Терри Пратчетт - Платье цвета полуночи

Тиффани была в замешательстве. Она не вправе требовать, чтобы госпожа Пруст встала с кровати; это ведь не её, Тиффани, кровать. И замок не её. Девушка улыбнулась. И вообще, это не её проблема. Как приятно столкнуться с проблемой, которую решать не ей!

— Госпожа Пруст, — промолвила она, — могу ли я всё-таки пригласить вас вниз? Среди гостей есть ещё несколько ведьм, с которыми вам стоит познакомиться. «Желательно без меня, но такое вряд ли возможно», — добавила она про себя.

— Это знахарки, типа? — Госпожа Пруст фыркнула. — Нет, в деревенской магии как таковой ничего дурного нет, — продолжала она. — Знавала я одну такую ведьму, она как-то раз провела рукой над бирючинной изгородью, и три месяца спустя изгородь разрослась в форме двух павлинов и до неприличия симпатичного пёсика с бирючинной косточкой в зубах, — и всё это безо всяких садовых ножниц, между прочим.

— А зачем ей это понадобилось? — поразилась Тиффани.

— Я очень сомневаюсь, что это понадобилось именно ей, но кто-то её попросил и заплатил хорошие деньги, и, строго говоря, в орнаментальном садоводстве ничего противозаконного нет, хотя и подозреваю, что если вспыхнет революция, так первым делом возьмутся за тех, кто горазд наводить тень на плетень. Плетнёвые ведьмы — так мы в городе называем деревенских ведьм.

— В самом деле? — невинно отозвалась Тиффани. — Я вот, к сожалению, не знаю, как мы тут, в деревне, называем городских ведьм, но матушка Ветровоск наверняка вам всё подробно расскажет. — Тиффани понимала, что поступает дурно, но день выдался тяжкий, неделя — и того тяжелее, можно же ведьме самую малость поразвлечься.

Спускаясь по лестнице, они миновали комнату Летиции. Из-за двери слышались голоса и смех. Смеялась нянюшка Ягг. Её смех ни с чем не перепутаешь: он этак панибратски похлопывает тебя по спине. Затем раздался голос Летиции: «И что, это вправду сработает?» А нянюшка шепнула что-то в ответ — Тиффани не вполне расслышала что, но что бы это ни было, Летиция чуть не подавилась хихиканьем. Тиффани улыбнулась. Юную застенчивую невесту поучала опытная наставница, с вероятностью, в жизни не покрасневшая ни разу, и, похоже, они отлично поладили. По крайней мере, Летиция не разражалась слезами каждые пять минут.

Тиффани отвела ведьму вниз, в зал. Удивительное дело: похоже, всё, что требовалось людям для счастья, — это угощение, выпивка и другие люди. Даже без подзуживаний нянюшки Ягг гости заполняли всё свободное пространство, ну, человечностью. Матушка Ветровоск, заняв стратегическую позицию, откуда могла видеть всех и каждого, беседовала с пастором Яйцем.

Тиффани опасливо подошла к ней: судя по выражению лица священника, он нимало не возражал против вмешательства в их беседу. Матушка Ветровоск в вопросах религии бывала весьма прямолинейна. Пастор явно перевёл дух, когда Тиффани произнесла:

— Госпожа Ветровоск, позвольте представить вам госпожу Пруст из Анк-Морпорка, владелицу знаменитого торгового заведения. — Сглотнув, Тиффани обернулась к госпоже Пруст: — Позвольте представить вам матушку Ветровоск.

Девушка шагнула назад и затаила дыхание: две пожилые ведьмы уставились друг на друга. В зале воцарилась тишина. Ни одна из ведьм не моргнула. И тут — да быть того не может! — матушка Ветровоск подмигнула, а госпожа Пруст заулыбалась.

— Очень рада знакомству, — промолвила матушка.

— Какая честь для меня, — откликнулась госпожа Пруст.

Ведьмы снова переглянулись и обернулись к Тиффани, а та внезапно осознала, что старые умные ведьмы на самом-то деле вот уже много лет как старше и умнее неё.

Госпожа Пруст заметила:

— Мы и без всяких имён друг дружку узнаём, и да позволено мне будет заметить, юная барышня, что тебе пора бы снова начать дышать. — И матушка Ветровоск едва заметно усмехнулась.

Матушка легко и чинно подхватила госпожу Пруст под руку и развернула её к лестнице: вниз как раз спускалась нянюшка Ягг в сопровождении Летиции, раскрасневшейся даже в таких местах, где люди, как правило, не краснеют.

— Пойдём со мной, дорогая. Ты обязательно должна познакомиться с моей подругой, госпожой Ягг, она, кстати, одна из твоих покупательниц.

Тиффани предоставила их самим себе. В кои-то веки на краткое мгновение ей было совершенно нечем заняться. Она оглядела зал: гости собрались тут и там небольшими группами. А герцогиня стояла одна.

Зачем она, Тиффани, это сделала? Зачем подошла к этой женщине? Наверное, решила девушка, если тебе предстоит схватка с кошмарным чудовищем, неплохо бы немного потренироваться заранее. Но, к вящему её изумлению, герцогиня плакала.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросила Тиффани.

Герцогиня свирепо зыркнула на непрошеную утешительницу, но по щекам её по-прежнему катились слёзы.

— Она — всё, что у меня есть, — промолвила герцогиня, глядя на Летицию, которая ни на шаг не отходила от нянюшки Ягг. — Я уверена, Роланд будет ей внимательным и чутким мужем. И надеюсь, она обнаружит, что я хорошо подготовила её к самостоятельной жизни.

— Вы, несомненно, многому её научили, — согласилась Тиффани.

Но герцогиня уже во все глаза уставилась на ведьм. Не оглядываясь на Тиффани, она проговорила:

— Я знаю, что у нас с тобой случались определённые разногласия, юная барышня, но не могла бы ты сказать мне, кто вон та дама, одна из твоих сестёр-ведьм, как я понимаю, — та, что разговаривает с высокой и статной гостьей?

Тиффани покосилась в нужную сторону.

— О, да это госпожа Пруст. Кстати, она из Анк-Морпорка. Она ваша давняя подруга, да? Она про вас только что спрашивала.

Герцогиня улыбнулась, но улыбка вышла странноватая. Если бы улыбки были цветными, эта оказалась бы зелёной.

— О, — выговорила она. — Это, эгм… — она замялась и чуть пошатнулась, — очень мило с её стороны. — Герцогиня кашлянула. — Я рада, что вы с моей дочерью так сдружились; и мне хотелось бы принести тебе свои извинения за собственную вспыльчивость в течение последних дней. Также мне очень хотелось бы принести свои извинения тебе и всей работящей прислуге замка за то, что, вероятно, могло показаться высокомерием и властностью; надеюсь, ты поймёшь, что мои поступки были подсказаны исключительно желанием матери сделать всё для своего ребёнка. — Герцогиня говорила, осторожно подбирая слова, словно детские цветные кубики вместе составляла, а извёсткой между кубиками служили несказанные слова: «Пожалуйста, ну пожалуйста, не говори никому, что я была танцовщицей в мюзик-холле. Пожалуйста!»

— Ну, мы сейчас все на нервах, — отозвалась Тиффани. — Чем меньше сказано, тем быстрее исправишь, так?

— К сожалению, — промолвила герцогиня, — кажется, я сказала не так уж и мало. — Тиффани отметила, что в руке её светлость держит громадный бокал с вином, точнее, уже из-под вина. Герцогиня ещё немного поразглядывала Тиффани и наконец продолжила: — Свадьба почти сразу после похорон, так?