Тимур Айтбаев - Лагер [Фейк]

Копье молчало около минуты. Когда я уже и в самом деле начал задумываться, где в округе могут обнаружиться болота поглубже, в голове все-таки раздался все тот же недовольно-визгливый голос.

- Что ж, смертный, думаю, перевоспитание такого закоренелого еретика будет неплохой практикой. Но чтобы доказать, что в твоей черной душе еще остался свет и получить мою поддержку, ты должен совершить угодный Свету подвиг… скажем… э… ммм…

Блядь, он че, на ходу все это сочиняет?! Нет, при случае я его точно «случайно» в дерьмо окуну.

- Рядом есть порождение Незримого, давнего врага Света с далеких звезд нездешних миров! – «родил», наконец, Сайласс свой квест. - Уничтожь его, проткни этим великим Копьем, и получишь мое благоволение!

- И где же мне его искать? – поморщился я.

- Он есть «исток» проклятья бездушных, что таится глубоко под городом в двух днях перед нами! Сожги это чудовище во славу Света, и да снизойдет на тебя его благодать! Да воспылает в твоей грешной душе очистительный костер, чтобы его пламя выплеснулось на окружающие земли, дабы сгорела в нем вся скверна и вознеслись в лоно мое души! Все, прошедшие через пламя Света, да пребудут в воинстве моем, да снизойдут на землю…

- Так, хорош! – замотал я головой, ибо этот визгливый голосок буквально начал выворачивать мне мозги. – Давай ты не будешь макать мое бедное сознание в свою пропаганду инквизиции и расизма, а я не буду макать твой наконечник в лошадиное дерьмо, договорились? Как говорил один мой знакомый, религия, она как пенис. Нормально, если он у тебя есть, приятно, если ты им гордишься, но, блядь, не доставай и не размахивай им на людях и не пытайся подсунуть его моим детям!

Копье заткнулось.

Я правда, не совсем понял, от возмущения или оскорбления, ну да неважно.

- Оценка.

«Копье Карающего Света – уникальное оружие мифического ранга. Не уничтожимое смертными существами. Пассивный эффект «слияние с душой» доступен только для тех, кто был отмечен Светом. Позволяет спрятать копье в своей душе и призвать по необходимости. Активные эффекты недоступны до первой активации пассивного».

Вздохнув, я замотал арт обратно в тряпку и кинул на место.

Подобьем итоги.

Чтобы уравновесить влияние Бездны и не превратиться в безумную кровожадную хуйню, мне нужен какой-нибудь светлый бог. Ближайший и самый доступный – это фанатик Сайласс, который выдал квест на уничтожение «истока» проклятья оборотней. Сам исток сидит где-то под городом, расположенным прямо по курсу. Пока я не ебну это «порождение Незримого», не получу «метку Света» и не привяжу Карающее Копье к душе, ковырялку Бездны лучше не использовать. Чревато сдвигами по фазе и горами трупов с моею тушкой на вершине.

Бля, а ведь еще висят короли от Ма Оу, какие-то засланцы от Граора… и это только вопросы «глобального» масштаба! Остальное - мелочи, вроде того, куда пристроить Нэсу, трахнуть ли ее перед этим, потом еще встреча со страхолюдиной-принцессой, да и с Шенери что-то решать надо, не возить же его вечно за собой хвостиком… Или возить? Не, не, не! Нафиг надо! Вон, уже и личным гаремом начал обрастать, герой-любовник. Щас пропишу ему в мозги пару основополагающих истин, чтобы не сдох по глупости в первой же заварушке, а клинком он и так неплохо владеет.

В какой момент я уснул, уже не помню…

***

Лесное озеро. На его ровной глади играют блики теплого летнего солнца.

Деревянный, пахнущий смолой и травами причал выдается далеко вперед. Об его сваи с тихим плеском разбиваются сотней искрящихся на солнце брызг набегающие волны.

Тишина. Поют птицы. Греет солнце.

Сижу на берегу. Желтоватый мелкий песок пышет жаром. На мне только плавки. Обсыхаю после купания.

У берега плещутся двое детишек лет десяти. Черноволосый мальчишка с лисьими ушками и пушистым хвостом, и рыжая девчонка с карими глазами. Рядом со мной застыла девочка лет семи, с платиновыми волосами и не по-детски серьезным выражением пухлощекого личика.

- Ну и чего ты ждешь? – спрашиваю у нее. – Иди к ним, поплескайся.

- Мама сказала следить за вами тремя, чтобы ничего не учудили, - бесстрастным голосом отвечает девочка.

- Ну что за ребенок, - со вздохом качаю головой.

- А мне с вами можно? – раздается откуда-то приглушенный хриплый голос.

- Конечно, - беззаботно киваю в ответ.

Песок передо мной вспучивается и разлетается во все стороны. Белая с прозеленью маленькая ручка хватается за мою лодыжку.

Внутри меня все холодеет. Не могу пошевелиться. Не могу ничего сказать. Не могу даже дышать…

Ручка напрягается и с усилием вытаскивает из песка обрубок худосочного тельца. Ее мертвые, уже начавшие белеть глаза смотрят прямо на меня. Голова повернута набок. Вторая белая ручка тянется к моей груди. На бледном лице улыбка. Изо рта потоком течет красная пузырящаяся кровь с черными сгустками…

Холодные маленькие ручки обхватывают шею. Они обжигают, словно касания самой пустоты. Огрызок худосочного тельца прижимается к моей груди, заливая черной кровью бедра и ноги. Исходящий от нее холод пробирает до самого сердца, а сладковатый смрад разложения кружит голову и не дает дышать.

Она подтягивает свое лицо к моему и заглядывает белесыми мертвыми глазами прямо в мою трусливую душу.

- Почему ты не успел? – раздается в голове давно забытый голос сестренки.

Щеку обжигает резкая боль. Переворачиваюсь, вскакиваю на ноги. Ладони сжимают шершавые рукояти гладиусов. Сердце судорожно бьется, пот стекает со лба. Вся спина мокрая, холодная и противно липкая.

- Что, герой, кошмары мучают? – насмешливый тон и пронзительные сапфировые глаза.

- Есть немного, - голос хриплый, а слова кое-как проталкиваются через пересохшую глотку. – Прибыли?

- Угу, - кивнула она, откидывая полог тента. Полумрак повозки наполнил яркий дневной свет. – Полдень. Привал на обед, а то тут некоторые со вчерашнего вечера не евшие. Рядом есть ручей, если хочешь ополоснуться.

- Лишним… не будет. Сейчас, только немного в себя приду, - тяжело падаю на задницу, а клинки с тихим звоном выскальзывают из рук.

Подношу ладони к глазам. Пальцы дрожат как у старого алкоголика- паркинсонщика.

- Что, совсем хреново? – нахмурилась Химэ.

- Ничего, я к такому привык, - прохрипел в ответ, сжимая дрожащие пальцы в кулаки и делая пару глубоких вдохов. – С детства привык. Пара кружек вина, хороший перепихон и все пройдет… И все… пройдет…

- Ну, как знаешь, - пожала она плечами и выскользнула из повозки.

Снаружи лился свет. Оттуда звучали веселые голоса. Смех Доськи. Возмущенные вопли Фарры. Бормотание Жанны. Шенери что-то говорил с приказными нотками. Вика негромко напевала какую-то старую песню…

А я сидел в тени и никак не мог совладать с дрожащими руками.