Валерий Гуминский - Герои чужой войны 2

— Заходи, — шкаф распахнул калитку, молча пропустил меня и того человека (или эльфа?), с тихим стуком закрыл ее, пристроившись следом.

В таком порядке мы и достигли невысокого крыльца с каменными перилами, на которых стояли небольшие горшочки с цветами. За ними явно кто-то ухаживал, а, значит, в доме кипела жизнь. Это для меня показали, что не следует вынюхивать там, где тебя не ждут.

— Дверь открыта, заходи, — предупредили меня.

После солнечного дня пришлось какое-то время привыкать к новой обстановке. Мы стояли в небольшом коридоре, от которого расходились несколько комнат, и каждая была плотно прикрыта массивными лакированными дверями. Сам коридор не представлял никакого интереса. Обычный набор мебели, шкафы, вешалки, скамьи для гостей, удобные ниши по верху для головных уборов. В общем, на виллу богатого старичка не похоже, скорее, классический тип купеческого дома девятнадцатого века.

Мужик-шкаф с неподражаемой грацией дикого кота проскользнул к одной из двери, самой дальней от нас, коротко простучал костяшками пальцев, приоткрыл ее, что-то спросил и кивнул головой:

— Топай сюда, юноша.

Пожав плечами на такое фривольное замечание, уж юношей-то я себя давно не считал, скорее, закаленным в невзгодах молодым человеком, зашел в указанную комнату и встал на пороге.

Меня легонько толкнули в спину, придавая ускорение в направлении кресла, где сидел худой и неимоверно высокий старик с редкими седыми волосами, аккуратно причесанными, отчего открывался морщинистый выпуклый лоб. Эльф смотрел на меня пронзительными зелеными глазами, изучая как невиданную зверушку, потом потянул носом воздух. Ни дать, ни взять — матерый пес, оценивающий потенциального молодого противника. Даже не могу сказать, почему такое сравнение пришло в голову.

— Я был прав — от него на пять поприщ несет магией, — удовлетворенно сказал эльф, обращаясь к огромному мужику. — Экор, будь любезен, закрой дверь с той стороны. Мы побеседуем с глазу на глаз.

— Хозяин… — открыл было рот Экор, но продолжать не стал, и беспрекословно вышел из комнаты.

Пресловутого затянувшегося молчания не было и в помине. Эльф-чародей спросил прямо:

— Тебя Глоррохин прислал? Что ему от меня понадобилось?

— Никто меня не присылал, — я устроился в кресле поудобнее. Разговор, кажется, имел место затянуться. — Не скрою, я разговаривал с ученым, но совсем по другим вопросам, однако один касался тебя.

— По какому поводу?

— Я ищу выход в свой мир через Змеиный портал. Мне знающие люди подсказали, что проблемой этих Врат занимался именно ты. Я не знал твоего имени, просто задавал нужные вопросы. Значит, зовут тебя Меродор?

— Я привык к этому имени, — хмыкнул чародей и оживленно потер сухие ладошки друг от друга. Я заранее напрягся. Мало ли, вдруг готовит магическую пакость? Даже траекторию падения своего тела стал рассчитывать, чтобы уйти от удара. — Расслабься, гость. Себя будешь называть?

— Кос.

— Кос… А я ведь о тебе слышал. Отголоски одной удивительно авантюрной истории. Хорошо. Ты попал в наш мир через Змеиные Врата? И уже понял, что они недоступны простому человеку или гному с эльфами?

— Я уже знаю, что Врата, — я решил сознательно употреблять это архаичное слово, памятуя давний разговор с Онагостом о нелюбви представителей старой чародейской школы к неологизмам, — что Врата невидимы глазу. Их может заметить только тот, у кого есть амулет Анара.

— Ты знаешь об амулете Анара? — Меродор чуть не поперхнулся. С него разом слетело расслабленное выражение лица. — Кто тебе сказал о нем?

— Это долгая история, и я расскажу о ней, если мы придем к согласию, — увернулся я от необходимости выкладывать из рукава главный козырь. — Мне нужна твоя помощь.

— В чем она должна заключаться? — старик откинулся на спинку своего кресла.

— Я хочу, чтобы ты пошел со мной к этим Вратам и запустил механизм обратного перехода.

Эльф Меродор внимательно посмотрел на меня, словно хотел изучить что-то, заложенное во мне, вытащить на свет и встряхнуть так, чтобы все стало понятно. Он опять потер ладони.

— Ты знаешь о рисках? Змеиные Врата имеют выход в несколько миров, и какой из них твой — не смогу узнать даже я.

— Меня предупреждали, — заколебавшись, ответил я. Одно дело, когда о побочном эффекте перехода говорят посторонние, не сведущие люди, и другое — слова специалиста, работавшего в этом направлении. — Значит, Врата можно активировать?

— Да все можно, если с самого детства слушать родителей и учителей, — пробурчал Меробор и с тихим кряхтеньем встал с кресла, попутно махнув мне рукой, чтобы я сидел.

Эльф действительно был старым, а не тем моложавым, еще держащим силу в своем теле, подобно Глоррохину, представителю лесного народа. И я, кажется, стал понимать истинную причину неприязни профессора к магу. Произошло банальное столкновение двух миров, уже отживающего, но еще держащего в крепких и умелых руках все тайны и умения прошлого, и молодой нахрапистой волны, желавшей ввести в магию новые технологии, идущие вразрез с отработанными методиками. Вот на этой почве Меродор и разорвал свои отношения с Академией, перессорился со всеми и тихо доживает свой век в этой дыре, бывшей столице эльфийского государства.

Меродор встал возле окна, заложил руки за спину и чересчур внимательно стал рассматривать цветущий сад.

— Я предлагаю тебе работу, за которую могу отплатить ценной информацией, если деньги не интересуют, — тихо сказал я.

— То есть, ты всерьез надеешься уйти в свой мир, а взамен дать мне что-то такое, чего я не знаю? — эльф все-таки обернулся. — И чего я не знаю, малыш? Я всю жизнь, а это почти три сотни с лишним лет, занимался тем, что сейчас не нужно никому. И в этой кладовке, — он постучал пальцем по своей голове, — лежит столько ценного хлама, столько знаний о сути природных вещей, что твое предложение вызывает у меня смех.

— Ну, я немного неправильно выразился, — меня было не смутить, — скорее, нужные сведения, которые помогут в механизме открытия невидимых порталов.

Меродор поспешно вернулся в свое кресло, в его руке откуда-то появился колокольчик, которым он яростно потряс. На переливчатый звон откликнулся какой-то молодой парень, весь перетянутый ремнями, но кроме пары ножей на широкой перевязи у него ничего не было.

— Дайми, приготовь нам, пожалуйста, цветочного чая и печенья принеси. Разговор будет долгим, а я еще не завтракал.

Парень с неудовольствием мазнул по мне взглядом, словно желание хозяина вызвало в нем сопротивление. Ладно, если ему самому подать требуемое, но прислуживать перед незнакомцем, шнырявшим перед особняком, было выше его сил. Я дружелюбно улыбнулся, и Дайми, тихо скрипнув зубами, исчез с поля зрения. И все время, пока охранник отсутствовал, Меродор не проронил ни слова, обуреваемый какими-то мыслями. Кажется, я сумел заинтересовать непреклонного старика.