Максим Заболотских - Случайный мир [litres]

– Именно поэтому они и не знать всей правды. Ты бы идти на верную смерть, Мигело? Твой друг Ксермет, может, и пошел бы. Но относительно остальных я сильно сомневаться.

– Но… – Мигело застыл с открытым ртом, не зная, что возразить. Чувства в его голове боролись со здравым рассудком и военной дисциплиной. Конечно, если бы на месте Макхэква стоял Аниго, Мигело и в голову не пришло бы о чем-то спорить.

– Отлично, – воспользовался Макхэкв возникшей паузой. – Теперь слушать меня, Мигело. Эта пушка управляться из центральной рубки. Она самостоятельно генерировать заряд, когда поступать сигнал. Эта энергия постоянно находиться здесь внутри. И эта энергия дикая, готовая в любой момент вырываться наружу. Она оставаться внутри благодаря молекулярной субграфитовой пыли, которая препятствует развитию неконтролируемой реакции. Когда поступает сигнал к выстрелу, эта пыль сжимается на долю секунды и происходит направленный выброс энергии. Такого эффекта нам не достичь, но перегрев реактора мы можем устроить. Субграфитовый концентрат находится в двух замедлителях в этой самой комнате. Один из них основной и один аварийный.

– Замедлитель? Концентрат? Субгра… Что? – неуверенно спросил Мигело, пытаясь выбрать незнакомое слово, объяснение которого максимально улучшило бы его понимание сказанного.

– В общем, я сейчас разбивать здесь кое-что. – Макхэкв отправился по комнате, пытаясь что-то нащупать. – И тогда рванет. Приготовься бежать отсюда, Мигело.

Мигело увидел в темноте несколько ярких вспышек. Первые несколько залпов отлетели от поверхности клапана на замедлителе реактора, но совсем скоро его поверхность почернела, обуглилась и разлетелась на куски. Не медля ни секунды, Макхэкв отыскал второй блок и проделал все то же самое с ним.

Едва он это сделал, как Мигело почувствовал, что температура в комнате начала подниматься. На потолке включилась оранжевая лампа, которая принялась медленно мигать. Мигело увидел в тусклом свете очертания комнаты. Она действительно была идеально круглой. По центру крепилась толстая пушка, которая выходила через стену куда-то наружу.

Макхэкв ринулся к выходу, и в следующий момент Мигело увидел, как он ловко протиснулся через маленькое отверстие.

– Беги, – донеслось из коридора.

Огромный топор просвистел в каком-то полуметре от края ровера. Андрей инстинктивно резко дернул руль в сторону, и машина пошла в занос. Когда Андрею начало казаться, что им не избежать аварии, у ровера включились какие-то автоматические системы, и он сам сдал в противоположном направлении, выравнивая траекторию.

Облегчение Андрея сразу же улетучилось, когда топор вновь пронесся в поле зрения. Ксермет на соседнем сиденье отчаянно палил в тархонта из пулемета, но, как и уверял Макхэкв, на монстра в его высокотехнологичных (волшебных?) доспехах это не произвело ровным счетом никакого впечатления.

Топор описал дугу перед лобовым стеклом, и с крыши ровера донеслись звуки разбитого железа. Экран наводки перед Ксерметом померк, и на его месте загорелись большие оранжевые буквы. Андрей не нуждался в помощи Полиглота-5000, для того чтобы понять, что они означают.

Андрей вдавил педаль газа еще сильнее, переходя на следующую передачу. Он уже двигался, по своим примерным оценкам, со скоростью около восьмидесяти километров в час. Великолепные рессоры ровера сглаживали неровную поверхность, но внутри уже начинало ощутимо потряхивать.

Краем глаза Андрей увидел, как ровер слева от них тоже вильнул в сторону, пытаясь избежать смертельной встречи с тархонтом. Пулеметчик посылал один залп за другим в огромное чудовище, но яркие вспышки лазера поглощались черными доспехами, словно искры костра, уносимые ветром на неподвижную гладь ночного озера.

Этот маневр оказался роковым, так как безумные сразу же воспользовались передышкой. Сплошной волной они навалились на машину сбоку и опрокинули ее. В следующую секунду топор тархонта упал на поверхность ровера и машина разлетелась на мелкие куски.

Андрей ускорился до максимума, который позволяла ему педаль. Портал приближался к машине с огромной скоростью, и эта бешеная гонка была похожа на какую-то адскую инсценировку крэш-теста эпического масштаба. Андрею представилось, как машина врезается в бетонную стену и деревянные манекены внутри разлетаются в разные стороны, нереально выгибаясь и приплясывая.

Андрей не знал, сколько других роверов осталось в строю. Он видел какие-то далекие вспышки лазерных пулеметов, но они становились все реже. Насколько он мог судить, они сделали неплохую работу по сокращению популяции безумных, но их было все еще слишком много.

И чем ближе ровер оказывался к порталу, тем больше безумных было вокруг. Андрей уже не мог больше лавировать между ними и поехал напролом. Несколько обезображенных гневом фигур с громким стуком ударились о корпус ровера и отлетели в стороны, словно сломанные игрушки.

Ксермет сидел рядом с видом полного бессилия на лице. Он всегда рассчитывал на помощь своих боевых товарищей, но предпочитал сохранять контроль над ситуацией и не полагаться на других всецело. Сейчас он полностью зависел от Андрея. Он даже не был уверен, что смог бы дальше вести эту дьявольскую колесницу, если бы с Андреем вдруг что-то случилось.

Портал был почти открыт. Теперь мир, находящийся по другую сторону, предстал во всей своей демонической красе. Солнечный шар пылал над острыми черными скалами. Ветер поднимал в воздух густые облака серой пыли и обильно посыпал ею черные фигуры тархонтов.

Иллюзия открытого прохода была настолько полной, что один из тархонтов, который стоял у самого входа, даже попытался просунуть на другую сторону свою руку. Рука уперлась в невидимую преграду.

Ровер продолжал мчаться вперед, разбрасывая в разные стороны попадавшихся на пути безумных. Их было настолько много, что Андрей боялся, как бы машина не остановилась, упершись в эту живую стену.

На маленьком экране рядом с рулем было отчетливо видно тархонта, который бежал вслед за машиной. Видимо, это был тот самый, который снес топором их пулемет и теперь хотел довести начатое до конца.

– Готов? – спросил Андрей Ксермета по-русски.

– Готов, – ответил Ксермет по-гакрукски, без перевода поняв смысл этого слова. – Попробуй подъехать как можно ближе. Я выскочу из машины и схвачу сферу. Если к тому моменту меня еще не растерзают безумные, я попробую запрыгнуть обратно, и тогда просто дави на газ.

Полиглот-5000 услужливо перевел сказанное, и Андрей едва заметно кивнул.

– Прорвемся.

Джад привязал лодку к толстому обветренному шесту у берега и спрыгнул в воду. Теплое море шелестело у его ног, а солнце начинало клониться к закату. Наступало то загадочное время, когда день уже не день, а ночь еще не ночь. Мягкий свет поблескивал на водной ряби, а чайки кричали где-то вдалеке о чем-то своем.