Элизабет Рудник - Пираты Карибского моря. Мертвецы не рассказывают сказки

– Ошибалась? – повторила Карина, после чего вновь замолчала. Генри нервно переминался с ноги на ногу. Возможно, напрасно он так сказал. Генри видел, как Карина щурит глаза, как она прикусила нижнюю губу, словно не давая себе улыбнуться. – Возможно, у меня появились некоторые сомнения, хотя то, о чем ты говоришь, – это полный бред. Возможно, я слегка – совсем чуть-чуть... как бы это сказать...

– Ошибалась, – закончил за нее Генри. – Ошибалась, вот правильное слово.

– Нет, слегка... заблуждалась, не более того, – сверкнула глазами Карина. Полностью в своих ошибках она не признавалась никогда, не тот у нее был характер. Упрямый, прямо скажем, характер.

– Это худшее оправдание, которое мне когда-нибудь доводилось слышать, – заметил Генри. Он понимал, что Карина поддразнивает его, и нужно признать, что ему очень нравилась эта игра.

– Оправдание? – переспросила Карина, склонив голову набок. – С какой стати я должна оправдываться?

– Потому что ты не права. Взгляни сама, – Генри широко повел вокруг своей рукой. – За нами гонятся мертвецы. Мы плывем на корабле, который появился из бутылки. Интересно, что может сказать по этому поводу твоя наука?

«Ну, теперь-то уж я ее прищучил!» – подумал Генри.

Оказалось, что не тут-то было.

– Но это наука нашла карту, – возразила она, не собираясь сдаваться.

– И вновь ты ошибаешься, – парировал Генри. – Карту нашли мы с тобой. Вместе.

– Ладно, – согласилась, наконец, Карина и насупилась, уставившись на штурвал. – Ладно, тогда я извинюсь. Хотя... хотя это ты должен извиниться передо мной за то, что моей жизни угрожают теперь пираты и... мертвецы.

Генри улыбнулся. Нет, эта девушка неисправима и... прекрасна. Впрочем, пора было выбросить белый флаг.

– Я поднимусь на смотровую площадку, – сказал он и пошел прочь, продолжая улыбаться.

Карина посмотрела ему вслед и усмехнулась, очень довольная собой. Победила она его все-таки! Оглянувшись, она с удивлением заметила притаившегося в тени Барбоссу. Он вышел вперед, приблизился, начал было что-то говорить, но замолк, увидев в руке девушки дневник Галилея, который всегда был при ней.

– Где вы взяли эту книгу, мисс? – спросил он, прищурив глаза. – Она мне знакома.

– Сильно сомневаюсь, что вы читали когда-нибудь дневник Галилея, – отрезала она.

Барбосса протянул руку, погладил обложку дневника в том месте, где когда-то находился рубин.

– Эта книга была сокровищем, принадлежавшим одному пирату, – негромко сказал он. – Много лет назад он похитил ее с итальянского судна.

– Похитил? – повторила Карина. – Нет, вы, должно быть, ошибаетесь.

– Боюсь, что нет, – покачал головой Барбосса. – Тут, на обложке, был большой рубин. Камень, увидев который не скоро его забудешь.

Карина опустила руку в свой карман и вынула оттуда рубин. Глаза Барбоссы широко раскрылись, когда в лунном свете блеснул драгоценный камень.

– Дневник и рубин достались мне от моего отца, – сказала Карина, протягивая рубин Барбоссе. – А он у меня был ученым.

Прежде чем они оба успели глазом моргнуть, Джек-обезьянка выхватил рубин и с диким стрекотанием переложил его в раскрытую ладонь Барбоссы.

– Да нет же, каким еще ученым? – поправил девушку пират. – Обычным воришкой он был, вот и все.

Карина, не раздумывая, влепила Барбоссе пощечину. Как смеет этот пират порочить славное имя ее отца? Он же ничего о нем не знает!

