Терри Пратчетт - Последний континент [litres]

– О боги, это кровь, – стуча зубами, вымолвил Ринсвинд.

Его родственник провел по изображению пальцем.

– Охра, – возразил он. – И глина…

Дверь вела в следующий подвал. Там обнаружились несколько пустых бочек, пара сломанных деревянных ящиков и все тот же затхлый мрак.

Шаги поднимали в воздух пылевые, перевернутые вверх ногами смерчики. Очень смахивающие на все те же остроконечные шляпы.

– Н-да, кругом стены, – произнес Билл. – Выбирай направление, друг.

Ринсвинд глотнул, закрыл глаза и ткнул пальцем наугад.

– Туда!

Сундук, чуть склонив крышку, ринулся вперед. В стороны полетели кирпичи, и волшебникам открылось темное пространство.

Ринсвинд сунул голову в пролом. Воздвигнутая строителями стена скрывала за собой подземную пещеру. Судя по консистенции воздуха, пещера была довольно большой.

Вслед за Ринсвиндом в проем пролезли Найлетта и волшебники.

– Когда строили пивоварню, этого здесь не было! – уверенно заявила Найлетта.

– Здоровенная какая пещерища, – заметил декан. – Интересно, откуда она взялась?

– Это все вода, – сказал Ринсвинд.

– О чем ты? Вода что, может точить камень?

– Еще как. Только не спрашивай, как она это делает… Что это было?

– Где?

– Вы что-нибудь слышали?

– Да. «Что это было?» – спросил ты.

Ринсвинд вздохнул. Холодный воздух подействовал на него отрезвляюще.

– Слушайте, вы ведь волшебники, да? – спросил он. – Самые настоящие, без подделок? Шляпы у вас скорее широкополые, чем остроконечные, и университет у вас жестяной, и башня крохотная – хотя, не стану отрицать, снаружи она куда выше, – и все же вы самые настоящие волшебники, так что, будьте добры, заткнитесь наконец все!

Из темноты донеслось едва слышное «бульк».

Ринсвинд уставился в глубину пещеры. Свет, источаемый посохами, только мешал, потому что предметы стали отбрасывать тени. Темнота – это не более чем темнота, но в тенях может скрываться что угодно.

– Эти пещеры наверняка исследовали, – сказал он, выражая не столько уверенность, сколько надежду.

Местная история была довольно ненадежной штукой.

– Я, к примеру, о них только что узнал, – ответил декан.

Они двинулись вперед.

– Смотрите, опять шляпы, – показал Билл.

– Всего лишь сталактиты со сталагмитами, – отозвался Ринсвинд. – Не знаю в деталях, откуда они берутся, но в общем и целом вода на что-то капает и получаются чего-то там наросты. Через тысячу-другую лет. Совершенно обычное явление.

– Ты говоришь о той же самой воде, которая плавает по небу в виде белых пушистых мешков и выдалбливает пещеры в скалах? – поинтересовался декан.

– Э-э… ну да… Разумеется, – ответил Ринсвинд.

– В таком случае нам крупно повезло. У нас здесь только вода, которую пьют и которой моются.

– Была, – поправил Ринсвинд.

Сзади послышался звук торопливых шагов. К собеседникам подбежал младший волшебник с тарелкой в руках.

– Успел купить последний! – воскликнул он. – Деликатесный .

Волшебник снял с тарелки крышку. Ринсвинд посмотрел на пирог и судорожно сглотнул.

– Силы небесные…

– Что такое?

– А у нас пива не осталось? Кажется, я теряю… способность концентрироваться…

Билл Ринсвинд быстренько вскрыл очередную банку «Туннельного паука».

– Напролоум, прикрой пока пирог, чтобы не остыл. Держи, Ринсвинд.

Волшебники внимательно смотрели, как Ринсвинд в несколько больших глотков осушает банку.

– Зыкински, друг, – крякнул аркканцлер. – А теперь как насчет вкусного мясного пирога, политого протертым горохом и кетчупом?

Увидев, что лицо Ринсвинда изменилось в цвете, аркканцлер понимающе кивнул.

– Тебе нужна еще банка, – твердо сказал он.

Ринсвинд так же стремительно осушил вторую банку.

– Отлично, – некоторое время спустя произнес аркканцлер. – А теперь, Ринсвинд, как насчет шикарного плавучего пирога от Честной Сделки Достабля? Суповика в гороховой подливе и с кетчупом?

Лицо Ринсвинда слегка подергивалось – это пиво отключало защитные системы организма.

– Звучит… весьма соблазнительно, – отозвался он. – А кокосовой крошкой его посыпали?

Волшебники облегченно выдохнули.

– Кажется, мы вычислили нужную дозу, – объявил аркканцлер Ринсвинд. – Тут главное не переборщить. Тебя нужно поддерживать в состоянии достаточно пьяном, чтобы пироги Достабля казались тебе вкусными, но чуть-чуть перегнешь палку – и это может вызвать необратимые изменения головного мозга.

– В нашем распоряжении очень узкое поле для маневров, – заметил декан.

Подняв голову, Билл огляделся. Наверху, среди сталактитов (а может, сталагмитов?), плясали тени.

– Мы находимся под городом, – констатировал он. – Как получилось, что мы ничего про это место не знали?

– Хороший вопрос, – ответил декан. – Те, кто строил подвалы, наверняка были в курсе.

Ринсвинд честно попытался думать.

– Но тогда его исчо не было… – сказал он.

– Ты говорил, эти сталаг… Как бишь их?.. Требуется не меньше тысячи лет, чтобы они выросли?

– В пр’шлом месяце их исчо не было, но щас они зд’сь много тысяч лет, – кивнул Ринсвинд. Он икнул. – Эт’ как с в’шей башней, – объяснил он. – Когда сн’ружи она выше.

– Правда?

– Н’верное, т’кие штуки пр’ходят т’лько здеся, – продолжал Ринсвинд. – Вы н’замечали? Чем б’льше географии, тем м’ньше истории. Б’льше ‘странства – м’ньше ‘ремени. Бьюсь об заклад, штоб вот это усе стало тут тыщу лет, п’требовалась не б’льше с’кунды. Понимашь? Здеся н’борот, снаружи усе м’ньше. М-м-м, ллогишно?

– По-моему, чтобы понять все это, нужно очень солидно принять пива, – задумчиво протянул декан.

Что-то ударило его под коленки, и, опустив глаза, он увидел Сундук. Сундук имел мерзкую привычку подкрадываться к людям сзади и пихать их под ноги, после чего принимать абсолютно невинный вид.

– А вот тут никакое пиво не поможет, – добавил декан.

Шагая за Ринсвиндом, волшебники постепенно притихли. За кем шагал сам Ринсвинд, оставалось загадкой – даже для него самого. Ну и что? Будь спок.

Вопреки всем традициям, чем глубже они заходили в пещеру, тем светлее становилось – хотя массовое размножение в подземных пещерах всяких светящихся грибков и светоотражающих кристаллов, при помощи которых опрометчиво бесфакельный главный герой должен видеть происходящее, есть феномен бесцеремоннейшего вторжения повествовательной причинности в физическую реальность. В данном случае светились камни – не каким-то там таинственным внутренним светом, а так, будто отражали восходящее над горизонтом солнце. В то время как ни горизонтов, ни солнца не наблюдалось.

Есть и другие аксиомы, принимаемые человеческим мозгом без каких-либо доказательств. Одна из них гласит: чем обширнее пространство, тем тише голос. В ней нашла свое отражение естественная человеческая склонность понижать голос при входе в огромное помещение.