Александр Тув - Ходок 10 [СИ]

— Серебро, или деньги? — уточнил Денис.

— И то, и другое.

— А сколько здесь?

— Посчитай, — пожал плечами Шэф и скомандовал "тельнику": — Приступай!

Несколько секунд ничего не происходило, а затем брусок серебра начал медленно оплывать, словно кусок масла на сковородке, только с гораздо меньшей скоростью. Одновременно с этим обычный топор начал так же неторопливо превращаться в серебряный. Процесс затронул не только топорище, как изначально предполагал старший помощник, но и рукоятку.

— Догадываешься для чего? — любуясь происходящей метаморфозой и не глядя на Дениса, спросил командор.

— "Чертово колесо" порубить, если снова появится, так же заворожённо не отрывая глаз от происходящего таинства, отозвался Денис.

— Вот удивляюсь я тебе, — непривычно серьезно заговорил Шэф. — Долгое время ты ведешь себя, как нормальный серьезный человек и я начинаю верить, что это так и есть на самом деле, — он вздохнул, а старший помощник пригорюнился. — А потом ты вдруг выкидываешь такой фортель, что хоть стой, хоть падай…

У Дениса горели щеки — ему было очень стыдно. Хорошо еще, что в темноте это было не очень заметно, но на внешние проявления ему было наплевать. А вот на слова главкома и на то, чем они были вызваны — нет. Была договоренность, что как только станет понятно, во что стрелять, старший помощник немедленно стреляет из одного "Tasera" и накачивает тварь электричеством, а в случае необходимости пускает в ход второй шокер. Командор же, в это время оперирует своим серебряным тесаком. А он повел себя, как мальчишка… Да нет, пожалуй, не как мальчишка, а как полный придурок.

— Что с тобой произошло? — главком наконец взглянул в глаза старшему помощнику. И Денис рассказал. Рассказал все без утайки, не старясь как-либо себя выгородить и не пытаясь что-то скрыть. — Да-а… — протянул Шэф, выслушав исповедь. — Ты хоть понимаешь, что мы могли в этом подвале и остаться?

— Да.

— Ну, надеюсь, что такого больше не повторится, — главком бросил взгляд на пунцового старшего помощника. — Думаю, что этот случай научит тебя впредь исполнять намеченные планы в точности. — Он снова вздохнул и это было так непривычно, что действовало на нервы гораздо сильнее, чем привычные ухмылки, подколки и выволочки. Чувствовалось, что Шэф глубоко расстроен. — Полагаю, что если данная ситуация тебя ничему не научила, то любые слова бесполезны, поэтому будем считать, что я тебе все сказал, а ты все понял. — Денис в ответ лишь молча кивнул, потому что действительно, говорить тут было не о чем.

"Топор переверните" — очень вовремя подал голос "тельник", разряжая неприятную ситуацию.

— Слушай, — ухмыльнулся командор. — А ты в детстве гвоздики в розетку не совал?

— Нет. А должен был?

— Ну-у… с твоими естествоиспытательными наклонностями… Ты же все на себе проверяешь. Пастер, блин. — Денис облегченно выдохнул, Шэф вернулся к своему штатному состоянию. Общаться с серьезным командором был непривычно и честно говоря — неприятно.

Очень быстро, буквально в течении нескольких минут, "тельник" закончил процесс. От внушительного слитка истинного серебра остался маленький кусочек величиной с ноготь. При обычном серебрении материала потребовалось бы на порядок меньше, но дело было в том, что происходящее не было серебрением в каноническом смысле этого слова, когда используется вакуумное напыление, или на металлической поверхности гальванически осаждается серебряная пленка, образуя декоративное покрытие. "Тельник" провел совершенно иной техпроцесс, когда атомы серебра внедрялись в межатомные промежутки металла лезвия, образуя качественно иной материал, гораздо более плотный и прочный. Такое "серебряное покрытие" содрать было невозможно никоим образом. А вот рукоятка была посеребрена обычным способом — путем нанесения тонкой пленки. Внимательно осмотрев топор Шэф остался доволен результатом.

— Ладно, давай прощаться, — командор подставил ладонь, по которой старший помощник незамедлительно хлопнул. — Будем надеяться, что еще увидимся. Хотя… — Шэф покачал головой, прозрачно намекая на малую вероятность подобного события.

— Это ты из-за подвала? — хмуро уточнил Денис.

— Нет. Это была одиночная несистемная ошибка, которую ты осознал и вряд ли повторишь. Дело в другом, у тебя в принципе неправильная модель поведения, которая до добра тебя не доведет.

— В смысле? — искренне удивился старший помощник. Ничего такого он за собой не замечал.

— Ты ведешь себя, как крупный хищник, а на самом деле ты…

— … баран, — услужливо подсказал Денис, вновь отчетливо припомнив, как чуть было не обосрался от страха во время атаки адского ворона.

— Нет, — главком вновь покачал головой. — Ты хищник, но мелкий. Сначала ты был домашним плюшевым котиком с бантиком. Кастрированным, — уточнил командор. — Постепенно у тебя вновь отрасли яйца и ты превратился в дикого камышового кота. Можно даже сказать — бойцового кота. Такой кот, если повезет, может вцепиться в морду, волку, медведю, или еще кому, хорошенько подрать и даже выцарапать глаза, а потом удрать. Но! — Шэф поднял палец. — Постоянно везти не может и если дикий кот будет регулярно связываться с более крупными хищниками, долго он не проживет. Ферштейн?

— Ферштейн.

— Пока ты не научился прыгать — ты мелкий хищник.

— А если научусь? — в глазах старшего помощника горела решимость сменить статус.

— Если научишься, то выражаясь языком международной политики, войдешь в ядерный клуб.

— Никто не захочет связываться… — понимающе протянул Денис.

— Именно. — Видя, что старший помощник собирается еще что-то спросить, командор выставил перед собой ладони. — С тобой, как начнешь трепаться, так не остановиться, разговорчивый ты наш. Все, — главком сделал ручкой, — я пошел, а ты ехай.

— Ехай на хуй! Навсегда! — попытался исполнить шлягер "Ленинграда" старший помощник. Получилось, честно говоря, не очень.

— Именно, — ухмыльнулся верховный главнокомандующий.

Отъехав на несколько метров, Денис бросил взгляд в зеркало заднего вида — стоянка была пуста.

Во время о но, на необъятных просторах нашей Родины, часто можно было увидеть плакат: "Совесть — лучший контролер!". Исполнение было разным, иногда — просто лозунг, иногда лозунг на фоне сталевара, или еще какого рабочего, иногда на плакате присутствовали дамы, крайне… как бы поточнее выразиться… неприглядные? — не то, противные? — тоже не то, а какие?.. Ну что ж, раз не получается описать их прямо, попробуем пойти от противного — есть девушки сексапильные, разные там дорогие проститутки, артистки, стюардессы, эскортницы и иже с ними, а на плакатах были изображены барышни полностью им противоположные, которые могли бы ночью, обнаженными, продефилировать через лесопарк, где под каждым кустом скрывался сексуальный маньяк, без малейшего урона для своей чести и достоинства.