Не знает, кем он был и как, возможно, страдал всю свою жизнь. Карина не хотела, не могла даже мысли допустить о том, что ее отец мог быть не таким, каким она его всегда себе представляла – добрым, мягким, тихим человеком, увлеченным наукой. Человеком, который, конечно же, страдал, ужасно страдал от того, что потерял свою дочь. Человеком, который с ума сошел бы, узнай, что она оказалась в приюте для сирот. Карина прижала к груди дневник и сказала:

– Этот дневник достался мне от рождения. Его вместе с запиской, где было указано мое имя, оставили рядом со мной на ступенях сиротского приюта. И больше ничего.

Карина ожидала, что пират просто расхохочется над ее словами, но вместо этого Барбосса отступил на шаг назад, и его лицо приняло какое-то странное, непонятное выражение.

– Так ты, значит, сирота, – сказал он. – И как же тебя зовут?

– Свое имя я получила в честь самой яркой звезды на северном небосклоне, – загадочно ответила девушка.

– Значит, ты Карина, – кивнул Барбосса.

Его ответ поразил ее.

– Карина Смит, – медленно кивнула она, представляясь. – Так вы знаете звезды?

– Я капитан, – ответил Барбосса, негромко и с оттенком печали. – Я должен знать, какая звезда приведет меня к дому.

Оставив Карину у штурвала, Барбосса спустился на палубу и подошел к лееру. С побледневшим лицом он вытащил из своего кармана компас и взглянул на него.

Стрелка дрогнула, повернулась и замерла, указывая своим кончиком прямо на Карину.

Барбосса попятился назад и едва не натолкнулся на мачту, к которой был привязан Джек. Пират, слышавший весь разговор, смотрел на своего старинного приятеля, и в глазах его уже загорелся озорной огонек.

– Смит? Смит! Какая редкая фамилия, не правда ли, Гектор? – игривым тоном спросил Джек. – У нас с тобой были знакомые по фамилии Смит? Нет-нет, не подсказывай, я постараюсь сам вспомнить... Сам пороюсь в глубинах своей памяти...

– Полегче на поворотах, Джек! – проворчал Барбосса.

Не обращая внимания на это предупреждение, Джек не остановился. Он дотянулся пальцем до своей бородки и принялся играть с дредами.

– Вспоминается мне одна прелестная юная девушка. Лапочка такая, ласточка... Красавица, которую угораздило связаться с одним мерзавцем, который ее обманул. Помнишь, кто был тот негодяй? Ты это был, Барбосса, ты...

– Заткни пасть!

Да, сомневаться не приходилось, Джек попал в болевую точку, а нащупав ее, продолжал давить.

– Как же ее звали, а? Как же, как же... Ну, ту девушку, которую ты обманул двадцать лет назад? Имя... Ее имя так и вертится у меня на языке...

– Сейчас я тебе отрежу этот язык, чтобы на нем ничего не вертелось, – воскликнул Барбосса, вытаскивая свою саблю.

– Нет-нет, не надо, не помогай, – продолжал ерничать Джек. Остановиться он уже просто не мог. – Красивое такое имя. Королевское, ей под стать – ведь та девушка и сама была прекрасна, как королева, – он нарочно помолчал, растягивая муки Барбоссы и свое собственное удовольствие, а затем выпалил так, будто действительно только что вспомнил имя, которое давным-давно всплыло у него в памяти. – Маргарет! Да! Маргарет Смит! Я отлично помню ее. Вижу так, словно она сейчас стоит передо мной.

Джек снова сделал паузу, поднял голову, чтобы взглянуть на Карину. Потом перевел взгляд на Барбоссу, у которого так пылали уши, что хоть прикуривай от них. Да, внешнее сходство Барбоссы с Кариной было очевидно. Семейное сходство. Джеку эта затянувшаяся игра доставляла все больше удовольствия, и не только потому, что было приятно дразнить своего старинного приятеля и вечного соперника, но и прикидывать попутно выгоды, которые можно извлечь из всего этого.