Тимур Айтбаев - Лагер [Фейк]

- И все? – уточнил я, беря третью рюмку.

- И все, - кивнул он.

- А награда?

- Два арта легендарного грейда и моя благодарность.

Я сомневался.

С одной стороны, судя по словам дракона, дело для меня действительно было не слишком обременительным. Ну потаскаю я эту цацку, потом сдам и получу плюшки. С другой стороны, учитывая тот пиздец, что вокруг меня творится, душа внутри кулона вполне может пострадать. И тогда, Лирой из приятного собутыльника, скорее всего, превратится в пушного зверька просто неебических масштабов.

Верная смерть в случае провала на одной стороне весов, и два мощных арта с благодарным драконом – на другой. И несложное задание посередине.

Я посмотрел в рюмку с янтарной жидкостью в одной руке и на зажатый кулон в другой.

Практически бесплатный сыр. А на моей шее и так чертова туча квестов с обещаниями «зарыть в асфальт» в случае невыполнения.

- Извини, конечно, но… - начал было я.

- Это моя дочь, и во второй ипостаси она любвеобильная милашка с грудью пятого размера.

- …как я могу отказать убитому горем отцу?

Я посмотрел на его расплывшуюся в широкой улыбке рожу. Опрокинул в себя рюмку.

Блядь, язык мой, я тебя отрежу.

- Два арта мифического грейда, - выдохнул я.

- Один, - хмыкнул он, тоже выпивая. - После работы.

- По рукам.

Глава 117. Затишье перед бурей.

Я проснулся от стука. Нет, даже не стука, а блядского долбежа, как будто рота пиндоского спецназа отрабатывала навыки владения своими ручными таранами на моей железной двери.

Кое-как продрав глаза, встал с кровати и протопал босыми пятками в прихожую. Не спрашивая «кто?», провернул замок и рывком распахнул дверь.

- Кому, блядь, зубы не дороги?!

- Андрюха, ты как всегда мил, вежлив и красноречив, - рассмеялся стоящий за порогом огромный, словно медведь, мужик. – Ну и элегантно одет.

Я дернул щекой, но невольно опустил взгляд вниз, оценив свой внешний вид. Старая растянутая серая майка со следами кетчупа, черные семейки с розовыми сердечками и синие китайские тапки.

- Так нас впустят? – напомнил о себе Женька.

- А куда я денусь? – вздохнул я, делая шаг в сторону. – И кого это «нас»?

- Добрый день, - из-за спины моего друга показалась какая-то смазливая мордашка.

- И вам без трипака прожить, - буркнул я.

- Правда он милашка? – заржал Женька, шагая вперед и крепко, едва не до хруста, пожимая мне руку. – Знакомься, Светлана.

Я невольно оценил бабу и пришел к выводу, что подбирал ее мой друган явно под свой вкус: шатенка со смазливой мордахой, на которой ни намека на мыслительную деятельность выше уровня «как бы насосать на новенький айфон?», ногами от ушей и грудью третьего размера. Лично мне всегда нравились блондинки и рыженькие. Желательно с мозгами.

- Угу, я в восторге от знакомства, - сморщила она носик.

- Рад за тебя, - фыркнул я и, развернувшись, направился на кухню. – Дверь закройте.

По дороге завернув в спальню, откопал и натянул какие-то спортивные штаны. Пока возился, Женька с бабой культурно помыли руки и уселись за небольшой столик. Девка усиленно изображала доброжелательность, но нет-нет, да брезгливо морщила носик. А Женька просто беззаботно скалился, поерзывая на стульчике. Старенький предмет мебели жалобно скрипел под ста двадцатью килограммами потомственного боксера.

Я порылся в холодильнике и выудил оставшуюся с похорон колбасу и бутылку водки, после чего с гордостью водрузил ее на стол.

- Сорян, но больше жрать нечего.

- Ты что, за три дня так в магазин и не сходил? – прищурился Женька.

- Представь себе, нет, - поморщился я, снимая с сушилки три чистых рюмки. – Жратва была, а настроения – нет.

Порезал колбасы. Разлил водяру.

- Ну что, помянем? – спросил Женька.

- За батю, - я опрокинул в себя рюмку.

Организм даже не пытался взбрыкнуть – ему уже было похуй, что я вливаю в желудок. Мой друг, тем временем, подхватил бутылку могучей лапой и разлил еще по одной.

- За деда, - поднял он рюмку.

- С чего вдруг? – нахмурился я. – Жив ведь еще старик.

- Умрет от инсульта через пару месяцев, - покачал тот головой. – Ну, будем?

Выпили не чокаясь. Не успел я поставить рюмку, как она вновь оказалась полной, а Женька поднимал следующую.

- За бабку.

- А с ней что? – вздохнул я, поднимая свою.

- Инфаркт на похоронах деда. Сердце старушки не выдержит потерю сначала сына, а потом и мужа.

- За бабушку, - тяжело вздохнул я, опрокидывая новую порцию.

- Ну а теперь за меня, - опять поднял рюмку. – За твоего последнего друга.

- И ты свалишь? – вздохнул я.

- Все мы когда-то уйдем, - философски пожал он плечами. – Кто-то сам. Кому-то… помогут. Ты ведь отомстишь за меня?

- А смогу? – я устало взглянул на него.

- Сможешь, - уверенно кивнул он, глядя на меня алыми глазами. – Отцовское ружье в сейфе. Спрячешь, заявишь о краже, а потом, через пару месяцев, всадишь ублюдкам по заряду картечи в голову.

- Поймают, - вздохнул я.

- Не успеют, - оскалился он…

***

Я резко сел и, тяжело дыша, огляделся.

За окном еще было темно. Вокруг – тишина. На соседней койке сладко дрых Шенери. Пахло сеном, деревом. Витал слабый запах алкоголя и трав.

- Так, Андрюха, успокойся. Дыши глубже… - пробормотал я. – Прошлое осталось в прошлом. Прошлое осталось в прошлом… Блядь, щас бы выпить.

К сожалению, бутылка из-под легендарного пойла была пуста – хорошо мы с драконом вчера посидели.

Вздохнув, встал с кровати и подошел к стоящему в углу тазику с чистой водой. Поплескал на лицо. Немного полегчало. Но мало. Натянул брюки, сунул ноги в сапоги и вышел из комнаты.

В коридоре тихо и темно. Только пауки скалятся по углам.

Показав членистоногим средний палец, пошел во двор, где вчера видел колодец. Во дворе ухала сова, да раздавалось тихое ржание коней. Далеко на горизонте начало потихоньку светлеть небо.

Колодец отыскался быстро – не заметить торчащий посреди двора обложенный камнем круг с треугольной деревянной крышей было сложно. Скинул вниз прицепленное к веревке ведро и, дождавшись смачного плюха, быстро заработал воротом. Достав ведро, потыкал пальцем в воду.

- Брр… леденющая.

После чего, не давая себе времени на раздумья, вылил это ведро на голову, едва сдержав вопль и матерясь сквозь сжатые зубы. Повторил еще три раза, пока голый торс не начала бить крупная дрожь, а брюки и сапоги не промокли насквозь.

Четвертое ведро достал уже просто чтобы напиться.

Прохлюпав сапогами по двору, присел на лавочку и облокотился спиной на шершавую деревянную стену. Тяжело вздохнул, обведя взглядом двор.

Вроде отпустило.

Такого кошмара у меня еще не было. Интересно, это Бездна постаралась? Ну и нафига мне все это напоминать? Впрочем, кто поймет Древнейшую Хрень.