Терри Пратчетт - Последний континент [litres]

По ту сторону двери, в темной библиотеке, затаилась тишина.

Чудакулли осторожно, одним пальчиком, толкнул дверную створку.

В библиотеке вдруг что-то зашебуршилось, и библиотечные двери резко захлопнулись. Волшебники отпрянули.

– Не стоит рисковать, аркканцлер! – призвал заведующий кафедрой беспредметных изысканий. – Я уже пытался туда войти. Надо сказать, когда на меня обрушился весь раздел Критических Эссе, мое положение было весьма критичным!

Из-под дверей лился синий свет.

Где-нибудь в другом месте люди могли бы возразить: «Но это всего лишь книги! Книги не опасны!» Однако даже самые обычные книги опасны, не говоря уже о таких, что носят названия типа «Создайте Гелигнит У Себя Дома». Человек сидит себе в каком-нибудь музее и пишет безвредную книгу по политэкономии. А потом ни с того ни с сего тысячи людей, которые в глаза эту книгу не видели и не читали, вдруг начинают гибнуть – а все потому, что те, кто ее читал, не поняли шутку юмора. Знание опасно, поэтому правительство, мягко скажем, недолюбливает людей, способных генерировать мысли крупнее определенного калибра.

А библиотека Незримого Университета была волшебной библиотекой, размещающейся на тончайшем лоскутке времени и пространства. На самых дальних ее полках можно было найти не только книги, которые еще не написаны, но и книги, которые никогда не будут написаны. Или будут написаны, но не здесь. Длина окружности, вдоль которой располагались эти таинственные книги, составляла несколько сотен ярдов, но радиус, насколько было известно, приближался к бесконечности.

А еще в волшебной библиотеке книги протекают и учатся друг у друга…

– Они теперь набрасываются на любого, кто входит в библиотеку, – пожаловался декан. – Без библиотекаря никакой управы на них нет!

– Но мы же Университет! Мы обязаны иметь функционирующую библиотеку! – озадаченно произнес Чудакулли. – Это прибавляет нам стиля . Кем бы мы были, если бы не посещали библиотеку?

– Студентами, – криво усмехнулся главный философ.

– Ха, я помню, еще в студенческие времена, – сказал профессор современного руносложения, – старик Глотяга по прозвищу Страшилла повел нас в экспедицию. Экспедиция была затеяна в целях поиска Потерянного Читального Зала. Три недели мы там бродили. Уже начали собственные башмаки грызть.

– И как, нашли Потерянный Читальный Зал? – поинтересовался декан.

– Нет, только останки предыдущей экспедиции.

– И что?

– Съели их башмаки.

Из-за двери донесся шлепающий звук, как будто кто-то клацал кожаным переплетом.

– Там есть некоторые гримуары, у них ужасный нрав. – Главный философ покосился на двери. – Иным ничего не стоит за здорово живешь оттяпать человеку пальцы.

– Хорошо, что они в дверных ручках не разбираются, – пробормотал декан.

– Если там есть книга типа «Дверные Ручки Для Начинающих», то разбираются, – покачал головой главный философ. – Они друг друга читают .

Аркканцлер бросил взгляд на Думминга.

– Тупс, насколько высока вероятность, что такая книга там есть?

– В соответствии с теорией Б-пространства подобная книга практически наверняка там имеется.

Волшебники снова попятились от дверей.

– Этой чепухе пора положить конец, – заявил Чудакулли. – Надо вылечить библиотекаря. Он болен волшебной болезнью, следовательно, средство от нее тоже должно быть магическим. И мы должны его приготовить.

– Трудно придумать более рискованное предприятие, аркканцлер, – возразил декан. – Его организм во власти множества конфликтующих магических сил. Невозможно предугадать, что произойдет, если мы добавим в этот бурлящий котел еще волшебства. Его временнáя железа и так на свободном ходу [6]. Капелькой магии больше – и… не знаю, чем все это закончится.

– Вот это мы и выясним, – бесцеремонно оборвал его Чудакулли. – Мы должны иметь возможность пользоваться библиотекой. Ради нашего заведения, декан. Незримый Университет – это больше, чем один человек…

– …Примат…

– … Спасибо , примат, и всегда следует помнить, что «я» – последняя буква алфавита.

Из-за дверей опять донесся глухой стук.

– Чтобы быть совсем уж точным, – вмешался главный философ, – хотелось бы внести небольшое исправление. На самом деле эта буква раскладывается на два звука – «й» и «а». Но так же поступает и предшествующая «ю». А стало быть, последней нормальной буквой алфавита является «э». Быть может, в этой связи нам стоит говорить не «я», а «э»? К примеру, лично э туда даже носа не суну…

– Да-да, конечно. – Чудакулли отнесся к этой вставке как к обычному университетскому фоново-логическому шуму. – Таким образом, можно назначить библиотекарем кого-нибудь другого… человека опытного и умелого… Гм-м… Может, у кого-то есть предложения? А, декан?

– Хорошо, хорошо ! – воскликнул декан. – Будь по-твоему. Как всегда.

– Э-э, но, аркканцлер… Магические эликсиры ни в коем случае применять нельзя, – набравшись храбрости, выступил Думминг.

– Правда? – осведомился Чудакулли. – Может, ты хочешь поубираться на тамошних полках, а?

– Я пытаюсь сказать, что повлиять на библиотекаря посредством магии не получится. Мы столкнемся с серьезнейшей проблемой.

– Проблем, господин Тупс, не бывает. Есть только возможности.

– Разумеется, аркканцлер. Но прежде чем решать возможности , может, нам следует выяснить имя библиотекаря?

Волшебники одобрительно забормотали.

– А паренек прав, – кивнул профессор современного руносложения. – Магическое воздействие возможно, лишь когда знаешь имя того, на кого ты собираешься воздействовать. Одно из основополагающих правил.

– Почему бы нам в таком случае не назвать его библиотекарем? – предложил Чудакулли. – К нему все так обращаются.

– Это всего лишь его должность, аркканцлер.

Чудакулли обвел взглядом лица волшебников.

– Но кто-то же должен знать его имя! Силы небесные, столько лет проработать бок о бок и не знать имени своего коллеги? И это называется «коллектив»? – Чудакулли остановил испытующий взгляд на выбранной жертве. – Декан?

– Гм-м, аркканцлер, он уже довольно долго как… примат, – отозвался декан. – Большинство тех, кто работал с ним, скончались. Отправились на Большую Небесную Пирушку, так сказать. В те времена в Университете уровень карьерности был очень и очень высок [7].

– Возможно, но какие-то сведения о нем должны были сохраниться.

Все разом вспомнили о бумажных горах и утесах, составляющих документацию Университета.

– Архивариус так их и не нашел, – сообщил профессор современного руносложения.

– А кто у нас архивариус?

– Библиотекарь.

– Но хотя бы в Книге Выпускников за свой год он должен числиться!