Александр Темной - Джина

— На! — печально вздохнув, горец положил несколько мятых купюр на крышку единственного и ближайшего к нему свободного столика и вышел.

— Красиво упал, — гладя ему вслед, сказала Джина.

— Да, — согласился с ней Андрей. Широкая улыбка в тот момент осветила его лицо. Вовсе не из-за того, что падение кавказца было смешным, нет. Скорее, ему понравилась реплика Джины. Как бы цинично эти слова ни звучали, но это были слова из его головы. Пусть даже это был злой юмор, но это был его юмор. Поэтому Светлов, не задумываясь, тут же развил шутку, как он это делал всегда и везде, в любой компании: — Эпично долбанулся. У меня до сих пор перед глазами стоят его ноги, подлетевшие чуть ли не до потолка и красные носки. Наверное, его полёт по ночам сниться будет.

— Ты даже успел заметить красные носки? — в голосе чародейки сквозило легкое удивление.

— Ну, да! — Андрей кивнул.

— Неплохая реакция, — похвалила его Джина. Ещё один из «приёмчиков» Светлова. — Дети будут!

Остаток вечера в ресторане не происходило ничего интересного: посетители пили, ели, танцевали. Певичка пела, туда-сюда с подносами бегали официанты. У Андрея даже создалось ощущение, что Юля с горцем и были гвоздём программы. Дальше — ничего хорошего, одна скукотища, можно уходить домой. Светлов даже хотел было сказать об этом Джине, но тут певичка, вдруг замолчала, бросила на стул микрофон и, спрыгнув со сцены, походкой «от бедра» направилась к Андрею, от неожиданности замершему с приоткрытым ртом. Понимал, что сегодня он неотразим, но не до такой же степени!

В её взгляде было столько желания и страсти, а в её походке было столько похоти, что у Андрея участилось дыхание и зашевелились волосы даже на бороде, а член набух так, что штаны спереди вдруг стали теснова-тыми.

Чувствуя, что краснеет, Андрей приставил ко лбу ладонь, сделав из неё слабое подобие козырька, но это ему не помогло. От глаз чародейки ничего не спрячешь, в том числе — реакцию организма на красивую женщину, от которой Светлов не мог оторвать глаз.

Вот она идёт вся такая красивая и нарядная, что-то сжимая в кулачке. Сейчас она подойдёт и томным голосом что-нибудь скажет. Что-нибудь этакое, как в фильмах про любовь…

Но нет, блин! Не дойдя до стола, за которым сидел Светлов, каких-то двух метров, она подвернула ногу и, громко вскрикнув, упала навзничь. С губ Светлова тоже сорвался вскрик, но не от боли, а от неожиданности и жалости к певичке. Из её руки выпорхнул аккуратно сложенный листок бумаги и прилетел к ногам Светлова. Он решил, что нужно непременно прочитать, что там написано. Но сделать это нужно как-то так, чтобы Джина ничего не заметила. Только вот как это сделать? Вот, в чём вопрос!

Видать, в такую ситуацию певичка попала не в первый раз, поэтому она очень быстро вскочила на ноги и волнующей походкой «от бедра» на-правилась к выходу из банкетного зала. И лишь лёгкая хромота напоминала о её падении.

— Она-то чем тебе не угодила? — спросил Андрей, глядя себе под ноги. Листок всё ещё был там. Значит, сам Бог велел поднять его и спрятать в карман пиджака. Прочитать, что там написано можно будет и дома, спрятавшись от чародейки, например, в туалете.

— Блядь блядью, — сухо ответила Джина. — Её даже в щёку поцеловать опасно… Замучаешься потом по врачам бегать!

— Понятно, — Светлов принялся расчесывать свою правую ногу, опускаясь всё ниже, от колена к ступне. Так он чесался, пока листок не оказался в его руке. Оставалось только незаметно засунуть его в карман.

— Что, мой господин, ножка зачесалась? — По хитрому прищуру своей чародейки Светлов понял, что она всё знает, поэтому решил, что врать и выкручиваться смысла нет.

— Нет. Решил записку поднять, которую певица вашими стараниями так и не смогла мне передать. Хотел дома почитать на сон грядущий. Может, вздрочнул бы малость…

При слове «вздрочнул» Джина засмеялась.

— Ну, ты прямо как мальчишка! Хочешь, я прямо сейчас скажу тебе, что там написано?

— Да. — Андрей кивнул. Ему действительно было интересно, что могла написать ему певичка, которую он видел в первый и, возможно, в последний раз в своей жизни. — Обещаю не дрочить.

— Я тебе верю, — Джина кивнула, потом прикрыла глаза и начала говорить голосом певицы, томно и с придыханием: — Привет, красавчик! Я смотрю, ты сидишь один и без подруги. Я сегодня работаю до одиннадцати, но для тебя я готова закончить пораньше. Вообще, для тебя я готова на всё…

— Круто! — вырвалось у Светлова.

— …Мы поедем с тобой в твоё логово, и там ты будешь делать со мной всё, что хочешь, и мои коготки расцарапают тебе всю спину. Если ты не голубой, помаши-ка мне рукой! Если я в тебе ошиблась, забудь о том, что я написала и не бери в голову, — дальше Джина заговорила своим голосом: — Всё. Ниже — отпечаток губ… Фу, какая же она блядь! Такое письмо может написать только блядь, причем, конченная!

— А по-моему, неплохо. Особенно мне понравилось про логово и про коготки.

— Мой господин! — Чародейка театрально подняла глаза вверх и сложила ладони, как это делают молящиеся. — Если прикажешь, я каждый день буду изображать шлюху!

Андрей отмахнулся.

— Нет, спасибо!

— А грязную шлюху?

Эта шутка вызвала очередной приступ смеха у Светлова, так как в исполнении Джины это смотрелось очень комично. Может, это было пошло и не так уж смешно, но Андрей смеялся до боли в животе и не мог остановиться. Так же он ржал, когда пару раз курил травку, будучи ещё студентом. Определённо, этот нездоровый смех был очередным «бонусом» от чародейки.

Когда другие посетители ресторана начали оглядываться на него, и Светлов уже подумал, что так долго смеяться противоестественно, приступ смеха вдруг прошёл сам собой. И подумалось тогда Светлову, что в обществе Джины баловаться лёгкими наркотиками или бухлом вовсе не обязательно, раз она сама может поднять настроение до такой степени. А это — экономия денег и здоровья. Хотя и то, и другое у него будет, пока рядом есть ОНА.

— Ладно, — серьёзным тоном вдруг сказала чародейка, посмотрев на настенные часы. Впрочем, Андрей догадывался, что она и без часов знает, который час. Скорее всего, ей просто понравились эти часы с маятником, стилизованные под старинные. — Засиделись мы тут. Пора сваливать.

— Официант! — тут же крикнул Андрей, выискивая глазами «гомика». Не увидев его, обернулся к Джине. — Слушай, а не подумали ли посетители, что я — чокнутый? Я ведь весь вечер с тобой общался, ржал тут, как ненормальный? А ведь одиноко сидящий мужчина, ведущий разговор с невидимым собеседником, может быть только психом. И самое место ему — только в психушке…

— Не подумали, — уверенно заявила колдунья. — Для них ты болтаешь по сотовому телефону. У тебя даже блютуз-гарнитура на ухе есть…