимости преодолеть последние несколько шагов.

— Мой король! — раздался рёв впереди и слева, и несмотря на свою сосредоточенность, Закнафейн всего на миг посмотрел туда, увидев самого странного дварфа, которого мог себе представить — настоящий шар из шипов и острых кромок, который бежал, прыгал, даже летел — летел? — мимо командам соковыжималок и над ними, подняв себя в воздух с помощью какой-то непонятной Закнафейну магии, прямо к голове захватчика, и с силой вонзил в неё шипастые кулаки.

— Куда ты собираешься направиться? — спросил Реджис. Карета продолжала трястись. Он только что проснулся после короткого сна от особенно мощного толчка. — Я сомневаюсь, что мы сможем пробраться в Гонтлгри…

Карету дёрнуло в сторону. Далия взвизгнула и ударила себя по щеке.

— Что? — спросил Реджис, пытаясь помочь ей придержать упряжку. Он глянул вниз, схватив поводья, и заметил тёмное пятно на сидении, насекомое, которого прихлопнула Далия, теперь вертящееся на месте, как будто пытаясь взлететь.

— Ой! — снова вскрикнула Далия, и снова, и Реджису пришлось потянуть изо всех сил, чтобы упряжка не съехала в канаву на обочине.

Он посмотрел на Далию, как только смог, и увидел, что она пытается прихлопнуть — даже сломанной рукой — нескольких похожих на ос созданий, жужжащих у её лица. На мгновение он решил, что они переехали гнездо ос на земле, но когда рассмотрел одно из насекомых с лицом, похожим на человеческое, то понял, что они в беде.

Затем он услышал гудение роя позади, сразу за спиной, и испугался, что они обречены.

Он безуспешно боролся с поводьями — фургон свернул в грязь с краю дороги.

— Бежим! — крикнул он и спрыгнул с переднего сидения.

Далия спрыгнула с другой стороны и быстро разделила свой посох на пару нунчаков, вращая ими, как конским хвостом, отгоняющим мух, ударяя их друг о друга, чтобы набрать волшебный заряд молнии. Она морщилась от боли с каждым столкновением — ныла сломанная рука.

Жужжание неожиданно стало громче, когда дверца кареты со стороны Реджиса распахнулась, и наружу вырвалось облако крохотных созданий.

Кровь отхлынула от лица полурослика, но они пролетели прямо сквозь него, перемахнули через лошадей без единого укуса и полетели к Далии.

Она кричала и вертелась, ударяя нунчаками друг о друга, выпуская молнии. Её жалили, кусали, и то и другое сразу. Наконец женщина упала и принялась кататься по земле, отчаянно молотя руками. Она сумела выпустить сильный разрыв молнии, удар, разошедшийся от неё и поразивший саму женщину, как и насекомых, осыпав Далию дождём мертвых ос и оставив её бешено трястись. С её одежды поднимался дым.