Елена Лисавчук - Сумеречный ветер

– Выходит, ты женился на мне потому, что не хотел, чтобы повелитель теней заполучил меня? – сузила глаза девушка.

Грудь ее часто вздымалась. Тщетно пытаясь совладать с раздирающей изнутри обидой, Окара разжала пальцы, и букет выскользнул из ее рук. Цветы с шорохом упали на каменный пол.

– Это одна из причин, – не стал отрицать Доар, мельком взглянув на живописно разбросанные у ног его жены цветы. – Я поставил печать бессмертных, чтобы повелитель теней не обрел даишу. Появись у него наследники, империи пришлось бы несладко.

Слишком униженная его словами, Окара зажмурилась и неожиданно выкрикнула:

– Ненавижу! Как же я тебя ненавижу!

Развернувшись, она бросилась из пещеры так быстро, как позволяли высокие каблуки. Рин перевел взгляд на харда и подытожил:

– Она тебя не простит.

– Возможно, – пожал плечами бессмертный. – Однако обманывать я ее не собираюсь.

– При чем здесь обман?! Надо было сказать, что женился на ней, потому что любишь, – побагровев от смущения, пробормотал отец парня.

– Люблю, – спокойно кивнул Доар.

– Да не мне сказать, – рассмеялся парень, – а Окаре. Эту правду она хотела услышать, а не ту чушь про спасение мира. Теперь Окара решила, что ты женился на ней, лишь чтобы повелителю теней не досталась даиша.

– Не только из-за него. Надо было похитить, увезти Окару из императорского дворца после оглашения избранной и жениться в этот же день. Пускай бы потом печалилась, зато была бы в безопасности.

– Думаю, тебе стоит с ней поговорить, – заявил жрец.

Доар был с ним согласен, так что уже вдогонку удаляющемуся по коридору бессмертному Рин крикнул:

– Не забудь сказать, что любишь!

Доар шел по пустынным коридорам, а перед его глазами стояло печальное лицо Окары. Там, в храме, она была непередаваемо красива. Юная, гордая и трогательно беззащитная, супруга не побоялась пойти ему наперекор. Будь она рядом, он непременно бы сжал ее в объятиях, а после объяснил, что хорошие жены не перечат мужьям. А после хард вспомнил, каким чудесным, мучительным, суматошным и счастливым был последний месяц. И с легкой улыбкой на губах признал: Окара ему нравилась любой.

К огромному смятению Доара, за пределами пещеры супругу он не нашел. Его идеальные черты лица исказила неприкрытая боль, а глаза тут же полыхнули мрачным азартом. Пора было отыскать строптивицу.

С трудом сдерживая слезы, Окара бежала по извилистым коридорам пещеры не разбирая дороги. Она не знала, что думать и чувствовать. Сердце разрывалось от боли так, что было трудно дышать. Доар никогда не любил ее! Женился только потому, что она была угрозой для империи! Он бессмертный, а бессмертные призваны охранять покой людей, защищать от бестелесных.

Поцелуи, нежные ласки… жаркие ночи… Все это иллюзия, созданная для того, чтобы она сказала «да».

Выбежав из пещеры, Окара запыхалась и остановилась. Вцепившись в ствол дерева, чтобы не упасть, закричала из последних сил:

– Обманщик!

И горько зарыдала от отчаяния. Доар с детства следил за ней, а она даже не подозревала о его существовании. За время взросления лицо харда стерлось из ее памяти. Теперь, когда они обменялись клятвами и сам Гвербос скрепил их союз, на ней осталась одна печать – его. Ритуал стер метку бестелесного и оборвал привязку Рина.

Девушка вытерла слезы и обернулась. То, что супруг не попытался догнать ее, означало одно: она глупа и наивна. Неужели она всерьез верила, что бессмертный бросится следом? Разубедит? Приласкает? Впрочем, зачем ему это? Он добился чего хотел – империи ничто не угрожало. Окара исполнила свою роль и была ему больше не нужна.

Получается, выполни она дочерний долг, ее жизнь ничуть бы не изменилась. Ее провозгласили бы женой бессмертного, после чего Доар отправился бы дальше защищать империю, а младшая Тоберон жила бы в отчем доме, будто ничего не произошло. Лишь новый титул хардинии напоминал бы ей о существовании супруга.

«Или Доар забрал бы меня с собой?» – подумала Окара, и сердце в предвкушении замерло.

После недолгих раздумий пришлось признать, что теперь она никогда не узнает ответ на этот вопрос.

Жаль, что время нельзя было повернуть вспять. Окара бы осталась в храме, и Доар получил бы ее согласие. Подумаешь, оставил бы ее в особняке родителей или откупился домом с прислугой, но она смогла бы беззаботно жить дальше. В то время глупое сердечко еще не разрывалось от боли и страдания при одной мысли о высоком черноволосом красавце с суровым взглядом. Куда теперь идти, после того как узнала, что не нужна мужу? Куда? На «Сумеречный ветер»? Но притвориться, что ничего не было, девушка не сможет.

– Привет, сестричка! – Раздавшийся сверху голос брата заставил ее отвлечься от тягостных мыслей.

Окара вздрогнула и подняла голову. Прямо над ней зависла гондола, с которой ей улыбался Кефилл. Рядом с братом стоял его друг Симус и пристально рассматривал ее.

Подхваченный воздушными потоками, Кефилл переместился к сестре, рывком прижал к себе и, зажав ладонью рот, воспарил обратно на гондолу.

– Я рад, что нашел тебя, – отпустив Окару, серьезно произнес он, и на ее руке щелкнул браслет. – Наслышан о твоей проснувшейся силе стихийницы. Я тщательно подготовился к нашей встрече.

– Как ты нашел меня? – повертев запястьем, подозрительно присмотрелась к новому украшению девушка.

Защелки она не обнаружила. Браслет стал полностью литой, без малейших шероховатостей. Лодка качнулась и поплыла по воздуху, унося новоиспеченную хардинию от пещеры. Стало не до объяснений непутевого братца и его подарков, Окара потребовала:

– Опусти меня обратно!

– Не получится, нас кое-где ждут, – ехидно рассмеялся Кефилл и наотмашь ударил сестру по щеке.

Девушка покачнулась и, упав на деревянную лавку, ударилась локтем о борт гондолы. Уперев ладони в скамью, она приподнялась и устремила мятежный взгляд на Кефилла, чем сильнее разозлила его. Брат снова замахнулся, но все же удержался от удара. Вместо этого процедил:

– Сиди и не дергайся. Чтобы до прибытия на место я тебя не слышал, если не хочешь полетать за бортом.

Оставив ее в покое, Кефилл, принялся раздавать указания подручным. Из его приказов стало понятно, что они направлялись к ожидающей их за мысом бригантине. Но ни слова о благодетеле, направившем его к пещере, уловить не удалось.

Окара поднялась и, расправив юбку, невозмутимо присела на скамью. Щека перестала пылать, а в локте пропала пульсирующая боль. Регенерация после обряда повысилась, а значит, у девушки имелось преимущество перед братцем. Подставляться под магические стрелы или бомбы не выход, но пару заноз при побеге придется получить.