Валентина Елисеева - Школа Лысой горы. Мой прекрасный директор

Пробежавшись по школе и не найдя нигде Елисея Назаровича, Василиса заглянула к Яге Лешевне, занятой в лаборантской сортировкой каких-то мелких семян по чашечкам Петри.

– До какого часа я обязана находиться в школе? – спросила Василиса.

– Если нет директорского разрешения на проведение ночных работ, то в семь вечера домовые выгонят, – не отрываясь от своего занятия и делая пометки в большой тетради, ответила Яга Лешевна.

– А-ааа… а сейчас я уйти могу?

На «домовых» Василиса решила не обращать внимания – ей неверно послышалось другое слово. Хотя какое слово созвучно «домовым»? Точно не «школьные сторожа»!

– Конечно, почему нет? – пробормотала Яга Лешевна, пожав плечами. – Школа – не тюрьма, приходи и уходи когда надо.

То есть, строгого регламента в Лысогорской школе нет. Сделал дело – гуляй смело. С аппетитом ополовинив дома корзинку с провизией, выданную утром Ягой Лешевной, Василиса отправилась в Энск.

Мобильный телефон, с вечера поставленный в доме на зарядку, так и остался в доме: Василиса уже настолько смирилась с тем, что мобильник теперь выступает у нее исключительно в роли будильника и фотоаппарата, что и не подумала захватить его с собой. Проезжая мимо дома Агафьи Федоровны, она притормозила и пообещала заглянуть на обратном пути, после чего полетела в магазины, стараясь не смотреть по сторонам, боясь опять узреть видения в виде стреляющих в нее бандитов.

Но то ли пыльная дорога и серый, такой же пыльный Энск в принципе не могли разбудить чью бы то ни было фантазию, то ли с райцентром у Василисы пока не было связано эмоционально-значимых намерений и воспоминаний (пылая жаждой справедливой мести она ехала в первый раз в Лысую Гору, а не в Энск), – галлюцинации девушку не беспокоили.

Супермаркет с гудящим кондиционером и прозрачными витринами, стоящий у центральной площади, показался горожанке родным домом после суток проживания в деревне. С новым чувством наслаждения Василиса рассматривала ассортимент колбас в холодильниках и консервов на полках – все было таким знакомым и привычным! Никаких скалящихся коров, национальных нарядов, ведер с водой и прочего. Вода должна быть в пластиковых бутылках, а не в колодцах! Молоко – в пакетах, а не в рогатых монстрах!

С особым злорадством Василиса купила паштет из гусиной печени, аж целых три баночки. Сосисок набрала побольше, с расчетом на небезызвестного теперь кота. Расплатилась на кассе карточкой и тут же сняла в банкомате остатки денег: в сельской жизни наличность надежнее. Похоже, этот супермаркет – единственный магазин в округе, где принимают к оплате карты, а на рынке, в ларьках расплатиться можно только наличными. Соседям тоже картой за яйца и творог не заплатишь, да и за питание в школьной столовой вряд ли оплату по карте примут, не заметила Василиса онлайн кассы у Мары. Похоже, законы, принятые в столице, до глубинки докатываются с большим опозданием, а докатившись – быстро забываются населением провинций. Забываются намертво, вплоть до приезда очередной проверки «сверху».

Закупившись так, словно собралась в недельную поездку на необитаемый остров, не забыв приобрести новые электрические лампочки и упаковку толстых белых свечей и тройной подсвечник, начинающая жительница глухой деревеньки отбыла из райцентра к своим новым друзьям в Верный Путь.

– Я поговорил с одним моим знакомым, он курирует государственное фармацевтическое предприятие, разрабатывающее и производящее новые виды психотропных веществ, – озабоченно говорил Игнат Василисе, когда они после ужина сидели на завалинке, прислушиваясь к храпу Агафьи Федоровны, доносившемуся из открытого окна. – Производство засекречено, работают в основном на оборонку, но главное, что важно для нас – синтезируют одно вещество, полностью подавляющее всякие галлюцинации и расстройства сознания, даже навеянные огромной дозой алкоголя или наркотических веществ. Подавляют на время, но зато в течение этого времени сознание человека абсолютно ясно и более того – сильно обостряются способности к логическому мышлению, анализу и синтезу информации, улучшается память. Не знаю, где это вещество используют, но могу предположить. Мой знакомый как раз первого сентября собирается в отпуск ехать мимо наших мест, так обещал завезти эти чудо-пилюли, поскольку в аптеке их не купишь даже по рецепту. Серьезных побочных эффектов они не дают, используются уже несколько лет, так что препарат надежен и безопасен в применении, если не допускать передозировки. Я это лекарство тебе на самый крайний случай предлагаю, его и принимать-то можно не более раза в неделю. Оно может помочь, если вдруг очень серьезный приступ случится, а для постоянной терапии тебе врач лечение назначить должен…

– Я понимаю, что если всё вдруг само собой не пройдет, то по врачам мне походить придется, – вздохнула Василиса, – просто не хочу начинать сейчас. Есть же надежда, что эти последствия стрессов и горя потихоньку сойдут на нет, как думаете?

– Уверен, что пройдут! – твердо ответил Игнат. – В деревне свежий воздух, экологически чистые продукты, тишина и покой – тут самое оно выздоравливать от нервных потрясений. Поехали со мной на рыбалку на выходных или в лес за грибами сходим – там красота-а-а… словами не описать! Птички щебечут, лесной малиной и ежевикой пахнет, мох мягонький под ноги ложится, травка низко стелется, а среди травки крепкие коричневые шляпки боровиков торчат…

– Вам себя в писательстве попробовать стоит: будете, как Михаил Михайлович Пришвин, красоту природы воспевать, – с улыбкой посоветовала Василиса, щурясь на оранжево-алый закат. – А пилюли – это здорово, это будет моя страховка на крайний случай.

Переночевав в Верном Пути и едва не забыв в холодильнике Агафьи свои колбаски и сосиски, утром Василиса ехала на работу, думая о том, что в лес прогуляться и в самом деле стоит. Ей еще два вечера до начала занятий в школе чем-то заниматься нужно: к работе она в школе подготовится, ужин не мудрено быстренько сварганить, а потом что? Рано ложиться спать она не привыкла, когда стемнеет – книгу почитать можно, но до того, как стемнеет, еще четыре-пять часов свободного времени останется. Можно попробовать Мару уговорить вместе за грибами сходить – девушка, кажется, не против дружеского общения.

Ой, насчет свободного времени: ей же придется теперь куда дольше обычного домашними делами заниматься! И печь топить, и воду носить, а главное – стирать вручную, без стиральной машинки! А для стирки нужно много воды нагреть и опять-таки: на печке эту воду греть придется, литровым электрическим чайником много не нагреешь. Махнуть рукой на всяческих бандитов и в городскую квартиру ездить, чтобы нормально в ванне полежать и одежду с бельем постирать? Стоит ли это риска и длительных переездов? Агафья Федоровна сколько лет одна на селе жила, без помощников и современной техники, и ничего – справлялась со всем, еще и скотину с птицами держала, а молодой девице и вовсе стыдно в панику впадать при мысли об отсутствии машинки-автомата. Думать о том, что теперь-то Игнат стиральную машинку в доме Агафьи установил и шланг напрямую из колодца воду в нее закачивает, – тоже стыдно. Сама справится, не маленькая!