Антон Медведев - Любимая ведьма

— Просто мне нравится сновидеть, — ответил Сергей. — А ведь большинство людей даже не догадываются, что это такое и насколько это здорово.

— Не догадываются, — согласилась Татьяна. — Кстати, хочу предупредить тебя об одной вещи. Постарайся относиться к сновидениям спокойнее, не допуская слишком сильных эмоций — особенно там, в сновидениях. Относись ко всему как к должному.

— Почему? — не понял Сергей.

— Сильные эмоции — яд для сновидящего. Если ты будешь радоваться в сновидении тому, что сновидишь, будешь выплескивать вовне свои эмоции, твоя сновиденная практика очень скоро сойдет на нет. Ты будешь сновидеть все реже и реже, пока совсем не потеряешь эту способность. С этой бедой сталкивается почти каждый сновидящий — Поэтому возьми за правило держать себя в руках. Будь наблюдателем, исследователем, а не ребенком, прыгающим от радости при виде красивой птички.

— Я понял, — ответил Сергей. — Хотя вообще-то для меня самое главное в сновидениях — это как раз радость, которую они приносят. А ты предлагаешь мне от этой радости отказаться.

— Таковы реалии сновидящих, — ответила Татьяна. — Хотя на деле все решается очень просто: относись к сновидениям как к должному, чувствуй спокойное удовлетворение от своей практики. В конце концов, это просто вопрос правильного настроя.

— Хорошо, я буду сдерживать эмоции, — пообещал Сергей. — Но я не понял, почему эмоции — яд для сновидящего. В чем здесь суть?

— Не знаю, — улыбнулась Татьяна. — Так говорил Каин, а он свое дело знает. Сильные эмоции отлучают нас от сновидений — это факт, которого мне достаточно. А уж почему так происходит… — Татьяна сладко потянулась, потом приподнялась и села на край кровати. С улыбкой взглянула на Сергея. — Может, именно ты когда-нибудь мне это и объяснишь.

Два следующих дня прошли довольно спокойно. И хотя Татьяна чувствовала присутствие Шорга, каких-то активных действий он не предпринимал. И это, как ни странно, беспокоило Татьяну.

— Он явно готовит какую-то гадость, — сказала она Сергею. Они только что побывали в художественном музее и теперь возвращались домой. — Еще никогда Шорг не вел себя так тихо. Обычно он сразу шел ко мне.

— Теперь у тебя нет Браслета, — напомнил Сергей.

— Да, это так, — согласилась девушка. — Давай пешком пройдемся. Ты не против?

— Да нет, — пожал плечами Сергей. — Пешком так пешком. Если тебе не трудно.

— Не напоминай мне о ноге, — поморщилась Татьяна — Ты мешаешь лечению.

— Прости. Больше не буду.

Шел первый час дня. Ночью прошел небольшой дождь воздух был чист и прохладен. В душе у Сергея царило спокойствие — как-то не верилось, что в такой чудесный день может произойти что-то неприятное. Именно поэтому внезапно выскочившая на тротуар черная «волга» стала для Сергея полной неожиданностью.

Все произошло в считаные мгновения — увидев несущуюся на них машину, Сергей лишь успел закрыть собой Татьяну. Просто знал уже, что сделать что-то большее он не в силах.

Удар был страшен. Сергей почувствовал, как его подкинуло, ударило о лобовое стекло «волги». Перелетев через крышу машины, он тяжело рухнул на тротуар.

— Таня…

— Все в порядке, Сережа. Успокойся. Дай мне руку… Татьяна стояла рядом, живая и здоровая. Не веря глазам, Сергей протянул руку, девушка помогла ему подняться. Оглянулся, ища машину, — и не нашел ее…

— Это была галлюцинация, Сережа. — Татьяна внимательно посмотрела ему в глаза. — Никакой машины не было. Одна из шуточек Шорга.

Сергея заметно трясло, тело еще не оправилось от шока. Ведь он же видел машину, он чувствовал этот страшный удар…

— Галлюцинация? — выдохнул Сергей. — Ну да, ты же рассказывала…

Он вспомнил рассказ Татьяны — тогда, в ее квартире. В тот раз ей удалось прогнать с помощью своих магических штучек Гену и его людей. Но только теперь Сергей по-настоящему понял, что это такое — галлюцинация. Даже не просто галлюцинация, а галлюцинация наведенная — кажется, так ее называла Татьяна.

— Шорг где-то рядом? — догадался Сергей, видя, как внимательно Татьяна смотрит вокруг.

— Был, — ответила девушка. — Думаю, он уже ушел. Не хочет попадаться мне на глаза. Это был его способ передать нам привет.

— Но как он это делает? — спросил Сергей. — Точнее, как вы это делаете?

— Это трудно, Сережа. Сначала надо очень долго практиковаться в визуализации образов, потом надо научиться вкладывать образ в сознание другого человека. Но мы были способными учениками. — Татьяна виновато улыбнулась. — Пошли, Сережа. Не будем привлекать внимание.

Они медленно пошли по тротуару. Несколько минут шли молча, потом Сергей снова взглянул на девушку:

— Галлюцинация может воздействовать и физически? Я же чувствовал, как перелетел через машину.

— Ты это именно чувствовал, — ответила Татьяна. — На самом деле ты сначала просто стоял, потом мешком свалился на тротуар, я не успела тебя удержать.

— Но ты тоже видела эту машину?

— Видела. Но я знала, что это галлюцинация. Если ты с тервых секунд распознаешь обман и не впустишь его в себя, галлюцинация тут же рассеется и не причинит тебе вреда. Вся сложность в том, чтобы отличить наведенный образ от реального. Наше сознание обычно принимает галлюцинацию за чистую монету. Если ты веришь в то, что видишь, в твое сознание по установленному каналу тут же вкладываются боль и все остальные сопутствующие компоненты галлюцинации. А скорее ты сам их впускаешь. Такими штуками человека можно вполне свести с ума.

— Верю, — невесело усмехнулся Сергей, уже успевший немного отойти от шока. — И как можно отличить галлюцинацию от реальности?

— Для тебя пока — никак, — ответила Татьяна. — В данном случае я говорю о тебе как о маге, у тебя просто нет еще нужных умений. Но защититься от галлюцинаций можно, и очень просто. Для этого надо смотреть на мир через розовые очки.

— Розовые очки? — не понял Сергей.

— Ну, розовые очки — это аллегория, — улыбнулась Татьяна. — Достаточно носить простые солнечные очки с темными стеклами. Суть в том, что галлюцинация вкладывается непосредственно в сознание, она минует зрительный аппарат человека. И если ты будешь смотреть на мир через солнечные очки, видя его, скажем, в коричневом цвете, то сразу сможешь определить наведенный образ — он будет выглядеть нормально, словно ты видишь его без очков. Понимаешь, о чем я? На нем не будет коричневого оттенка.

Сергей задумался.

— Но если наведенный образ будет уже с оттенком? — спросил он после небольшой паузы. — Тогда я тоже не смогу отличить его от реальности?

— Сережа, каждая галлюцинация — это плод долгих усилий. Нужный образ нарабатывается годами, поэтому окрасить его в какой-нибудь цвет — просто так, походя — практически невозможно. Поэтому сейчас мы купим тебе очки, это защитит тебя от всех видов галлюцинаций.