Иван Алексин - Маг поневоле [СИ]

Гонда не ответил, продолжая не сводить с Тимофея глаз.

- Прав он, Гонда, - решил я развеять колебания друга. - Нечего тебе из-за моей дурости пропадать. Что смог, ты сделал. - Несмотря на мокрую одежду и довольно прохладный ветер, меня бросило в жар. Для себя я уже решил, что как баран в стойло послушно не пойду. Хоть кому- нибудь из мужиков голову проломить постараюсь. Желательно, конечно, Тимофею. Заодно и за ворота посчитаюсь. - Видно судьба у меня такая.

Гонда смерил меня взглядом, с ног до головы, и неожиданно расхохотался. - Не обижайся Вельд, но ты и вправду странный какой-то! Какая судьба?! Всё Трое решают. - Он повернулся к Тимофею и, с вызовом, добавил. - И сегодня они решили, что Глашка будет спать одна!

- С чего бы это? - Мгновенно напрягшись, щербатый сделал ещё шаг в нашу сторону.

- С того это, что мы не спим давно, - раздался злой голос, от двери.

- И молчать поутру не собираемся, - согласился, с другом, Марк.

- А может, вы нас всех четверых повяжете? - Вкрадчиво поинтересовался Гонда, у насупившегося Тимофея. - Одного отец-послушник даже не заметит, двоих, поморщившись, простит, но всех утащить! - Гонда, с показным восхищением, развёл руками. - Я даже не представляю, что будет. - Друг озадаченно почесал голову. - Просто о такой наглости даже старики не сказывали. О вашей деревне легенды слагать будут!

- Вернее о том, что от неё останется, - решил поправить Гонду Лузга. Он, прислонившись к дверному косяку, с любопытством наблюдал за разворачивающимся действом.

Тимофей несколько секунд, с каким-то злым интересом, рассматривал моего друга, потом что-то решив для себя, сплюнул и растворился в темноте. Мужики, так и не проронившие, за время переговоров, и полслова, всё так же молча, последовали за своим вожаком.

- Жаль я у ворот тебя не пришиб, - послышалась уже издалека и вскоре всё стихло.

Я, молча, вытер холодный пот со лба, чувствуя, что меня начинает изрядно потряхивать.

- Нескучно ты живёшь, Вельд, - широко зевнул Лузга, отлепляясь от косяка. - Я тебя только один день знаю, а ты уже умудрился столько раз в дерьмо вляпаться, что и иная свинья, столько не отыщет!

- Ты смотри. Трое пока тебя берегут. Но им может и надоесть. Боги так непостоянны, - добавил Марк, направляясь вслед за другом.

- Пошли в тепло. Ты продрог совсем, - положил мне руку на плечо Гонда. - Тебе, с твоим везением, ещё и простудится, не хватало. Тут хоть умри, возницы в свои телеги не пустят.

Внутри было относительно тепло. Печка весело потрескивала, только что закинутыми дровами, рядом с ней, положив под себя по два тюфяка-матраса, громко похрапывали Марк с Лузгой. Я даже позавидовал. Тут иной раз весь извертишься, пока уснёшь, а эти только коснулись головой подушки и уже в царстве Морфея.

- Снимай одежду и к печке двигайся, - деловито распорядился Гонда. - Продрог вон весь. А тут ещё и дует со всех сторон. Подхватишь горячку - нянчись тогда с тобой.

У меня подкатил комок к горлу.

- Опять ты меня выручил, - покаянно посмотрел я на друга, скидывая промокшие обноски. - Во всём прав это урод. Придурок я и с головой не дружу. Ты же говорил, что в деревне остерегаться местных нужно и что напоить могут и даже с бабой угадал. Вот только, сколько осляте псалтырь не читай, он умней не станет. Вот и я... Как тот осёл. - Я горестно уставился на, весело подмигивающий в печи, огонь.

- Да не расстраивайся ты так сильно. - Гонда кряхтя, задвинул на дверях массивный засов, (собственно говоря, единственную прочную вещь, в полуразвалившейся халупе). - Это из-за пустоши всё. У нас в деревне бают, что даже если милостью Троих кому-то оттуда невредимым выбраться удаётся, то он всё равно несколько дён сам не свой ходит. И глупости разные вытворяет. Видно Лишний так забавляется! Даже отцы-радетели ходоков, в запретный город, только раз в седмицу посылают, чтоб в себя прийти могли. Тогда хоть надежда есть, что с добычей вернутся. А у тебя ещё и с памятью беда. Чего же хорошего ожидать? Но я думаю и у тебя, со временем, всё наладится. Главное до Вилича благополучно дойти. Но тут я уж пригляжу.

Мой друг ненавязчиво забрал, из моих рук, одежду и ловко пристроил на небольшие жердины возле печки.

Я почувствовал, как на глазах начали наворачиваться непрошенные слёзы. Пусть мир тут поганый и могучим властелином мне, похоже, не быть, но хоть с другом повезло. И, похоже, сильно повезло. Что люди здесь в основном дерьмовые и каждый, ради грошовой выгоды, готов ближнего своего на куски порвать, мне и дня хватило понять. И тем невероятнее была удача подружиться с Гондой. Другом, который поможет, научит, да и просто в беде не бросит. Вон даже рискнул, с Тимофеем сцепится, хотя мог просто, в сторону, уйти.

- А почему ты на предложение Тимофея не согласился? - Решил поинтересоваться я, подвигаясь поближе к печке. Языки пламени весело танцевали на осиновых поленьях, окутывая теплом. - Положение то безнадёжное было. Ещё и тебя бы из-за меня схватили. Это же просто чудо, что Марк с Лузгой так вовремя проснулись. Вон как храпят, - мотнул я головой в их сторону. - Их и из пушки не разбудишь!

- Так ты не понял ничего?! - Весело рассмеялся мой друг, присаживаясь рядом. - А ну да. Ты же не от мира сего. - Хлопнул он меня по плечу. - Всё же с самого начала ясно было. Как только мы в деревню прибежали! Люди здесь плохие. Вот в чём дело то.

- Ну, это-то понятно, - согласился я с ним. - Хорошие ворота закрывать бы не стали.

- Да нет, - поморщившись, Гонда сокрушённо покачал головой. - То, что ворота перед нами закрыть пытались, это как раз нормально. Кому какое дело до чужого обоза? Свои лапти дороже чужих сапог. Так что, если бы обоз не жреческий был, ни в жизнь не открыли бы. - Юноша неспешно развязал узелок и, достав небольшую деревянную баклажку, смачно приложился к ней. - Будут они рисковать из-за случайных путников! Если волколаки за ворота проскочат - беда будет. Живучие твари! - Баклажка перекочевала ко мне. - Года три назад к нам в деревню две такие зверюги заскочили. Фомка-кривой вару на посту нажрался и чего-то там не доглядел. И зачем он ворота открыл? У него уже не спросишь. Они его первого загрызли. Насилу этих тварей одолели. А если бы их больше было?

- И многих загрызли? - Поинтересовался я, с наслаждением глотнув чего-то холодного и освежающего, по вкусу похожего на квас.

- Да почти два десятка, - вздохнул Гонда, поворошив палкой угли. - Очень уж лютые были. Да вдову Фомки, в тот же день, вместе с детьми, на ночь глядя, из деревни выгнали. Хорошо не убили.

- Чего же хорошего то? - Не согласился я. - Ночью в лесу всё равно далеко не уйдешь. Кто-нибудь да обязательно схарчит. Сам же говорил.

- У нас деревня у самого края леса стоит. - Гонда убрал баклажку обратно. - И река рядом. Может и уцелели. Тут уж как Трое решат.