Валентина Елисеева - Школа Лысой горы. Мой прекрасный директор

Дальше следовала большая комната, условно разделенная выступающей из стены вперед печкой на две зоны: небольшую кухоньку и гостиную. Из гостиной еще одна дверь вела в спальню, а в кухне деревянная узкая лестница уходила под потолок к чердачному люку. В кухне, к великой радости Василисы, подумавшей вначале, что готовить ей придется на чугунной варочной поверхности на печи, обнаружилась электрическая плита.

– Это хорошо, – с облегчением пробормотала себе под нос Василиса, – а то пришлось бы питаться консервами «завтрак туриста» – когда я еще научусь быстро дровяную печь растапливать.

Кроме электрической плиты были в наличии: холодильник (тихо урчавший в уголке), электрический чайник, кухонные шкафчики и столик. Мебель была сделана из покрытого лаком дерева, в изящном старинном стиле. На полу в кухне лежал половик, скрывающий под собой вход в погреб, а в гостиной красовался толстый шерстяной ковер, с изображением белых лебедей на синем озере. Ковер был либо новым, либо только что привезенным из химчистки, да и все убранство дома поражало чистотой и свежестью красок.

В спальне на полу у кровати лежала брошенная сумочка и ключи от машины. Спохватившись, Василиса поискала в недрах сумочки мобильный телефон, торопясь позвонить дяде Олегу, Игнату и в службу 112. В сумочке телефон не нашелся, и Василиса вспомнила, что он остался лежать на полу брошенной на развороте машины.

– Да что ж такое! – в сердцах воскликнула Василиса. – И очень интересно: обещанный мне в помощь отряд полиции найдет меня в Лысой Горе? Хоть когда-нибудь?

Перспектива возвращаться через жуткий лес к машине и бандитам не вдохновляла, но постельное белье, полотенца, мыло, одежда и все прочие необходимые вещи лежали в чемоданах, а те лежали в машине. Вместе с мобильным телефоном. Со вздохом подкидывая ключи от машины на ладони, Василиса собиралась с духом. Может, правда Елисея попросить с ней сходить, как предлагала Яга Лешевна? Пусть считает ее слабонервной девицей, но одной идти слишком страшно: там лес, галлюцинации, бандиты. И не факт, что красноглазые волки были все лишь видением! Покидать полную людей, светлую мирную деревню совсем не хотелось…

У крыльца постучали.

– Войдите! – крикнула Василиса, выглядывая в распахнутую дверь спальни.

Вошел Елисей.

«Мне стоит следить за тем, чтобы и в мыслях называть его только по имени-отчеству, – сделала себе строгое внушение Василиса, – он – мой директор, и не более. Я сюда не для того приехала, чтобы замирать от восторга при виде чернооких красавцев!»

Внушение не особо помогло, но хотя бы из ступора вывело.

– Я пригнал вашу машину, она во дворе за домом, – известил Елисей и развернулся уходить.

– А-ааа, – ошарашено протянула Василиса, уставившись на ключи в своей руке. – Это как вы умудрились?!

Елисей взглянул на ключи, поморщился, пожал плечами, резко развернулся и вышел. Василиса выскочила на крыльцо спустя секунду, но директор, как обычно, словно в воду канул.

Машина оказалась полностью исправна, вырванные провода из панели приборов не торчали. Актов вандализма со стороны бандитов тоже не было: стекла не побиты, двери не сломаны, все чемоданы в багажнике на своем месте и пакет с едой, собранный заботливой Агафьей, на заднем сиденье не тронут. В задумчивости забрав все пожитки, Василиса застелила постель и разложила все по шкафам. Оказавшийся полностью разряженным телефон поставила на зарядку, но обнаружилось, что поля сотовой связи нет: поиск упорно утверждал, что ни одной доступной сети обнаружить не удалось. Странно: Анисий Аркадьевич звонил же Елисею Назаровичу на мобильный телефон, значит, хоть какая-то сеть должна быть. Надо будет выяснить какая, а пока отделение почтовой связи поискать – может, оттуда удастся дяде Олегу позвонить.

Съев и выпив все привезенное с собою и с тоской посмотрев на два ведра в прихожей под банкеткой, Василиса решила, что лучше для начала осмотреть деревню, а потом уж начинать по хозяйству хлопотать. А то она второй раз здесь, а кроме дороги от ворот до школы ничего не видела.

При внимательном рассмотрении деревня показалась еще более странной, чем раньше: слишком уж живой и настоящей она была, эта деревня, Василиса полагала, что таких в России давно не осталось. Судите сами: все дома, как новенькие, ни одного заброшенного строения. Во всехподворьях (кроме ее собственного) бурлит жизнь: бегают куры, степенно переваливаются с боку на бок утки, клокочут индюки. Заборов вокруг домов нет и в помине, подворья отделены друг от друга невысокими кустами шиповника, смородины, крыжовника, зарослями малины. Редкие встречные одеты в национальные наряды, у мужчин бороды по пояс, заткнутые за кушаки. Вот один коня ведет в полной сбруе. У коня шерсть блестит, грива и хвост расчесаны волосок к волоску и цветными лентами перевиты. Вот женщина в сарафане и кокошнике коз через улицу гонит, покрикивает. Уже знакомая синеглазая Мара несет охапку полевых цветов с длинными стеблями и ярко-желтыми соцветиями.

– Поделись зверобоем, Кощеевна! Где ты его столько раздобыла? Директор разрешил из заказника взять? – крикнула девушке немолодая женщина в обычном современном темном платье.

– На дальнем поле набрала, специально от вас, Всемила Ламиевна, под покровом все лето прятала, – ответила Мара со странным прозвищем «Кощеевна». Может, на диете девушка сидит, поэтому ее так поддразнивают? Или она имеет отношение к учителю химии, которого зовут Афанасий Кощеич?

Мара кивнула Василисе, как старой знакомой, и завернула в один из тех домов, что Яга Лешевна описала, как учительские. Всемила Ламиевна прищурилась гневно, кликнула в свой дом черного, как смоль, кота и скрылась за дверью.

Ага, помнится, что это тоже учительница: преподавательница русского языка и литературы, которую Галина Ивановна называла сегодня не иначе, как ведьмой, и рассказывала Василисе про крайне вспыльчивый нрав своей прошлой коллеги по лысогорской школе и ее высокомерное отношение ко всем окружающим.

Бродя по деревне, Василиса постепенно приходила к выводу, что в нормальной одежде тут ходят только преподаватели школы, а все остальное население явно тяготеет к старине.

У каждого дома стоял колодец, заставляя Василису задуматься над вопросом, а есть ли в школе водопровод, паровое отопление и нормальные современные санузлы, или цивилизации ей и на работе не видать? Успокаивало наличие электричества в доме.

Спустя час электричество в доме уже не успокаивало! Во всей деревне насчитывалось более пяти десятков домов, но при этом ни одного магазина, ни почты, ни клуба, ни дома культуры, ни детского сада, ни колхоза или совхоза какого, да вообще ни одной организации, кроме школы! Гугл ее не обманывал, когда в первый же день поисков виновников смерти отца сообщал в справке по деревне: «Торговых точек нет. Предприятий промышленности и сельского хозяйства нет. Фермерских хозяйств нет. Газопровода нет. Отделений почтовой связи нет. Из административных зданий – средняя школа». Ошибся всезнающий интернет только в количестве коренных жителей деревни – их было явно не двенадцать. Тут одних только учителей двенадцать человек до нее было!