Сергей Алексеев - Сокровища Валькирии: Стоящий у Солнца

Вот они, истинные «сокровища Вар-Вар»!

Собака вывела его из копей, за последней дверью снова началась пещера. Русинов включил фонарь. Занятый клокочущими мыслями, он не думал, как идет и куда. Пока не замер с занесенной ногой: возле щебенистой земли он случайно заметил тонкую проволоку, протянутую между двумя камнями. Собака пропустила ее между ног, на песке отпечатались следы…

Мина была закреплена на выступе стены, примерно на уровне человеческой груди, причем метрах в трех позади него. Это был «саперный пулемет», противопехотная мина направленного действия. Она бы не вызвала больших разрушений кровли, но в пещере после ее взрыва не осталось бы ничего живого.

Далее он пошел, наступая только в след овчарки. Проволока перечеркивала путь на каждом повороте, причем по пять – семь нитей. А когда начался подъем, пришлось карабкаться почти на четвереньках, в точности повторяя движения собаки: здесь стояли сдвоенные мины – пластмассовая противопехотная, а под ней мощная противотанковая. После взрыва даже одной такой пары падающие с кровли камни вызвали бы взрывы других, и путь к сокровищам был бы навсегда отрезан. По крайней мере через эти пещеры…

Гои не хотели выдавать даже мысль о существовании своих сокровищ, однако она просачивалась сквозь земные толщи в виде догадок и предположений. Шагая собачьим следом по заминированным пещерам, Русинов еще не мог предположить, что стал одним из счастливейших людей, ныне живущих, ибо прикоснулся к будущему человечества, которое имело защиту куда более надежную, чем минные поля. Он не знал, что при объявлении часа «Ч» командиры двух воздушно-десантных полков, бригады морского десанта, а также артиллерийского полка и трех ракетных дивизий войск ПВО вскроют лежащие в сейфах на этот случай запечатанные пакеты и обнаружат приказ выдвинуться на рубеж Соликамск – Чердынь – Курья – Троицко-Печорск с западной стороны Урала и с восточной – Карпинск – Ивдель – Няксимволь, оседлать хребет по линиям Соликамск – Карпинск и Троицко-Печорск – Няксимволь. Вертолетный полк получит приказ патрулировать небо над этой территорией, а в космосе над нею зависнет специальный спутник связи. До окончания любого военного кризиса с Россией все эти силы, не ведая зачем и почему, будут оборонять этот безлюдный регион Урала, не впуская туда ни чужих, ни своих. Дело в том, что о существовании этих пакетов не подозревали ни министр обороны, ни главком, как, впрочем, и соответствующие министры Англии, Германии и некоторых скандинавских стран, при наступлении часа «Ч» обязанные выслать боевые корабли для обороны российских берегов от Мезенской губы до Енисейского залива, невзирая на протесты командующих военными блоками. Подобные пакеты с определенными задачами были в сейфах командиров отдельных десантных частей военно-морских и военно-воздушных сил Арабских Эмиратов, Египта, Ирана, Ирака, Индии, Пакистана, Таджикистана и Армении – одним словом, везде, куда Авеги приносили священную соль из соляных копей «Стоящего у солнца».

Мало кто еще на земле мог всерьез предположить, что глобальное потепление климата на Севере сделает из болот, тундровых пустынных земель, перенасыщенных влагой, субтропики, что освобожденная ото льдов Гренландия станет седьмым континентом, самым заселенным и многолюдным. Зато три континента сразу – Южная Америка, Африка и Австралия – превратятся в пустыню, непригодную для существования человека и теплокровных живых существ.

И как бывало во все времена, изгои мира объединятся в Интернационал с очередным номером, появится новая, никем не узнанная идеология с благородной задачей спасения народов гибнущих континентов и старыми, испытанными методами начнет передел территорий. В это время появится на свет новый Аристотель со своей философией на будущее тысячелетие. Он-то и вскормит нового Великого Изгоя, который опять будет носить имя Александр, разве что в иной языковой транскрипции. Под предлогом создания Мирового государства нового порядка этот Великий Изгой отправится завоевывать территории, прилежащие к Северному Полярному кругу, от Гренландии до Чукотки. Но основной миссией его будет проникнуть на родину Человечества, достигнуть Северного Урала и уничтожить Весту, Книгу Знаний, в которой он мог бы изведать свой рок. А на роду ему было написано закончить свою жизнь возле берегов Новой Земли и смерть принять от воды. Его катер налетит на старую, времен Второй мировой войны, мину, сорванную с троса…

Каждому родившемуся на белый свет была одновременно заготовлена своя мина, и невозможно было знать, где упадешь, чтобы подстелить соломки…

Пробираясь по подземельям «Стоящего у солнца» собачьим следом, Русинов не пытался даже загадать, что будет за очередным поворотом, куда выведут его эти бесконечные галереи с закопченными кровлями, кое-где укрепленными металлической крепью либо затянутыми сеткой-рабицей, чтобы не падали на голову камни. Аккумулятор фонаря катастрофически садился, и чем слабее был свет в его руке, тем сильнее желание выйти к солнцу.

На третьи сутки, после того как он покинул Зал Весты, собака вывела его в небольшую, замкнутую полость – полное ощущение тупика. Русинов осмотрел стены – почти как в Кошгаре, только сухо и кругом развалы камня. Овчарка засуетилась, вынюхивая землю, сунулась между глыб и начала скрести лапами. Русинов отвалил в этом месте один камень, другой и ощутил поток свежего воздуха, внизу шумела вода…

Собака смело бросилась в образовавшийся лаз, послышался всплеск, и все стихло. Русинов, удерживаясь на руках, спустился в дыру и коснулся ногами воды. Секунду повисев над чернотой, он набрал воздуха и убрал руки. Мощный, но не глубокий поток свалил его и потащил ногами вперед. Мгновение, и перед глазами полыхнул яркий свет.

Он стоял по пояс в воде на стремнине и не мог поднять век. Слепой и оглушенный, зажимая глаза руками, он побрел наперерез течению, рассчитывая выбраться на берег. Вода ослепительно блестела, словно битое стекло, и, не желая того, он плакал, не ощущая ни холода осенней реки, ни мокрой одежды. Нащупав ногами сушу, он выполз на четвереньках на береговой откос и лег лицом вниз, давая глазам привыкнуть к свету. Ему хотелось осмотреться, узнать, куда попал, куда его вынесло, будто только что вернулся на Землю. Перед взором же был лишь чисто отмытый гравий, одинаковый и безликий; взглянуть выше, поднять глаза к небу не давало солнце.

Он заполз еще выше и почувствовал под руками траву. Она была осенняя, сухая и жесткая, но теплая. Русинова начинало знобить. Он не хотел уходить далеко от воды, поскольку боялся потерять место, откуда был вход в пещеру. Стащив в себя мокрую и холодную одежду, он подставился солнцу и сразу согрелся. Почувствовал, как ослабли мышцы лица и наконец разжались стиснутые зубы.