Юрий Москаленко - Путь одарённого. Крысолов. Книга первая. Часть первая [СИ litres]

А потому, серебряный пятак прячем за щекой, так надёжней будет. И на сало, и на специи хватит, причём, прикупим последних, с запасом. Особенно, соли. Полкотомки точно наберу. Траву я уже скинул, и она пустая. Места для переноса специй вполне достаточно.

А теперь укладываемся, и на выход.

Кинжал оставлю, нечего судьбу искушать. Лучше лишиться шкуры и мяса, тем более, шкура – свежак, чем своего красавца, а ведь, если прижмут, то я его, не задумываясь, в ход пущу, как и своё умение. Правда, тогда светить придётся со вспышкой, чего очень бы не хотелось делать.

Ну, всё, на выход.

Почти без внутренностей, передних и задних ног, туша была для меня, по весу, вполне подъёмная. Тяжеловато, конечно, но и мельчить ношу мне бы не хотелось.

В ближайшую таверну я уж точно не сунусь, её хозяин со мной говорить не будет, а вот прибить может легко. А потому, топаем в обход, вдоль крепостной стены, там и расположена таверна Кира. Одно хорошо, вся дорога под уклон идёт, полегче идти получается, но всё равно, я уже сильно вспотел и ноги от усталости подрагивать начинают.

Народ на меня косится.

Мелкие не пристают, хотя в глазах удивление. И взрослых тут нет, все в районе базара обитают или у храмов на паперти милостыню просят. Все пристроены, все заняты, тут только те промышляют, кого по разным причинам до рынка не допускают. Мелочь всякая мне не страшна, многие знают, что я в хороших отношениях с бандой Жмыха, а он среди малышни мазду держит. Ну, а воришки… те знают, что я траву их травнице сдаю. Это ни для кого не секрет, и трогать меня из-за непонятного груза, по идее, смысла нет, но, как обычно, в каждой своре есть своя тощая плешивая шавка.

– И куда это мы тут через наш район что-то тащим?

Раздался голос откуда-то сбоку и меня прихватили за ворот со стороны плеча, на котором не было ноши.

Я устало бросаю кожаный куль на землю.

– И что тут у нас?? – тот же противный голос, хозяин которого попытался развернуть меня лицом к себе.

А вот это ты зря! Я, в принципе, даже рад остановке, перевести дух давно стоило бы, но мне хотелось как можно быстрее добраться до таверны.

Отмахиваться бессмысленно, этот хрен явно сильнее меня, а вот резко поджать ноги и увлечь его резко головой вниз, хорошая идея, а потом, ногами оттолкнувшись от земли, резко выпрыгнуть вверх.

Хрясь!

Бью головой в лицо урода.

Ведь даже не рассмотрел, кто это меня попытался остановить, а сразу атаковал.

– А-а-а-а! Он мне нос сломал! – верещит сухенький мужичок, прижимая руки к свёрнутому носу.

Да тут ему не только в нос я попал. И губы всмятку.

Хороший удар вышел.

Но и останавливаться не стоит. Рядом, вон, ещё один из этой шайки нищих, состоящей, видно, из беженцев.

И похоже на то, что это главарь этого сброда.

И одет он получше прочих, и даже что-то типа ножа у него на верёвке, которая вместо пояса болтается.

А в этой ситуации, оружие мне ой как надо, кинжал я оставил у себя в убежище.

Пока крик да дело, продолжаю движение.

И боковой частью стопы наношу резкий удар главарю под колено, при этом, рукой старюсь схватиться за рукоять его ножа.

Такой подлости субтильный мужичок никак не ожидал, от такой мелочи, как я.

Немного не рассчитал сил, я устал и точность не та, да и испугался, чего там говорить.

Удар пришёлся пяткой и резкости больше, чем надо, да и в бок попал голени да ещё под коленку…

Как результат, похоже, выбил чуваку коленную чашечку, если и вовсе не получилось сломать лучевую кость. Эх, хорошо, оказывается, меня раньше кто-то учил драться.

Очередной крик.

И уже двое мне и моему кулачному мастерству серенады поют.

Нож у меня в руках, плохонький, но явно с неплохо заточенным лезвием. Проверить успел, полоснув какого-то самоубийцу по руке, что тянул к моей тушке свои грабельки. Теперь, вон, присоединился к первому пострадавшему, зажимая здоровой рукой длинный порез на другой руке.

Ну, вот, теперь трио песни поют, что так ласкают мне слух своим ором. Ведь на их месте, походу, должен быть я, да вот не задачка, я явно был против такого развития событий.

Всё! Остальная шайка бросилась врассыпную. И что характерно, на улице ни души, ни единого прохожего.

Шаг к главарю.

Заступаем к нему за спину.

Свободной рукой хватаем за волосы, второй приставляем лезвие ножа к пульсирующей жилке на шее, что гоняет кровь в голову.

– Карманы выворачиваем. Все трое.

Но, походу, кто-то ещё не понял, с кем связался. Главарь решил перехватить мою руку…

Ну, ты сам этого хотел!

Уворачиваемся, и чик ножичком! Мочка правого уха падает на землю.

– А-а-а-а!!!

Ну вот, не дёргался бы и на одного было бы меньше среди окровавленных. Кость вправят. Похромает с декаду, и всё пройдёт, а теперь с укороченным ухом жить придётся.

Ну, а главарю ору в его, не повреждённое ухо.

– Ещё раз дёрнешься, будешь дёргаться в предсмертных конвульсиях с перерезанным горлом. И этих добью. Мне свидетели не нужны.

Насмотрелся я на таких уродов, пока с караваном шёл до морского порта. Видел, что они творили, и до сих пор передо мной лик той женщины, которую я считаю своей матерью, на неё тоже, типа таких тварей тогда напали. Так что, научился, как отбиваться от этих падальщиков. Они не люди, они уже падаль.

– Всё-всё! – не на шутку испугался главарь.

– Выворачивай! – ору я ему в ухо, – иначе твоё тело я и сам потом обыщу!

Конечно, убивать мне никого не хочется, да и нельзя, рабский ошейник тут же от стражи получу, и никто за меня не вступится. Я для них никто, а убийство налицо – продадут в рабство и будут в своём праве.

Но этого, эти неудачники не знают. Да я со стороны мальцом выгляжу, вот только мало кто знает, что умения у меня вскрылись после подарка старой травницы. Знания разные так и прут из меня. Ну, и личный опыт странствий сказывается. Главное, не дать слабину и уверенности побольше в голосе, надо дать понять, что без промедления пущу нож в дело, причём, не порезами, а реально убивать готов.

А ведь я реально готов!

– У нас ничего нет! – шипит главарь.

– Вот это «ничего» и давай! – ухмыляюсь я.

Знаю порядки в таких шайках – всё, что есть ценного, хранит при себе главарь, и припрятывать смысла нет – найдут и стащат, что имеет хоть какую-нибудь ценность. Так что, без навара из этой стычки я уж точно не уйду. Ножом уже разжился, теперь ещё бы что-нибудь с этих нищебродов стрясти.

Так-то я бы, конечно, не решился связываться со взрослыми мужиками, но они не оставили мне выбора. Из этой стычки я бы вышел отсюда в виде раба или трупа, другого не дано. Не отпустили бы, порядки среди таких шаек дикие, не зря этих бродяг стражники отлавливают и на рудники, и на рудники.

Но я не стражник, мне они в качестве рабов, уж точно не нужны. И оставлять в живых свидетелей убийства тоже не стоит – сдадут, а потому трясём, шугаем и продолжаем прерванный путь. Главное, чтобы никто посторонний из горожан в этот закуток не сунулся.