Ирина Матлак - Десятая жизнь [litres]

Нет, ну ладно существовать, а ориентироваться в этих завалах как?!

Каким-то непостижимым образом темный маг в своем кабинете таки ориентировался. И очень хорошо ориентировался, поскольку договор мне был продемонстрирован незамедлительно. Лафотьер подошел к столу, дернул на себя выдвижной заедающий ящик и извлек из него подсвеченную фиолетовым цветом бумажку.

Класс… теперь еще и бумага светится!

Тот факт, что пылью оказались покрыты даже сиденья кресел, окончательно уверил меня в том, что гостей в этом доме не бывает – ни нежданных, ни запланированных. Присесть на слой пыли – совсем не то же самое, что посидеть на пляжном песочке, новый сарафан на этот раз было жалко, поэтому пришлось читать документ стоя.

Чем дольше я читала, тем хуже мне становилось. Даже под ложечкой засосало – противно так, гаденько. Потому что если все, что здесь написано, правда…

Собственно, сам текст был небольшим. В нем всего-то и упоминалось, что я в ответ на услугу от господина Лафотьера обязуюсь служить ему фамильяром одну из своих последующих жизней. Внизу две подписи и печать.

Забывшись, на креслице я все-таки присела… осела, точнее сказать, потому что подпункты договора подразумевали, что фамильяром я обязана быть действительно всю жизнь. Любую.

Как я могла такое подписать?! Как?! Да никогда бы не согласилась на подобную глупость! На целых сто лет отдать себя в полное пользование темному магу – это ведь безумие!

– Это подделка. – Хотела, чтобы прозвучало утвердительно, но получилось вопросительно и самую малость с надеждой.

– Подлинник, – возразил присевший на край стола Лафотьер.

– На слово тебе я не верю и настаиваю на проведении экспертизы, – тут же озвучила я свое требование и без перехода запальчиво воскликнула: – Бред! Что за услугу ты мог мне оказать, чтобы я подписалась под такими условиями?! Если это правда, то как ты меня заставил?

– О нет, киса. – Он сложил руки на груди и слегка прищурился. – Заставлять пришлось меня. Моя помощь была слишком ценной, и я долго раздумывал, стоит ли оно того.

Сначала показалось, что он опять издевается, но нет, маг был серьезен. И самое поганое заключалось в том, что сейчас, глядя на него, я уже знала, каким окажется итог экспертизы. Чувствовала всем своим нутром, что Лафотьер не врет, но все равно не хотела этого признавать.

– И что за услуга? – уняв эмоции и заставив голос звучать ровно, спросила я. – Что ты сделал для меня такого, что я согласилась прислуживать тебе целую жизнь?

На этот раз с ответом Лафотьер не спешил, занятый тем, что всматривался в мое лицо так, словно видел его впервые. И в первый раз за время нашего общения я заметила, как в глубине его черных глаз зарождается, а потом и открыто проявляется удивление.

– Так ты и правда ничего не помнишь… – не сводя с меня взгляда, задумчиво произнес он.

– Долго же до тебя доходило! – съязвила я и сложила руки на груди, непроизвольно желая оградиться и от него с его чрезмерно внимательным взглядом, и от условий треклятого договора.

Не обратив внимания на мои последние слова, он ответил на ранее заданный вопрос:

– Последние свои жизни ты провела нескучно. С завидной регулярностью светилась в сомнительных историях, обзавелась множеством связей и в один прекрасный день решила, что неплохо бы присвоить одну ценную вещицу из королевской сокровищницы. Очень ценную вещицу, государственной важности. Обзавелась парой известных в криминальном мире подельников и успешно обчистила монаршую семью. Только вот не учла, что вещица, помимо своей исключительной ценности, обладает еще и проклятием. С помощью последнего узнать, кто именно вор и где он находится, было вопросом пары часов.

Я слушала и… изумлялась, если выражаться культурно. Если все действительно так, то где в прошлых жизнях были мои мозги? Где, я спрашиваю?! Неужели за сотни лет жить стало так скучно, что меня потянуло на такие вот адреналиновые приключения?

– Избежать кары не удалось бы даже тебе, при всей твоей ловкости и потрясающему, должен признать, умению увиливать. И простой казнью дело бы не ограничилось. Тебя бы посадили в камеру, заточенную специально под ликоев. Умирая, ты перерождалась бы в ней снова и снова, пока не исчерпала все жизни. Такая участь хуже мгновенной смерти, не находишь? Коротать век за веком в четырех стенах, в абсолютном одиночестве и не видя белого света.

Стой я на ногах, осела бы в кресло повторно, даже не вспомнив о сохранности нового сарафана. Да уж… и впрямь незавидная участь. Кража – это, конечно, ужасно, и даже думать не хочется, что когда-то я была способна на большее, чем заимствование штанов и рубашки, но почему наказание такое суровое? Пожалуй, руку за воровство отрубить – и то гуманнее…

– Потому что ты – ликой, – словно прочитал мои мысли Лафотьер. – Это только в последнее столетие ваши права стали во что-то ставить. До этого весь ваш род подвергали гонениям, надевали магические, блокирующие силу ошейники и принудительно ссылали на тяжелые работы.

Жесть! Вот серьезно – жесть, другого определения и не придумать! Да воровство в сравнении с таким варварством – просто пустяк… на тех, кто такое творил, ошейники бы надеть!

– Как только ты поняла, что попала, сразу пришла за помощью ко мне, – произнес тем временем Лафотьер.

– На тот момент мы были знакомы? – уточнила я.

– Да. И не сказать, что это знакомство было приятным. Но это не помешало тебе вломиться в мой дом среди ночи, – усмехнулся он. – На тот момент я являлся придворным магом. В моих силах было решить твою проблему, но это был большой риск. Ты сама выдвинула предложение стать моим фамильяром на пятьдесят лет, но в итоге мы сошлись на целой жизни. Практически любой фамильяр для темного мага – редкость и большая удача, не говоря о том, если им становится ликой. Перспективы в магии открываются поражающие воображение, и я согласился. Мы составили договор, скрепив его магически и завязав на твоей душе, а не крови, поэтому он действует до сих пор.

Лафотьер замолчал, и повисла недолгая пауза. Я молча ожидала продолжения, заранее чувствуя, что оно мне не понравится. Это было понятно хотя бы даже по стремительно мрачнеющему лицу мага и его взгляду, тяжесть которого стала ощутима буквально физически.

– Да, я согласился. – Когда он вновь заговорил, в кабинете стало будто бы холоднее. – Но не учел того, с кем имею дело. С хитрой, эгоистичной особой, беспринципной до мозга костей. Как только я избавил тебя от следов украденного артефакта, проклятие снова вернулось на него. За несколько секунд до этого ты успела внести некоторые изменения в совершаемую магию. Артефакт посчитал вором меня, а буквально через считаные секунды у моего дома оказался целый гарнизон. Я поставил магию отвода, но ты, пока я был занят артефактом, успела повлиять и на нее, поэтому местоположение артефакта вычислили.