Анна Платунова - Капли дождя [litres]

– Это я, – сказала она, задрав голову и глядя в лицо Ванессы. – Не Ал. Он не виноват.

Детей уложили спать, а сами собрались за чашечкой успокаивающего напитка с капелькой вишневой настойки.

– Ох, не ругайте мальчика. Если бы не он, не знаю даже… – Мелиса не смогла закончить фразу, передернула плечами.

– Не стану. – Ванесса вдруг улыбнулась светло и счастливо. – На самом деле я горжусь им, моим маленьким героем. Но и ваша девочка тоже молодец, характер уже виден.

– Бестолковый и влипающий в неприятности? – проворчал Кайл.

– Верный и самоотверженный, – поправила его Ванесса Вайс. – Я хотела предложить еще в первый день, но решила приглядеться. Что, если мы заключим между нашими детьми брачный договор? Мне кажется, Элиза – отличная пара моему мальчику, да и он именно тот, кто ей нужен, чтобы всегда оказываться рядом.

Родители Элизы переглянулись: слова Ванессы застали их врасплох. И хотя заключение таких договорных браков между семьями аристократов было в порядке вещей, они все же не рассчитывали, что первое предложение поступит так скоро.

– Но… Она так мала… – прошептала Мелиса.

– Так они не завтра будут сочетаться браком, – усмехнулась Ванесса. – Более того, я хочу поставить ряд условий.

И Ванесса потребовала включить в договор пункты, по которым Элиза должна оставаться в неведении относительно своей судьбы.

– Сейчас они дети, но однажды Элиза превратится в красивую девушку, а Аларис, увы, навсегда останется обезображен. Пусть попробует сам добиться ее внимания. Не надо, чтобы девочка чувствовала себя связанной. Иначе она захочет освободиться чисто из чувства противоречия. Мало кому из девушек нравится вынужденный брак, да еще когда жених с такой специфической внешностью. Пусть она сама выберет его. Или будет вольна сделать другой выбор. Я все объясню Аларису, когда он подрастет.

– Это… Так мудро, – тихо произнесла Мелиса. – Вы заботитесь о чувствах моей дочери больше, чем о чувствах внука.

– На самом деле и о его чувствах тоже. Быть отвергнутым девушкой, с которой его ничего не связывает, куда легче, чем быть отвергнутым обещанной невестой. Но он, в свою очередь, тоже сможет отменить договор, если поймет, что брак не принесет им счастья.

Родители Элизы какое-то время молчали, мысленно взвешивая все «за» и «против», а потом одновременно кивнули.

– Но как же они познакомятся так, чтобы Элиза ничего не заподозрила? Это должен быть совершенно естественный повод.

– Я знаю как. – По лицу Ванессы скользнула хитрая улыбка, оставившая Мелису и Кайла в недоумении.

Они пока и предположить не могли, что задумала бабушка Алариса.

…Элиза мирно спала в своей кровати. Время от времени она чихала: запахом гари пропитались ее волосы и даже, кажется, кожа. Но девочка была совершенно счастлива, хотя еще не вполне понимала, что такое счастье.

Аларис не спал, не мог уснуть: какое-то чудесное чувство теснило грудь, заставляя слезы наворачиваться на глаза. Хотя он ведь мальчик, он не должен плакать! И Ал сердито тер лицо, заставляя слезы уйти. Он тоже не знал, что это щемящее чувство и есть счастье. Счастье, когда кто-то остается с тобой рядом, хотя мог просто убежать. Счастье, когда кто-то смело встает на твою защиту.

«И я всегда буду защищать тебя, Элиза. Всегда буду защищать!» – думал он, глядя в потолок.

– О, Аларис…

Я взяла его лицо в ладони, вглядываясь в такие знакомые черты, и силилась вспомнить хотя бы что-то из своего раннего детства. На секунду мне показалось, что я вижу тоненького темноволосого мальчика, который замер в кресле, прижимая к груди толстую книгу. Он смотрел на меня удивленно и в то же время с надеждой. Но на самом ли деле я вспомнила его или вообразила теперь, после подробного рассказа, понять было невозможно.

Так или иначе, это все правда. Я его невеста. Подумать только…

Я вспомнила нашу первую встречу после стольких лет и закусила губу. Он наклонился ко мне, чтобы помочь открыть дверь, а я шарахнулась в сторону. Аларис внешне оставался совершенно спокоен, но уверена, что внутри у него все перевернулось. «Не нужно меня бояться», – так он сказал. Маленькая Элиза никогда бы так не поступила, а я…

Вик! О боги. Мой жених стал свидетелем того, как я милуюсь с другим, и ничего не мог сделать. Страшно представить, что он чувствовал при этом.

– Ал… Ты ведь не просто так стал куратором моего курса, да? – догадалась я.

Он кивнул и поцеловал кончики моих пальцев.

Вот, значит, каков был план бабушки – что может быть более естественным, чем стать куратором первого курса, на который поступила учиться его невеста. Присмотреться к ней, понять, каким человеком она выросла, и попытаться потихоньку наладить отношения. Вот только я едва все не испортила.

– Ал, ты тогда приехал в наш замок, чтобы отказаться от меня? – спросила я мгновенно осипшим голосом, сообразив теперь, о каком договоре шла речь.

– Да, Элиза. Я был уверен, что сделаю тебя несчастной. Не хотел, чтобы ты связала свою жизнь с человеком, который тебе неприятен…

Даже сейчас ему трудно было произнести эти слова, будто на секунду прошлое вернулось и я увидела Алариса, который понял, что его невеста ему не достанется. Тот поцелуй в щеку, который на самом деле был для меня предвестником настоящего чувства, для Алариса стал чем-то вроде прощания. Он думал, глупый, что я никогда не смогу его полюбить. И этот поцелуй пробудил дремлющую страшную силу… Но последней каплей стал поцелуй с Виком у костра. Что же я натворила! Если бы я только могла отмотать все назад!

Я ухватилась за его ладонь, прижала ее к своей щеке, словно хотела каждой клеточкой тела ощутить: вот он, мой любимый, он жив, он рядом.

– Я твоя навсегда, – прошептала я. – С договором, без договора. Неважно.

Я надеялась, что он поймет. Потянула край покрывала, так, что оно снова поползло с плеча, но Аларис поцеловал мою обнаженную ключицу, отчего у меня внутри все испуганно и сладко сжалось, и положил свою руку на мою, останавливая.

– Элиза, стой…

Однако, увидев, как задрожали мои губы, принялся целовать и гладить. Он провел по моим волосам, откидывая их со лба, по голым рукам, покрывшимся мурашками. Наши губы слились в поцелуе, который становился все более требовательным и горячим. Я вся подалась навстречу, но Аларис замер, глядя на меня, осторожно прикоснулся указательным пальцем к губам, очерчивая их контур. Я видела, он запрещает себе продолжать. Ал тяжело дышал, и я точно знала: он хочет большего, но сейчас не позволит себе этого.

– Элиза… Знаешь, как все происходило бы, не случись этих событий?

Я качнула головой, говорить уже не могла.

– Я был бы твоим куратором все шесть лет. Если бы ты даже узнала, что я твой назначенный жених, и полюбила бы меня, все, что мы смогли бы себе позволить в это время, – танцевать иногда и держаться за руки. И поверь, это не так уж плохо.