Артур Прядильщик - Этот охотник из Лисьих Лапок [фрагмент]

Лук развернули, притащили на демонстрацию. Очень некрасиво, кстати, поступили – по местным обычаям лапать чужой лук без разрешения хозяина исключительно плохо. Но, видимо, не только я на них плюю. На местные обычаи. А уж то, что на чужой лук самовольно натянули тетиву – за такое вообще морды бьют!

Какой же ты подозрительный, дядя! И в чем, интересно, ты подозреваешь этого маленького недостойного Лю Гиафо?

- Да, господин!

- Какой-то слабенький лук. – Господин Ма вертел в руках лук. Слегка тренькнул тетивой, растянул, вернул в прежнее положение… спасибо, что хоть «холостого выстрела» делать не стал!

И не стыдно же такому большому и уважаемому человеку выставлять себя дураком!

- Этот недостойный Лю Гиафо не так хорош, как его отец, Ливей Лю, пусть будут рады предки видеть его в своих краях! Этому недостойному Лю Гиафо пока позволено охотиться лишь на мелкую дичь – оттого и лук у него еще слабый.

- Хм. Вижу печать мастера Куйса… - Задумчиво пробормотал он.

Как-то очень толсто он меня пытается развести. Хотя… для местных сойдет.

- Позвольте уточнить, добрый господин. Это печать мастера Лиафо из деревни Семероножки, что недалеко отсюда на восход. Этот недостойный Лиафо, видимо, пытается подражать досточтимому мастеру луков господину Куйса из славного города Мацан. Оттого и печати их, видимо, похожи. Видимо, оттого и сделал такой вывод высокий господин Ма, привыкший к оружию самых лучших и достойнейших оружейных мастеров славного города Мацан!

Ма Шэнли усмехнулся.

- И из лесу ты без добычи не приходишь, да?

- Как духи леса пожелают, господин. – Равнодушно пожал я плечами. Одна пиракса съедена, а две других были спрятаны, как только я обнаружил, во что превратилась деревня. Пусть копаются в моем ягдташе, сколько влезет! – Бывает, что с добычей. Бывает и без добычи.

Ма задумался на мгновение.

- Чимах! Дай ему стрелу, какую не жалко. А ты, пацан, покажи-ка мне, как стреляют таким странным кольцом. Попади во-о-он в тот столб!

Господин Ма изволит подозревать, что единственный выживший в деревне – совсем не из этой деревни? И совсем не охотник? Пинкертон доморощенный! Допрос по-средневековому… С другой стороны, если действительно по-средневековому, то могли бы и излупить. Профилактически. И иголочки – под ногти. И много чего еще. Чтобы разговорчивей был.

Видимо, спасает, что я все-таки не дотягиваю до взрослого. Да и вид парня, который один хоронит всю свою деревню – явно сыграл роль. И защитил от рукоприкладства. Зачем бы лазутчику (или в чем он там меня подозревает?) заниматься столько неблагодарным и бесполезным делом, как подготовка погибших односельчан к огненному погребению?

А может ему действительно любопытно, как таким кольцом пользоваться?

Я бросил взгляд на столб. 72-74 шага. Совсем меня не уважает высокий господин Ма!

- С превеликой радостью этот недостойный Лю Гиафо приложит все свои умения и силы, чтобы продемонстрировать доброму господину Ма все, чему научил его уважаемый отец и старшие братья!

А мне тем временем протянули стрелу… И тут я запаниковал – эта стрела стоила, как половина моего «Шепота»! И хорошо, если половина!

- Позвольте этому недостойному взять свои стрелы, добрый господин! – Играть панику даже не пришлось. – Эта стрела очень дорогая для этого бедного Лю Гиафо…

Девки пренебрежительно фыркнули (одновременно!), а господин Ма, бросив взгляд туда, где стоял мой колчан (у того же крыльца разрушенного дома Изуфу), нетерпеливо отмахнулся:

- Бери эту!

Пришлось брать.

Стрела была идеальной. Тонкая и прекрасно сбалансированная. Из лакированной лиственницы. С хвостовиком из кости. Перья… я даже такой птицы не знаю в наших лесах! И с крохотной пимпочкой пулевидного наконечника на миллиметр толще древка из бледно-зеленоватого металла. С идеальной жесткостью… для куда более мощных боевых луков, разумеется. Но с моей техникой стрельбы избыточная жесткость стрелы значения не имеет.

На полном автомате крутнул стрелу между пальцами, определяя центр тяжести. Осторожно заткнул за пояс (колчан я снял еще вчера, приступая к разгребанию завалов) и взял свой лук. Бросил неуверенный взгляд на внимательно за мной наблюдающего Ма Шэнли. Тот уже слегка раздраженно мотнул головой в сторону мишени:

- Ну!

Свита тем временем споро переместилась мне за спину. Ну, а пара гризли-гвардейцев так и осталась у меня за плечом. И будем считать, я не заметил едва различимую пленку вокруг тела господина Ма Шэнли. Защитное поле, полагаю?

- Почему кольцо не надеваешь, пацан? – тихо спросили из-за спины.

Спокойно так спросили, без наезда и угрозы. Им, действительно, было интересно.

- Лук у меня слабый. – Шепнул я. - Один-два выстрела спокойно могу сделать без кольца.

Ну, как «слабый»… сила натяжения «Шепота» в моем прежнем мире выводила бы его в разряд охотничьего оружия. Именно оружия, а не инвентаря спортивно-развлекательного типа. Тут, конечно, другие единицы измерения веса и силы, но по моим прикидкам мой лук на моей растяжке (а в семье у нас люди не самые рослые) давал где-то 34-36 килограмм. Правда, не забываем, что пацанята стреляют в нашей деревне из луков лет так с четырех. Да и девчонки от них не отстают. И по местным меркам «Шепот» - действительно, слабый лук. Едва балансирующий между детско-тренировочным и охотничьим на мелкую живность.

- Господин Ма желает увидеть, как ты стреляешь с этого кольца… - говоривший со мной гвардеец, кажется, пожал плечами.

Я благодарно кивнул – действительно, чуть не лопухнулся от усталости – и торопливо кольцо натянул на большой палец.

Семьдесят шагов. Да еще и столб в качестве мишени, то есть – вертикаль. Под два метра высотой. В три ладони обхватом. Детская задачка. Даже ясельная. Если б была горизонталь, то с незнакомой стрелой пришлось бы напрячься, чтобы попасть. А так - подобное упражнение, когда все стрелы должны ложиться в вертикальную линию, я выполнял еще пять лет назад! Из другого, действительно, плохонького детского лука.

Зафиксировал взглядом столб, вытащил из-за пояса стрелу, нащупал большим пальцем прорезь на хвостовике, не глядя на ощупь со слабым щелчком посадил на тетиву и упер снизу в «седло», уцепился большим пальцем за тетиву, стал плавно поднимать лук, оттягивая тетиву к уху… И, одновременно, стал ловить то самое «ощущение цели».

Стрела, действительно, была великолепной – «ощущение цели» пришло мгновенно. В следующую секунду я знал до мелочей, по какой траектории полетит стрела, куда воткнется. Казалось, даже глухой стук попадания услышал.

Правая рука медленно пошла назад, дотягивая наконечник до косточки большого пальца руки, удерживающей лук. Одновременно и постепенно стали расслабляться пальцы правой руки, позволяя тетиве плавно и ровно выскользнуть…