Максим Заболотских - Случайный мир [litres]

Кошмар не повторился. Вернее, сновидений вообще не было. На смену им пришла сильная тупая боль в голове, с которой он проснулся. Боль эта мучила его все утро и лишь слегка ослабла к вечеру.

Сегодня Андрей встал рано – и с тем же результатом. На работу он не пошел, и ему пришлось пообещать Вике, что если боли через день-два не пройдут, то он обязательно сходит в больницу.

Андрей отхлебнул из кружки горький чай и поморщился. Он вытащил пакетик с заваркой, который явно продержал в кружке гораздо дольше, чем следует, и быстро отнес его к мусорному ведру, подставляя свободную ладонь под капли. Резкое движение вызвало серию неприятных импульсов в висках и отдалось тупой болью в затылке. Андрей на секунду замер, ожидая, пока пройдет головокружение. Все-таки Вика прав. Что-то странное со мной творится. Завтра схожу в больницу.

Андрей медленно побрел по узкому коридору к туалету. Проходя мимо кабинета Алексея Степановича, он вдруг заметил, что дверь слегка приоткрыта. Сам Алексей Степанович уехал в университет на лекцию около часа назад. Дорога туда была не самой близкой, и его вряд ли можно было ожидать до обеда. После минутного замешательства любопытство взяло свое, и Андрей приоткрыл скрипучую дверь и вошел.

В комнате царил рабочий хаос, как, впрочем, и всегда. Среди книг на широком письменном столе лежал манускрипт, а рядом с ним стопка листов с рукописным переводом. Андрей подошел ближе. Листы были исчерканы вдоль и поперек и пестрили многочисленными поправками. Разрозненные блоки текста были соединены стрелками, ведущими зачастую от одного конца листа к другому. Между ними виднелись поправки, сделанные другими чернилами, восклицательные и вопросительные знаки, понятные только самому Алексею Степановичу обозначения. И почему он не может сразу все это делать на компьютере? Сразу видно, советский ученый с большим научным стажем.

Андрей собрался было уходить, как вдруг его взгляд упал на пару листов, которые лежали на дальнем конце стола. Здесь по-прежнему имелись различного рода пометки, однако эти листы были явно похожи на чистовик. Андрей взял их в руки. Бумага была исписана в меру ровным почерком. Было видно, что Алексей Степанович приложил немало усилий, чтобы заставить себя писать аккуратно.

Андрей быстро пробежал глазами первый лист. Царь Тарид… Город Ондар… Печатники Врат… Это я уже видел в прошлый раз. Андрей посмотрел на второй лист. А вот это, видимо, новая порция перевода. Андрей невольно огляделся по сторонам, как будто желая удостовериться, что за ним никто не наблюдает. Он чувствовал себя словно школьник, который пробрался в кабинет учителя, когда тот на несколько минут вышел и оставил на столе классный журнал с оценками за четверть.

И почему, собственно, я это делаю так? Ведь я больше чем уверен, что Алексей Степанович с удовольствием сам показал бы мне этот перевод и сопроводил бы его обширной лекцией, стоит только попросить. Однако новый приступ головной боли прервал течение его мыслей. Андрей опустился на стул Алексея Степановича и после недолгой паузы принялся читать.

«И отправился Тарид навстречу Печатникам Врат, и шли всадники его денно и нощно. За три дня добрались они до долины Омо, где находились Великие Врата, и достигли они их на 2-й день месяца пагума 4139 года, в день полнолуния. И из этого события мы можем заключить, что недаром сказано в древних летописях, что демоны наиболее активны в дни полной луны. Луна же в этот день была не только полная, но и кровавая. Значит, царь Тарид и был демон, как свидетельствуют многочисленные бесовские поступки его.

Но, как ни спешил царь Тарид, опоздал он. И когда прибыли его полчища, Великий Тоннель был уже закрыт (возможно, имеется в виду какое-то речное сообщение? Или переправа? Горный перевал?). Разгневался тогда Тарид и послал во все стороны слуг своих темных, чтобы искать Печатников Врат и всех тех, кто помогал им. И хватали его воины любого, кто оказался, на свою беду, не в том месте и не в то время, и продолжалось так несколько дней. И оказались в плену темного воинства Таридова многие сотни неповинных людей, ведь известно, что Печатники Врат сами закрыли Великий Тоннель и никакая помощь им для этого не требовалась. Да и не мог никто другой помочь им, ведь лишь всезнающие алиоты (???) могли так повлиять на творение самого Алатфара (спросить коллег-африканистов, не знают ли они что про такого бога).

И стоял Тарид перед вратами семь дней и семь ночей, ожидая, что откроются они вновь, но остались Врата закрытыми».

Андрей громко втянул воздух ноздрями, обдумывая прочитанное. Бессмыслица какая-то. Но, с другой стороны, не мог же все это Алексей Степанович сам выдумать. Вряд ли пару тысяч лет назад (или сколько там лет этому манускрипту, он говорил?) уже были фантастические произведения… Хотя религиозные фанатики были всегда, это факт. Андрей перетасовал листы и принялся читать последнюю страницу.

«И ужасно разгневался царь Тарид, ибо не знал, как правильно поступить. Пытал и допрашивал он людей неповинных, которых взял в плен, но не получил от них никаких сведений. Да и не знали они ничего, о чем уже было нами прежде сказано. А шатер свой Тарид поставил на вершине небольшого холма, который с одной стороны был пологим, а с другой стороны его был обрыв крутым.

И, когда понял, что не добьется он от пленников своих ничего, что не повинны они ни в чем, Тарид, вместо того чтобы отпустить их с миром, начал чинить новые зверства страшные. Выстроил он пленников своих у шатра своего в длинную очередь, а сзади стояли бесноватые и наездники их (опять эти бесноватые???). И велел Тарид подгонять пленников своих к обрыву, пока не начали они падать в бездну и разбиваться. Несколько часов длилось все это, так много невинных людей загубил в тот день Тарид.

Люди со страшными криками падали вниз и разбивались. Многие сами прыгали вниз, так как оставаться на растерзание бесноватым было им еще страшнее. Однако говорят, что некоторым все же удалось спастись, ибо так много уже спрыгнуло вниз и разбилось, что эти последние падали сверху на тела их, а не на камни острые, и поэтому чудесным образом удалось спастись им. Как говорят, нашли они счастье в несчастии.

И позднее про этот случай сочинили такие строки:

Однако зря ждал Тарид у врат Великого Тоннеля. В конце седьмого дня понял Тарид, что один он остался в нашем мире, что не ждать ему больше помощи от своего темного господина.

И еще известен нам следующий стих про те дни, когда поняли люди, что закрыт Великий Тоннель и не придут больше в наш мир темные полчища Эль-Ната: