Александр Тув - Ходок – 11 [СИ]

Особенно хорошо это чувствуют "ночные люди". С ними, как только на город падает мгла и зажигается искусственный свет: уличные фонари, неоновые вывески, реклама, витрины и прочие источники света, происходят странные трансформации: знакомые улицы и переулки, становятся не совсем знакомыми, кровь начинает быстрее бежать по венам, глаза начинают видеть то, чего не видят "дневные люди" и появляется вера в чудо.

Ну, может быть не совсем в чудо, а во что-то этакое… эфемерное, неосязаемое… Вера в шанс, который ждет за углом. И, кстати говоря, шанс может быть, как встретить полуголую красотку, которая кинется тебе на шею, так и — вонючего, свирепого мужика с топором. Шанс он такой…

"Ночные" любят гулять ночью, "дневные" — нет. Старший помощник был "универсалом" — он любил, как залитые солнцем пляжи, так и утопающие в неоне променады, но чуйка у него работала хорошо, как днем, так и ночью. И вот эта вот чуйка подсказывала Денису, собиравшемуся отужинать в "Черепахе", что монотонное течение дневной жизни может быть… да что там может быть — непременно! будет нарушено нынешним вечером. И, как впоследствии выяснилось — предчувствия его не обманули.

Лицедеем старший помощник был неплохим. Конечно же Джеку Николсону, или Иннокентию Смоктуновскому он и в подметки не годился в плане актерского мастерства, но изобразить аристократическое недоумение, когда к столику подошли два неприятных типа и попросили разрешение присесть, он сумел неплохо. Станиславский бы поверил.

— Мы знакомы? — барственно изогнул бровь старший помощник, одновременно придавая лицу специальное выражение. С аналогичным выражением английский лорд смотрит на лакея, который подал к завтраку газету " THE TIMES", не проглаженную предварительно утюгом.

— Нет. Но очень хотим! — улыбнулся невысокий жилистый азиат неопределенного возраста — у некоторых монголоидов есть такая особенность — консервация, что ли — хрен поймешь, сколько им лет — тридцать, или шестьдесят. "Азиат" чем-то смахивал на Брюса Ли. Ну-у… — по крайней мере примерно таким тот сохранился в памяти старшего помощника. — Майор Визанцев, — представился "азиат", демонстрирую красную книжицу, причем демонстрируя уважительно — можно небрежно махнуть удостоверением перед носом лоха, не давая тому возможности ничего прочесть, а можно показать, выказывая уважение, чтобы реально продемонстрировать ФИО, должность и звание владельца, что и было сделано в данном случае. После короткой паузы майор веско уточнил (на случай, если оппонент не успел прочесть): — Первое главное управление. — Прозвучало все это многообещающе.

— Майор Силизнев, — так же уважительно продемонстрировал удостоверение высокий подтянутый блондин с холодными льдистыми глазами. И так же уточнил: — Первое главное управление.

"Ага… ага… — подумал Денис. — Как и следовало ожидать появились представители крыши!"

"Что характерно, без гонора! — отметил внутренний голос. — Не то, что те два пидора — Петров и Васечкин!"

"Иванов, — машинально поправил старший помощник. — Так и ничего удивительного, — хмыкнул он. — Пробили номера — одна машина депутатской дочки, а у второй — фэсэошные номера! Тут надо быть полным дебилом, чтобы нахрапом лезть!"

"Но, ведь лезут! — разгорячился голос. — Хоть и ласково, но — лезут!"

"Мыши плакали, кололись, но продолжали жрать кактус… — обрисовал свое виденье ситуации Денис. — Похоже — припекает их. Посмотрим, что скажут…"

— Присаживайтесь, — махнул рукой старший помощник.

… надо их немножко потыкать мордой в лоток…

… чтобы разозлились…

… а то благостные такие…

… прям честные менты…

— Ну, и что вы хотите два майора? — он мастерски сыграл аристократическое недоумение, после чего хмыкнул и протянул: — Два майора… два майора… — затем глумливо улыбнулся: — Практически "Два веронца"… или "Два капитана"… Шекспир и Каверин…

Полицейские молчали. Не дождавшись реакции, Денис пренебрежительно ухмыльнулся — тыкать мордой в грязь, так тыкать! и небрежно осведомился у незваных гостей:

— Знакомы с творчеством? — на лицах майоров застыло непонятное выражение: — Читали? — продолжал резвиться старший помощник. — Хотя… офицеры и книги… Чего я глупости спрашиваю? — пробормотал Денис негромко, словно обращаясь к самому себе, но так, чтобы оппоненты непременно услышали. Не дождавшись ответа, попробовал зайти с другой стороны: — Но, хоть смотрели, я надеюсь? — Потерпев неудачу и в этом начинании, старший помощник придал лицу серьезное выражение и приступил к делу: — Хорошо. Два майора — так два майора. Слушаю вас.

— Как к вам обращаться? — улыбнулся мудрой улыбкой Брюс Ли. Так взрослые улыбаются капризничающим детям. Причем, все участники процесса понимают, что лечь спать все равно придется — так пусть немного повыкаблучиваются — беды от этого нет никакой.

"Ишь ты какой! — мысленно покачал головой Денис. — На простое постановление не возьмешь! Мудёр!"

"Китаец, наверное, — предположил внутренний голос. — Они все такие! Три тысячи лет цивилизации за спиной…"

— Для начала, объясните, чего от меня надо? — недоуменно поднял брови старший помощник. — А там, глядишь, и знакомиться не придется. Я, знаете ли заядлый гетеросексуалист и с новыми мужчинами знакомлюсь неохотно, — продолжил хамить Денис. — Если только по делу.

Никакой ярко выраженной реакции на его, мягко говоря — нестандартное поведение, не последовало, что еще больше укрепило старшего помощника во мнении, что полицаи побаиваются с ним связываться. "Азиат" примирительно поднял ладони:

— Как хотите. Просто ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов.

— Это смотря какие вопросы! — продолжил гнуть свою линию Денис.

— Самые невинные! — ухмыльнулся блондин. Однако, глаза у него, в отличие от "китайца", у которого по глазам вообще невозможно было чего-либо разобрать, были злые.

— Слушаю.

— Скажите, пожалуйста, — приступил к допросу "китаец", — вы были здесь вчера?

Денис скривился, будто раскусил перчинку в борще, и с брезгливым видом уставился на полицаев, переводя взгляд с одного на другого, словно пытаясь понять, откуда в таком приличном заведении, как "Черепаха", могли появиться такие, мягко говоря — люди. Старший помощник проделывал все это молча и молчание это было достаточно гнетущим. Первым, как и ожидал Денис — китайская традиция основана на выдержке и терпении, в отличие от европейской, не выдержал блондин:

— Я не понимаю, — поднял он брови. — Это разве секрет?

— Нет. Это я не понимаю, — скривился старший помощник. — Точнее говоря, не люблю, когда меня держат за болвана в старом польском преферансе, — он помолчал и продолжил: — Надеюсь, хоть эту цитатку узнали, — неприятно ухмыльнулся Денис.