Урсула Ле Гуин - Удивительный Александр и крылатые кошки

Миссис Джейн Тэбби, полосатая кошка, никак не могла объяснить, откуда у всех её четверых детишек взялись крылья.

— Возможно, их папаша был слишком легкомысленным, — пошутил кот-сосед, осторожно проскальзывая мимо мусорного бака, и неприятно рассмеялся.

— Может, они крылатые оттого, что ещё до их рождения я мечтала, как улечу когда-нибудь из этих мест, — ответила Миссис Джейн Тэбби.

— Тельма, у тебя чумазая мордочка. Умойся. Роджер, прекрати мутузить Джеймса. Харриет, когда мурлычешь, следует прикрывать глазки и перебирать передними лапками мою шкурку. Да, именно так. Ну, детки, понравилось вам сегодня моё утреннее молочко?

— Очень вкусно, мамочка. Спасибо, — ответили они радостно.

Это были чудесные, хорошо воспитанные детишки. Но Миссис Тэбби втайне волновалась за них. Место, где они жили, было действительно ужасным, и день ото дня оно становилось всё хуже и хуже. Весь день напролёт мимо проносились колёса легковых автомобилей и фур. Вещевая свалка и прочий мусор, голодные псы, бесконечно мелькающие туфли и ботинки: они прогуливались, бежали, печатали шаг, пинали что-то — никакой защищённости и покоя, и всё меньше и меньше еды. Даже воробьи и те почти все улетели отсюда. Остались лишь свирепые и опасные крысы да пугливые и тощие мыши.

Поэтому Миссис Тэбби меньше всего заботил тот факт, что у её детей есть крылья. Каждый день она намывала эти шелковистые крылышки вместе с подбородками, лапками и хвостиками и лишь время от времени задавалась вопросом, откуда они. Она и так слишком много тратила сил на поиски пищи и воспитание семейства, чтобы думать ещё и о вещах, в которых ничего не понимала.

Но когда огромный пёс погнался за малышкой Харриет, бросившись на неё с широко открытой зубастой пастью, и загнал её в угол, а Харриет, отчаянно мяукнув, взвилась ввысь над его лохматой головой и приземлилась на крышку мусорного бака, Миссис Тэбби поняла всё.

Пёс, громко ворча и поджав хвост, бросился наутёк.

— Спускайся же, Харриет, — позвала её мама. — Дети, подойдите ко мне, пожалуйста. Все без исключения.

И они все вернулись в мусорный бак. Харриет всё ещё трясло. И остальные котята мурлыкали вокруг неё до тех пор, пока она не успокоилась. Тогда Джейн Тэбби сказала:

— Дети, ещё до того как вы родились, мне приснился сон, и теперь я знаю его значение. Это не лучшее место, чтоб здесь расти, но у вас есть крылья, и вы можете улететь отсюда. Я хочу, чтобы вы так и сделали. Я знаю, вы уже пытались летать. Я видела, как Джеймс перелетал прошлой ночью через переулок. Да-да. И тебя, Роджер, видела, как ты круто пикировал. Думаю, что вы уже готовы. Я хочу, чтобы вы плотно пообедали и улетели. Далеко-далеко.

— Но мамочка! — воскликнула Тельма и разрыдалась.

— Сама я не стану покидать это место, — тихо произнесла Миссис Тэбби. — Моя работа здесь. Мистер Том Джонс прошлой ночью сделал мне предложение, и я намерена его принять. И я не желаю, чтобы вы, дети, мешались у меня под ногами!

Все дети заплакали. Они знали, что именно так и происходит в кошачьих семьях. Но в то же время гордились, что мама верит в то, что они уже могут позаботиться о себе сами. Плотно пообедав остатками из мусорного бака, которые выронила собака, и промурлыкав «до свидания» своей дорогой мамочке, Тельма, Роджер. Джеймс и Харриет один за другим расправили крылья, взмыли вверх и понеслись над переулком и крышами домов прочь.

Миссис Джейн Тэбби наблюдала за ними. Её сердце переполняли страх и гордость.

— У тебя удивительные дети, Джейн, — произнёс Мистер Том Джонс мягким, гортанным голосом.

— Наши с тобой дети, Том, тоже будут замечательными. — заверила его Миссис Тэбби.

Пролетая милю за милей, Тельма, Роджер, Джеймс и Харриет видели под собой только крыши и улицы города.

К ним прибился голубь. Он долго летел следом, взволнованно разглядывая их маленькими, круглыми, красными глазками. И наконец, решился спросить:

— Что вы за птицы такие?

— Странствующие голуби, — лихо ответил Джеймс.

Харриет мяукнула сквозь смех.

Голубь подскочил в воздухе, уставился на неё, а потом круто развернулся и устремился от них прочь, выписывая резкую, быструю кривую.

— И я так хочу летать, — заявил Роджер.

— На самом деле, голуби абсолютно глупые, — проворчал Джеймс.

— У меня уже крылья болят, — пожаловался Роджер.

И Тельма подхватила:

— И у меня тоже. Давайте куда-нибудь присядем и передохнём.

Малышка Харриет уже направилась вниз, прямо к куполу церковной колокольни.

Они опустились на резную крышу церкви, и попили воды из водосточного жёлоба.

— Выше всех сижу, далеко гляжу, — пропела Харриет, усаживаясь на самую верхушку.

— Там всё выглядит совсем иначе, — сказала Тельма, указывая носиком на запад. — Смотрится куда приятнее.

Все пристально посмотрели в сторону запада, но точно определить расстояние до места им не удалось.

— Ну, если там и правда по-другому, давайте попробуем, — предложил Джеймс.

И они снова пустились в путь. Котята не могли порхать с такой же неутомимой лёгкостью, как голуби. Так как Миссис Тэбби всегда следила, чтобы её детки хорошо ели, они стали весьма пухленькими. Чтобы удерживать на лету столь приличный вес, им приходилось усиленно махать крылышками. Но скоро они научились не бить крыльями, а плавно скользить по воздуху, позволяя нести себя ветру. Однако Харриет планирование давалось с большим трудом: её то и дело бросало из стороны в сторону.

Примерно через час путешественники приземлились на крышу огромной фабрики. Котята так устали, что, несмотря на ужасный запах, улеглись там ненадолго поспать, сбившись в одну пушистую кучку. Ближе к ночи, очень голодные — ничто не разжигает так аппетит, как полёты, — они проснулись и полетели дальше.