Оксана Глинина - Янтарь на снегу

— Леди Беата еще жива? — потрясенно вымолвила матушка Легарта.

— И в добром здравии, — сообщил кузен.

Так я и думала, вайдела Беата не столь проста, как казалось! Но это ее история, не моя. Лезть в это не стоило, наверное. Как бы там ни было, к нам — послушницам обители, и большим и малым, — она относилась с должным терпением. Никогда никого не обижала, разве что в наказание за провинность могла заставить вымыть полы во всей обители. Но ничего дурного в этом не было — труд и для тела, да и для воспитания души весьма полезен. Когда делаешь полезную работу — всякой дури в голову меньше лезет — это не я, а вайдела Ингельда сказала, я только запомнила.

Как же недостает этих наставлений!

— Дорогая матушка, — между тем примирительно вещал Легарт. — Наша девица весьма одаренное создание.

То бишь он обо мне так отзывается? Даже непонятно, радоваться или злиться на него за такие слова.

— К ней только подход нужен, — продолжал родственник. — Дикая яблоня — она же только до тех пор дикая, пока не попадет в руки умелого садовника, который привьет ей необходимую культуру. Вот и вы, матушка, станьте этим самым садовником — сотворите из нашей дикой яблоньки прекрасную деву, которую и ко двору не стыдно доставить, и королю, если что, в жены отдать не совестно. Каждому существу, что яблоне, что зверушке, что девчушке, ласка нужна. Вы и приласкайте ее, не жалейте энергии и, где нужно, пожурите. Ведь Гинта наша хорошая девочка, только уж больно недолюбленная, а мы в этом очень виноваты.

Эк он заговорил! Чует моя душенька — обчитался родственник книг мудреной философской направленности, далеких от священных текстов, или советов наслушался. Больно хотелось узнать, чьих именно. Сильно подозреваю, что не лорда Вардаса. Тот, если что и посоветовал, так это учить непокорную девицу уму-разуму розгами, длительным пребыванием на раскаленных углях или, что еще хуже, походами в храм до полного околения.

Леди Катрисс тоже пыталась высказать свое мнение, да Легарт ее аккуратненько так прервал:

— Знаю, знаю — вы тут ни при чем. Конечно, матушка, вы не виноваты. У вас были свои горести и печали, да такие, что вы ничего лучшего не придумали, как уехать в свое родовое поместье, дав возможность Ренате творить здесь все, что ей вздумается. Итогом чего стало отлучение девушки от семьи и утрата всякой связи с ней на долгое время. Или вы поддерживаете побои и издевательства по отношению к незаконнорожденным детишкам?

— Да как ты мог подумать обо мне такое?! — Леди Катрисс потрясенно смотрела на своего сына, даже воздух хватала ртом, пытаясь подобрать слова. — Я всегда была плохого мнения о дурных выходках Ренаты! Ты хочешь сказать, что она издевалась над дочкой Инге?!

— А как, матушка, вы думали? Пока вы предавались страданиям, а я отлеживался в лазаретах, леди Лаускалитас со своим мужем постарались здесь на славу.

— Но… я подумать не могла, что все так выйдет, — стала оправдываться леди Катрисс.

— И конечно же не замечали издевательств Ренаты над Гинтаре, — грустно заметил кузен своей матери. — Ведь прижитый Инге ребенок не заслуживал вашего внимания.

— Не будь таким жестоким! — наконец-то вспылила женщина. — Я извелась от переживаний о тебе, твоем отце, мне было не до выходок Ренаты, тем более не до ребенка Инге!

— Мама! — А Легарт мог быть жестким даже с матерью. — Довольно!

— Ты прекрасно знаешь, что я хорошо относилась к Инге!

— Но всегда напоминала ей о ее месте в доме.

— Хватит!

Леди Катрисс устало оперлась рукой о затертые корешки книг в стенном шкафу, ища опоры.

— Зачем ты меня позвал? Чтобы мучить?

— Я хочу, чтобы вы вдвоем, вместе с теткой, выполнили свои обязанности, а не перекладывали их на посторонних людей.

Легарт чеканил каждое слово, словно высекал на камне. Куда-то исчезли его смешливость и легкость. И не поймешь, где маска. Но сейчас он был действительно настоящим — неумолимым главой Королевской службы дознания.

— Необходимо в короткий срок подготовить Гинтаре для представления ко двору, желательно не рисованием, вышиванием и прочей дребеденью, без которой она обойдется. Куда важнее информация о всех членах королевской семьи и Домов, как малых, так и высших. Она должна знать всех, с кем вынуждена будет пересекаться в столице. Обязана научиться держать себя в обществе и правильно вести светские беседы. А самое главное!..

Легарт многозначительно выдержал паузу. Бедная леди Катрисс села в кресло и пальчики приложила к вискам, видимо, пыталась поддержать голову, чтобы та не развалилась.

— Пусть внимательно ознакомится со всеми условиями отбора, вникнет в правила. Подготовится как следует к заданиям — это важно. Будет сложно, еще сложнее тягаться с девицами, которые станут драться за право стать королевой не на жизнь, а на смерть. Дардасы не забыли прошлой обиды, они пустят в ход все мыслимые и немыслимые средства. Гинтаре должна быть к этому готова.

— К чему? — тихо выдохнула леди Катрисс. — К чему такие сложности? Ведь…

— На карту поставлено очень многое, а самое главное — мир с Анорионом.

— Все так плохо?

— Вы не представляете, насколько.

Леди обреченно кивнула и встала.

— Хорошо, — сказала она твердым голосом. — Я сделаю все, как ты скажешь. Даже вернусь в общество, если это потребуется. Но, как только все закончится, я уеду обратно в свое имение.

— Как пожелаете, матушка, — кивнул Легарт.

Когда за леди Катрисс закрылась дверь библиотеки, кузен облегченно выдохнул и произнес:

— Ну что? Много чего услышала?

От неожиданности я даже дернулась и, не рассчитав габариты и размер стола, все же приложилось головой о дубовую столешницу.

— Осторожнее, не то мне придется транспортировать ко двору короля безмозглую невесту.

— Как будто у нее сейчас мозги имеются, если она позволила втравить себя в такую авантюру.

— Ты на верном пути, если решила изучать наши родовые книги, — сказал, улыбаясь, Легарт после того как я на затекших ногах выбралась из своего укрытия, стараясь больше не биться головой. — Только вот место не самое подходящее.

— Значит, и впредь буду сидеть под столом, — заявила, отряхиваясь от пыли. — Очень полезно, знаешь ли, для общей осведомленности.

— Только слишком не увлекайся, а то у тебя это входит в привычку.

Я покосилась на него, искренне дивясь его умению читать мысли.

— А это мы еще посмотрим. С вами надо держать ухо востро.

— Гинтаре. — Легарт мягко взял меня за плечи и пристально посмотрел в глаза. — Извини за этот балаган, но последнее время у меня была масса работы в столице. Я не мог присутствовать здесь постоянно, поэтому понадеялся на маму с тетушкой. Признаю, это не самая удачная идея.