Александр Тув - Ходок 10 [СИ]

— Палина, — нажал он кнопку селектора. — Найди мне пажилого чэловека, худащаваго, срэднего роста. — Когда управляющий "Черепахой" волновался, акцент его, обычно, практически, незаметный, усиливался.

Несмотря на важность задачи, самому заниматься поиском Луарсабу было невместно и он поручил это ответственное дело своей секретарше. Платиновая блондинка, модельной внешности, была "три в одном". Во-первых, она превосходно исполняла роль "раскладушки" — Луарсаб раскладывал ее не менее трех раз на дню — ничего не попишешь — южный темперамент, подкрепленный финансовыми возможностями, позволял; во-вторых, Полине можно было поручить любое дело: от заварки кофе, до ублажения председателя любой проверочной комиссии (если, конечно же, председатель был мужчиной, если же наоборот, то в дело вступал начальник охраны). Луарсаб Полину к председателям не ревновал… Ну, разве что — самую малость. Он ее не любил. Уважал, возжелал, но не любил. Он жену любил и детей, как всякий порядочный грузин.

Ну, и в третьих, Полина прекрасно справлялась с секретарской работой: напоминала о важных встречах, фильтровала документы, отсеивая пустую породу, чем здорово помогала управляющему "Черепахой" заниматься действительно важными проблемами, сортировала посетителей по степени важности, отсекала ненужных и т. д. и т. п.

Правда, была у Полины одна черта характера, которая Луарсабу не очень нравилась — цену себе и своим услугам Полина знала превосходно и требовала, чтобы все оплачивалось по высшему тарифу. К примеру — за то, что она переспала с пожарником — старым, лысым и толстым генералом МЧС, который потом не глядя подмахнул все нужные бумаги, управляющему "Черепахой" пришлось выложить ей десять тысяч долларов. Это, не считая оклада, тоже немаленького. Но, несмотря на свою жадность и прижимистость, Луарсаб был доволен — не будь Полины, подпись генерала обошлась бы гораздо дороже. И он и она прекрасно это понимали. Да и вообще, Полина, единственная из всех претенденток на должность, сумела с первого раза правильно обратиться к нему по имени-отчеству: Луарсаб Мзевинариевич. Остальным девушкам это не удалось даже с третей попытки. А так как внешне соискательницы практически не отличались: высокие, стройные, длинноногие, грудастые и жопастые, с красивыми кукольными личиками, то выбор пал на Полину. О чем Луарсаб впоследствии ни разу не пожалел.

Кстати говоря, и жена Луарсаб — Манана его к Полине не ревновала. Она справедливо полагала, что хороший муж должен утром уходить на работу, а вечером возвращаться домой, где его ждет любящая жена, пури, хачапури, назуки, сулугуни, бадриджани, мцвади и дети. Хороший муж должен обеспечивать достаток в доме и не давать повода для сплетен, которые могут повредить репутации семьи, что может плохо сказаться на детях. В остальном Луарсаб свободен — как он зарабатывает деньги, есть ли у него дневная любовница, сколько он оставляет денег шлюхам в сауне, сколько "Кварели", "Саперави" и "Чинури" выпивает с друзьями — его дело. Он мужчина. Надо сказать, что Полину, Манану и Лаурсаба такое положение дел вполне устраивало. Все были довольны.

Прошло не более минуты с того момента, как управляющий "Черепахой" распорядился о проведении поиска пожилого человека, худощавого, среднего рота, как в селекторе раздался голос Полины:

— Луарсаб Мзевинариевич, по описанию никого нет, вывожу на ваш монитор всех пожилых, что нашла.

Управляющий хотел было возразить, что всех не надо, но не успел. Огромный экран, висящий на стене, справа от письменного стола Луарсаба, вспыхнул, разделился на шесть окон и показал соответственно шесть стариков, не стариков, но — пожилых мужчин, ни один из которых и близко не походил на шефа, каким его запомнил Луарсаб. Двое были высокими, импозантными мужчинами чуть старше среднего возраста, к пожилым их можно было отнести разве что за седые волосы; еще двое были лысыми и пузатыми стариканами в полном смысле этого слова, а оставшаяся парочка хоть и была среднего роста, но к худощавым тоже никак не относилась — оба были, что называется — в теле.

Отрицательный результат хорош лишь в науке, да и то, придумали это неудачники в прожженных дешевыми реактивами грязных халатах, с завистью глядящие на удачливых соперников, купающихся в грантах и обожании молоденьких аспиранток. В реальной же жизни отрицательный результат он отрицательный и есть — пшик, ни на ноготь не приближающий к намеченной цели.

Ситуация складывалась непонятная, если не сказать — загадочная. Получалось, что шеф, или уже покинул клуб, что было само по себе странно — он в него зашел и через пару минут вышел — зачем, спрашивается, заходил? Или же шеф находится вне зоны действия "Аргуса", но таких мест в "Черепахе" просто-напросто нет — система покрывает всю территорию клуба, начиная с кабинета самого Луарсаба и заканчивая туалетом для персонала на подземной парковке (правда, управляющий "Черепахой" имел возможность своим личным кодом отключить камеры в любом месте, что он и делал в своем кабинете, используя Полину по ее главному природному назначению). Тотальный контроль был введен потому, что Давид на дух не переносил наркотики и наркоманов и борьба с ними велась по-настоящему — без дураков, что вызвало, поначалу, пока не удалось уладить дело полюбовно, терки как с наркомафией, так и с наркополицией, но в конце концов "Черепаха" стала клубом без наркотиков.

Луарсаб задумался, но так титаном мысли не был, то единственное, что пришло ему в голову — это отправить охранников, видевших шефа, прочесать клуб и найти высокого гостя. Он совсем было собрался отдать приказ о смене охраны на входе, но его опередила Полина:

— Луарсаб Мзевинариевич, я от вашего имени распорядилась, чтобы из ресторана и баров немедленно сообщили, когда оплата будет произведена безномерной платиновой картой.

"Вах! Малдэц девка! — подумал управляющий "Черепахой". — Но, и я маладэц! Пра ахранников-то она нэ падумала, а я падумал! Кагда еще шеф будет платить, а ахранники быстрее найдут!" — Луарсаб ощутил нечастое (мягко говоря) чувство интеллектуального превосходства над своей секретаршей, но продлилось это ощущение недолго.

— Из ресторана сообщили, что посетитель за седьмым столиком, — продолжила доклад Полина, — заплатил такой картой. Вывожу на ваш экран.

На мониторе появилась картинка: двое мужчин за столиком ресторана. Обычные, ничем не примечательные мужчины, за одним исключением — лиц разглядеть невозможно. Луарсаб с трудом, но все-таки превозмог свое гипертрофированное чванство и лично, без перепоручения работы аппарату в лице секретарши, взялся за дело.

Для начала, он приказал "Аргусу" показать столик последовательно с четырех различный камер (со всех сторон света), потом применил трансфокатор и прочие уловки, но результат был один — вместо четкого изображения лиц, как у всех окружающих, у шефа и его спутника вместо лиц были мерцающие блики, не позволяющие рассмотреть физиономии данных субъектов.